— Нет.
— Вы не подвержены припадкам? У вас нет эпилепсии?
— Нет.
— Подождите, сейчас мы вас проверим. — Обернулся: — Том, подготовь электрокардиограф. А я проверю давление.
Открыв саквояж, он вытащил опутанный проводами аппарат, протянул партнеру, затем достал из кармана халата приборчик, взяв ее палец, обмотал отходящей от приборчика лентой.
— Потерпите. Мы проверим, что с вами.
Пока медики обследовали ее приборами, Лина сидела, полуприкрыв глаза. То, что они не найдут у нее никакого заболевания, ее совсем не волновало, она думала только о том, что люди из черного «стейшн-вагена» видели, как к супермаркету подъехала «скорая помощь». Если ее повезут на «скорой помощи» в больницу, эти люди наверняка поедут вслед за ней. Господи, как же они узнали, что именно в это время она окажется здесь, в этом супермаркете? Как? Ведь Джон уверял, что ее здесь никто не найдет.
Спрятав прибор, первый медик сказал:
— Давление у вас в порядке, сердце тоже. Вы по-прежнему плохо себя чувствуете?
— Да, все кружится, плывет. Мне кажется, я вот-вот упаду.
— Вы сможете сами дойти до машины?
— Нет, не смогу.
— Том, давай носилки.
Его напарник раскрыл носилки, медики помогли ей лечь, вынесли на улицу и, поставив носилки на специальные рельсы, задвинули в фургон «скорой помощи».
Когда машина тронулась, она вдруг поняла, что чувствует себя совершенно беззащитной. Ведь если люди из черного «стейшн-вагена» смогли найти ее здесь, они найдут ее где угодно. Она должна позвонить Джону и Павлу, она знает: если сейчас позвонит им, они совершенно точно скажут ей, что она должна делать.
Открыла сумочку, достала телефон. Она помнила только номер Джона и набрала его.
Глава 19
После безуспешной попытки дозвониться до Лины Джон некоторое время сидел, потирая щеку и покусывая губы. Наконец сказал:
— Может, она просто задержалась? И вот-вот приедет?
— Джон, не знаю, но вообще, раз ее нет дома, значит, ее нет дома.
Тут же раздалось жужжание мобильника. Джон поднес трубку к уху:
— Хэлло? Да… Да… Да, он со мной… Понятно… Понятно… Подожди, на что ты пожаловалась медикам? Так… Они тебя обследовали?.. Ясно. Слушай, подожди секунду. — Прикрыл трубку ладонью. — Лина говорит, ее чуть не сцапала какая-то женщина. Очень похоже, ее нашли люди Косого.
— Где она сейчас?
— В фургоне «скорой», ее везут в Гринвичский госпиталь. Она притворилась, что ей плохо. Подожди, я дам ей указания, а потом все обговорим. — Убрал руку. — Лина, слушай: когда тебя привезут в больницу, то первым делом доставят в пункт срочной помощи. Там тебя будет осматривать врач, но не сразу, пока его вызовут, пройдет минут пять — десять. Поэтому, как только ты окажешься в пункте срочной помощи, сразу же скажи, что чувствуешь себя лучше и тебе срочно надо в туалет. Нет, если ты считаешь, что почувствовала себя лучше и хочешь уйти, тебя никто не имеет права задерживать. Если спросят, как тебя зовут, назови любое имя и скажи, что живешь в кампусе Университета Коннектикут в Стэмфорде. Как только выйдешь из пункта скорой помощи, выясни, где в больнице кафетерий, иди туда, сядь подальше в угол и позвони мне. И вот что, не сиди на одном месте, будь в движении, это затруднит их поиски. Все, давай, держись. — Отключил связь. — Они сейчас следят за радиодатчиком и пока убеждены, что твой «форд» запаркован в даунтауне Нью-Йорка. Они уверены, что Лина сейчас одна, но сразу входить в больницу не будут.
— Но рано или поздно они туда войдут.
— Все правильно. Возможно, это случится даже до нашего приезда. Надо придумать, как кто-то из нас сможет проникнуть в больницу так, чтобы Косой и его люди этого не заметили.
— Согласен. Причем лучше будет, если в больницу пройду я. Я меньше мелькал перед ними, а тебя они могут засечь.
— Ты прав, но все равно тебе надо как-то изменить внешность.
— Надо. Может, обычным способом, парик и усы?
— Возможно. И все же для Косого одного парика и усов недостаточно, такой трюк он может раскусить.
Разглядывая оживленные тротуары, Павел понял: он боится за Лину. Не исключено, что, приехав в Гринвич, они могут уже не застать ее живой.
Он сидел, перебирая варианты, пока не увидел идущего по тротуару индуса. Собственно, на то, что это индус, указывали лишь черные усы, темный цвет кожи и чалма, во всем остальном это был вполне цивильный житель Нью-Йорка, в строгом деловом костюме и с кейсом в руке.
Почти тут же навстречу этому индусу прошел другой индус, рядом с которым шла женщина в индийском сари, с красной точкой на лбу. Посмотрел на Джона:
— Объясни, откуда здесь столько индусов?
— Так они же здесь живут. Мы с тобой стоим в даунтауне, в индийском квартале Литтл-Индия.
— Черт… Среди нью-йоркских врачей вроде бы много ребят из Индии?
— Много. Причем врачи-индусы есть не только в Нью-Йорке, в Гринвиче их тоже полно.
— Я правильно понял — тут, в Литтл-Индии, есть магазины, где можно купить все, чтобы самому стать индусом?
— Конечно. Этими магазинами здесь все забито.
Лина решила последовать совету Джона и переходить из буфета в буфет, но понятия не имела, где их искать. Сейчас она сидела в углу больничного кафетерия, рядом с ней расположился худощавый мужчина в белом халате; из кармана его халата торчал стетоскоп, он доедал сэндвич, запивая его томатным соком, при этом еще ухитрялся читать газету.
Посмотрев на него, улыбнулась:
— Простите, сэр…
— Да? — Сосед покосился, продолжая держать у рта сэндвич. — Слушаю вас, мисс?
— Тут есть еще один кафетерий? Или буфет?
— Да, мисс, есть. На четвертом этаже в западном крыле есть буфет. Он ближе всего от кафетерия, в котором мы сидим.
— Не подскажете, как туда попасть?
После короткой паузы, которая должна была показать, что она отнимает у него время, человек сказал:
— Туда попасть очень просто, надо спуститься на второй этаж, пройти по коридору, повернуть, сесть на другой лифт, и после этого вы окажетесь в западном крыле. И уже оттуда подниметесь на лифте на четвертый этаж.
— Спасибо. Но здесь как будто есть еще один буфет?
— Есть, в восточном крыле, на шестом этаже. Но он гораздо дальше.
— Большое спасибо, сэр.
— Не стоит благодарности. — Ее сосед снова уткнулся в газету, она же, отодвинув бумажный стаканчик с кофе, встала и пошла к выходу.
Одну из стен кафетерия заменял невысокий барьер, за которым тянулся больничный коридор, и она наугад повернула направо, надеясь, что по пути ей встретятся лифты.
