Охранник посмотрел на человека в темно-синем костюме; тот подошел к Джону:
— Доброе утро, сэр, ваша фамилия?
— Лейтнер. Джон Лейтнер.
— Какую организацию вы представляете?
— «Консалтинг Интернейшнл».
— Когда у вас назначена встреча?
— В час дня.
— Секундочку. — Человек достал телефон и, отвернувшись, сказал по нему несколько слов. Спрятав телефон, повернулся: — Мистер Лейтнер, у вас есть какое-нибудь удостоверение?
— Есть. — Джон протянул водительские права. Изучив документ, охранник вернул его:
— Все в порядке, мистер Лейтнер. Что насчет оружия, режуще-колющих предметов, опасных химических соединений, взрывных веществ? Что-нибудь из этого у вас есть?
— Нет.
— Отлично. Попрошу выложить все из ваших карманов и пройти через металл од етектор, а также через определитель взрывчатки.
Джон подчинился указанию, выложив содержимое карманов на конвейер. В первую раму, которую он прошел, был, как он понял, вмонтирован металл од етектор, во вторую — прибор, определяющий наличие взрывчатки.
Приборы не прореагировали, и он, взяв с конвейера и разложив по карманам свои вещи, посмотрел на человека в темно-синем костюме. Тот кивнул:
— Идемте со мной.
Сделав несколько поворотов, они наконец остановились у лифта. Сопровождающий снова достал телефон, сказал несколько слов и лишь после этого нажал кнопку. Дверь лифта открылась, они вошли. Человек в темно-синем костюме достал пластиковую карточку, провел ею между щупами на пульте управления, и лифт пошел вверх.
Выйдя из лифта, Джон оказался сразу в приемной. За столом в углу сидела женщина в деловом костюме. Посмотрев на него, улыбнулась:
— Мистер Лейтнер?
— Да, моя фамилия Лейтнер.
— Добрый день, меня зовут Шейла, я секретарь мистера Луксмана. Садитесь. Ваша встреча с мистером Луксманом назначена на час дня, сейчас без пяти час. Ровно в час дня мистер Луксман вас примет. А сейчас отдохните.
Он сел. Ровно в час где-то на столе раздалось короткое жужжание. Секретарша кивнула:
— Прошу, мистер Лейтнер, проходите.
После того как Джон встал, дверь раздвинулась сама. Войдя в нее, он оказался в большом помещении, которое можно было назвать и залом, и кабинетом.
За столом в углу сидел, как понял Джон, сам Фред Луксман — миллиардер, владелец сети самых престижных и дорогих гостиниц и административных зданий в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Чикаго, человек, именем которого названы небоскребы и даже целые кварталы по всей Америке.
Сидящему в кресле сухощавому человеку можно было дать около восьмидесяти. Он был одет в костюм цвета маренго, под белую крахмальную рубашку был повязан темно-синий шелковый шарф. Из-под шарфа к подбородку тянулись две морщинистые складки старческой кожи, морщинами было покрыто и гладко выбритое лицо с тонкими губами и небольшим тупым носом. Но тщательно причесанные седые волосы были без единой залысины, а взгляд — ясным и твердым.
Осторожно поправив шарф, человек посмотрел на него в упор:
— Вы знаете, что я Фред Луксман?
— Нет, сэр, до этого момента я этого не знал. Теперь знаю.
— Вы Джон Лейтнер?
— Да, я Джон Лейтнер.
— Садитесь. — Человек показал рукой на стоящее у стола кресло.
Джон сел.
Тронув какую-то бумажку на столе, Фред Луксман вгляделся в нее и перевел взгляд на Джона.
— Мистер Лейтнер, с какой целью вы хотели встретиться со мной?
— С одной, мистер Луксман, — сообщить, что, будучи поневоле втянут в историю с убийством вашего сына, я столкнулся с целым рядом странных обстоятельств.
— Что значит «поневоле втянут»?
— Это значит, что еще до того, как произошло несчастье, я был связан договорными отношениями с основной подозреваемой, Линой Гжибовски.
Зрачки Луксмана застыли так, будто он пытался загипнотизировать Джона. Ощущение было неприятным.
— Я знаю. Секретарша сказала мне, что у вас с Гжибовски был заключен договор об ее охране, да и об этом пишут все газеты. Хорошо, продолжайте, мистер Лейтнер. С какими странными обстоятельствами вы встретились?
— Мистер Луксман, скажите, у вас или вашего сына есть какие-то деловые или иные связи с Россией?
Луксман подтянул к себе все ту же лежащую на столе бумажку. Сделав вид, что вглядывается в нее, вздохнул:
— Начнем с того, что я совсем не обязан отвечать вам на этот вопрос. Но раз вы как-то связываете это с убийством моего сына, отвечу: связей с Россией у меня нет.
— И у вашего сына не было?
— И у моего сына не было. А почему вы об этом спрашиваете?
— Потому что в день убийства вашего сына могло состояться еще одно убийство.
— Еще одно убийство?
— Да. Могли убить меня, моя машина была обстреляна из автоматов в Джерси-Сити. Причем среди нападавших был человек, который проявил активность несколькими часами ранее, появившись возле квартиры Лины Гжибовски за полчаса до убийства вашего сына. Этого человека интересовали Лина Гжибовски и ее квартира. Между собой эти люди переговаривались по-русски, я слышал это, находясь в укрытии.
Луксман сидел, о чем-то раздумывая. Хмыкнул:
— Вы знаете русский?
— Да, этому меня обучили в спецчастях «Дельта Форс». Я выпускник Вест-Пойнта.
— Понятно. — Луксман не торопился продолжать разговор. — Мистер Лейтнер, вы что же, считаете, этот обстрел и то, что один из этих русских появился в доме Лины Гжибовски, может указывать на связь русских с убийством моего сына?
— Я этого не сказал. Но поскольку мне не очень нравится, когда меня обстреливают из автоматов, я решил попросить у вас встречи, чтобы убедиться, что ни вы, ни ваш сын никак и никогда не были связаны с Россией.
— Сейчас вы в этом убедились?
— Да, сейчас я в этом убедился. Огромное спасибо, мистер Луксман, что вы уделили мне время. Если у вас нет ко мне никаких встречных вопросов, я ухожу.
— У меня есть встречные вопросы. — Сказав это, Луксман сдул что-то с рукава пиджака.
— Слушаю, мистер Луксман.
— Скажите, вы не знаете, где сейчас находится Лина Гжибовски?
— Нет, не знаю. С Гжибовски мы заключили договор в воскресенье и договорились связаться в понедельник. Ваш сын в это время был еще жив. В понедельник же, когда я, как мы и договорились, позвонил Гжибовски домой, трубку поднял детектив отдела по расследованию убийств. После того как я приехал в квартиру Гжибовски, полиция сообщила мне, что ваш сын убит. У полиции были и есть серьезные основания считать, что это сделала Гжибовски, и, видимо, Гжибовски, понимая это, решила скрыться. Она скрывается до сих пор, и я не имею с ней никакой связи.
