— Вы думаете, там может быть что-то не так?
— Не знаем. Джон, пошли.
Улица была пустынной, машины проезжали лишь изредка. Убедившись, что Джон перешел на другую сторону улицы, Павел двинулся вперед.
Четырехэтажное кирпичное здание с указателем «Н. Басманная ул., д. 37» он увидел довольно скоро. У подъезда стоял темно-зеленый джип «патфайндер».
В дом вела окрашенная коричневой краской деревянная дверь, снабженная пружиной. Войдя в подъезд, подождал, пока дверь за ним захлопнется. Судя по тому, что вторая дверь из тамбура была открыта, домофон не работал. Пройдя за эту дверь, прислушался.
В подъезде было тихо, лишь где-то наверху еле слышно играла музыка.
На стене висел список жильцов, и он довольно быстро нашел строчку «Кв. 23 — Корякина М.П.».
Наверх вела каменная лестница, между пролетами виднелся небольшой просвет.
Поднявшись на третий этаж, остановился перед квартирой номер 23. Дверь была обычной, деревянной, со смотровым глазком. На выкрашенной бежевой краской стене была укреплена клавиша. Нажав на нее, услышал мелодичные переливы; подождав несколько секунд, нажал клавишу снова. Переливы повторились, но к двери так никто и не подошел. Он хотел нажать на клавишу в третий раз, но услышал сзади тихий голос:
— А ну, голубь, застынь. — Почувствовал, как в спину уперлось что-то твердое. — Застынь и не шевелись. Шевельнешься — сразу получишь пулю.
По дыханию — человек был один. Манера говорить выдавала блатного.
Помедлив пару секунд, Павел сказал:
— А что надо-то?
— Сейчас объясню, что надо.
— Что, я не то что-то сделал? Какую пулю-то?
— Сейчас поймешь, какую пулю… Лапы кверху, голубь. И медленно.
Павел поднял руки вверх.
— Положи их на кумпол. Павел положил руки на затылок.
— Повернись.
Павел повернулся. Перед ним стоял коренастый низкорослый парень в желтой кожаной куртке и черных брюках. У него были светло-русые волосы, закрывавшие и без того низкий лоб, глаза в щелочку, курносый нос и тяжелый подбородок. В руке он держал пистолет «Агран-2000» с глушителем.
Быстро обшарив Павла, парень вытащил у него из-за пояса ПСМ-25. Осклабился:
— Ну, мужик… Ну ты даешь… Шпалер ментовской… Ну ты даешь…
Оценив движения парня и то, как он говорит, Павел понял: завалить его будет нетрудно. Скорее всего, он был наблюдателем и, находясь этажом выше, подстраховывал вход в квартиру. Чтобы выбить пистолет из его рук и нокаутировать, ему хватит двух-трех движений, но сначала он должен понять, что вообще происходит. Возможно, этот парень держал связь с теми или тем, кто находится в квартире. Скорчив жалобное лицо, протянул плаксивым голосом:
— Гражданин начальник, ну вы что… Этот пистолет у меня случайно оказался, чес слово… Я его просто на улице нашел… Сунул за пазуху, думал, потом занесу куда надо, сдам… Чес слово… Парень заржал:
— Ну ты даешь. Ты что, меня за мусора принял?
— Да я… Я не просек, что, куда… Вы что, не полуцвет? Сделав строгое лицо, парень сказал:
— Ты кончай косить, полуцвет не полуцвет. Мы таких ушлых видели. Стой, не шевелись. Будешь дрыгаться — вмиг продырявлю.
Засунув ПСМ за пояс, достал телефон. Набрав номер, сказал:
— Поня, это я, Барик. У тебя все тихо? Ага, понял. Открой-ка дверь, я его взял.
За дверью послышались шаги, створка приоткрылась. За ней стоял верзила, подстриженный под бобрик, в синем спортивном костюме. Нервное худое лицо было перекошено, видимо от старой травмы. Левой рукой верзила придерживал дверь, в правой держал пистолет TT с глушителем.
С этим возни будет больше, подумал Павел.
— Заходи, мужик, что смотришь… — сказал Барик. Поня посторонился.
Войдя в квартиру, Павел услышал, как за ним захлопнулась дверь.
Он стоял в небольшой прихожей. Слева от него была вешалка, прямо, за приоткрытой дверью, виднелась кухня, справа, тоже за приоткрытой дверью, — жилая комната. Судя по всему, там же находился и балкон.
Из комнаты доносилось попискивание какой-то птицы.
Осмотрев Павла, Поня перевел взгляд на Барика:
— Что он?
Барик вытащил из-за пояса ПСМ.
— Пришел с этой х…ней, ты понял?
— Понял. — Взяв ПСМ, Поня осмотрел пистолет. Ткнул навернутым на ствол TT глушителем в живот Павла. — Колись, козел. На х…й ты приперся сюда со шпалером?
— Пацаны, ну вы чё… — Павел покачал головой. — Пацаны, ну давай сразу наведем свет.
— Брось насчет света. Базарь по делу.
— Так, пацаны, если вы мусора — один разговор. Если свои, с ельни, — другой.
— Ты набушмаченный, я смотрю. — Верзила спрятал TT в карман и взял в руки ПСМ. — Свои тебе волки с Брянского леса. Колись, зачем пришел, иначе будешь бледным.
— Как зачем пришел? А зачем приходят на хазу, вы что, не секете?
— Не секем, представь.
— Так, братва, тут же все путем. Подваливаю на хазу, звоню, мне открывают — и все длинно.
— Все длинно… — Барик мотнул подбородком. — Ты, козел, брось тут макли вешать.
Попискивание в комнате заметно усилилось.
— Подожди-ка… — Поня застыл. Барик кивнул:
— Что?
— Вроде там какой-то шорох? Слышишь?
— Шорох? — Барик прислушался. — Нет, ничего не слышу.
— А я слышу. Постой, сейчас приду. Поня ушел.
— Стой, не дрыгайся, — сказал Барик.
В ту же секунду в комнате послышался глухой звук падения, и Павел, перекрестным ударом двух рук выбив из рук Барика пистолет, провел хук в челюсть. Барик мягко осел. Взяв его пистолет, Павел выпрямился и увидел Джона.
Джон стоял в проеме двери, как-то странно глядя на него.
— Что там? — спросил Павел. — Ты выключил своего?
— Выключил… Но… — Джон скривился. — Иди посмотри.
Войдя в комнату, слабо освещенную настольной лампой, Павел прежде всего увидел Поню, лежащего навзничь на полу.
Обернулся — рядом, в центре комнаты, стоял стул, к которому была привязана пожилая женщина. Она была в халате, голова была низко опущена, седые волосы, сбившись, закрывали часть лица.
Присев, Павел увидел, что губы женщины заклеены широкой клейкой лентой.
Женщина была мертва.
Птица продолжала пищать. Поднял голову — в клетке на столе нервно передвигался по жердочке зеленый волнистый попугайчик.
Посмотрел на стоящего рядом Джона. Тот покачал головой:
— Наверное, это и есть тетя Рита.
