— Виктор Николаевич.
— Виктор Николаевич, попрошу ваши документы.
— Да нет же у меня с собой документов, я сказал. Есть визитная карточка, показать?
— Визитная карточка не документ. Если у вас в самом деле нет при себе документов, мы вынуждены вас задержать для выяснения личности. Попрошу пройти в нашу машину.
— Майор, да вы вообще что? Позвоните любому человеку в Москве, хоть мэру, и он подтвердит, что я — это я, Милехин.
— Виктор Николаевич… — Майор помолчал. — Если вы действительно директор гостиницы «Золотой амулет», вы должны понимать, что задержание для выяснения личности — нормальный процесс. Он нисколько не задевает вашего достоинства.
— Не задевает… Еще как задевает. Это беспредел.
— Если вы так считаете, напрасно. В любом случае попрошу вас пройти со мной в машину, которая стоит сзади вашей.
— Сзади нашей… — Милок уже понял, что этого майора, который взялся неизвестно откуда, он сейчас не переспорит. Тем не менее он решил потянуть время. — А откуда я знаю, что это за машина? Может, она поддельная?
— Нет, она не поддельная. Это машина УБДД Москвы, вы это прекрасно видите.
— Это еще нужно доказать, надпись можно изобразить любую. Мне, например, неизвестно, что это за машина.
— Вы хотите, чтобы я показал вам удостоверение?
— Почему нет. — Милок смерил майора взглядом. — Покажите.
Достав из внутреннего кармана удостоверение, майор раскрыл его и показал. Милок потянулся было, чтобы взять красные милицейские корочки, но майор отодвинул свою руку подальше:
— Смотрите так, здесь все видно.
Фото и все остальное на раскрытом документе удостоверяло, что перед Милком действительно стоит майор дорожной службы московского УБДД Васильев И.В.
Спрятав удостоверение, Васильев сказал:
— Виктор Николаевич, попрошу, пройдемте со мной.
— Хорошо, пройду. Но учтите, за этот беспредел вы заплатите. Причем не только вы, но и все, кто был с вами.
— Виктор Николаевич, мы теряем время. Попрошу пройти.
— Хорошо, я пройду. — Милок возмущенно крутанул головой. — Вадик, передай нашим, как все было.
Седой кивнул:
— Обязательно передам, Виктор Николаевич. Пройдя вместе с Васильевым к «бьюику», Милок остановился:
— Куда садиться?
— Сюда. — Майор открыл заднюю дверцу.
Сидящий на заднем сиденье человек в штатском отодвинулся, Милок сел, и Васильев сел вслед за ним. Машина сразу же взяла с места, и лишь сейчас, посмотрев на лица Васильева и человека в штатском, озабоченных лишь тем, чтобы не дать ему сдвинуться, Милок понял: дело совсем не в выяснении личности.
Войдя в следственный кабинет в Лефортово и сев за стол, Свирин нажал кнопку селектора. Разговор, который ему предстоял, обещал быть нелегким, и предположить, как все повернется, сейчас было трудно. И все же он надеялся, что этот разговор пройдет легче, чем взаимное вытягивание жил при встречах с Поней.
— Слушаю? — отозвался дежурный.
— Это Свирин, я жду Милехина, он здесь?
— Да, здесь, товарищ полковник, сейчас его приведут. Примерно через минуту в дверь постучали, и после слов Свирина «Да, войдите» створка открылась. За ней стояли два офицера ФСБ в штатском и Милехин; его лицо, с виду простоватое, с курносым носом и маленькими глазками, Свирин успел хорошо изучить по фотографиям.
Один из сопровождающих сказал негромко:
— Виктор Николаевич, пожалуйста, входите.
— Входить куда?
— Сюда, в эту дверь.
— Почему я должен входить в эту дверь? Что это за комната?
— Это кабинет.
— Какой кабинет?
— Просто кабинет, и все. Виктор Николаевич, проявите благоразумие. Входите, не будете же вы стоять в коридоре.
— Хорошо, я войду. Но повторяю в который уже раз: это беспредел, за который ответят все, кто имел глупость его затеять.
Войдя в кабинет, Милехин, одетый в дорогой костюм и рубашку бат-эн-даун с хорошо повязанным галстуком, посмотрел на Свирина в упор. Он явно не пытался скрыть свое раздражение.
Выждав немного, Свирин сказал:
— Здравствуйте, Виктор Николаевич. Меня зовут Федор Андреевич Свирин, я полковник ФСБ. Садитесь, нам надо поговорить.
— Не буду я ни о чем с вами говорить.
— Почему?
— Не буду, и все. Говорить с вами, да и с любым другим я буду только в присутствии моего адвоката. Дайте мне вызвать моего адвоката, тогда и будем говорить.
— Виктор Николаевич… — Свирин помолчал. — Вы сядьте. Сядьте, успокойтесь и позвольте сказать вам пару слов. Пару очень важных для вас слов.
— Пару слов… Ладно, сяду, что стоять. — Сев в кресло, Милехин закинул голову, разглядывая потолок; наконец, решив, видимо, что там нет ничего интересного, перевел взгляд на Свирина. — Вы сказали, вас зовут Федор Андреевич?
— Да, Федор Андреевич.
— Так вот, Федор Андреевич, прежде чем вы скажете мне пару слов, пару слов скажу я. Объясните, на каком основании вы меня арестовали, схватили и приволокли сюда? Объясните и, пожалуйста, говорите тогда вашу пару слов.
— Хорошо, я объясню. Во-первых, вас не арестовали, вас задержали.
— Задержали? — Милехин мотнул головой. — Задержали, арестовали, какая разница. Это одно и то же.
— Не совсем. Причем задержали вас с одной лишь целью: спасти от смерти.
— Интересно. — На лице Милехина появилось ироническое выражение. — Спасти меня от смерти. И от какой же смерти вы меня хотите спасти?
— Сейчас объясню. И объясню, почему вам не стоит вызывать адвоката.
— Да? — Сказав это, Милехин попытался расположиться в жестком канцелярском кресле поудобнее. — И почему же мне не нужно вызывать адвоката?
— Потому что, если адвокат услышит этот разговор, ваши шансы остаться в живых резко понизятся.
— Ах, даже так? — Маленькие глазки Милехина, стараясь казаться безразличными, тем не менее внимательно следили за Свириным. — Но шансы остаться в живых у меня все же есть?
— Есть, безусловно.
— Спасибо хоть на этом. Интересно только, при чем здесь адвокат?
— Виктор Николаевич, я не хочу вас пугать, но боюсь, если адвокат узнает о нашем с вами разговоре, вас могут просто убить.
— Да? — Во взгляде Милехина, выражавшем до этого лишь браваду и иронию, впервые появилась настороженность. — И кто же меня убьет? Адвокат?
— Нет, не адвокат. Но если адвокат передаст кому-то или, вернее, продаст кому-то содержание разговора, который нам предстоит, я за вашу жизнь точно не поручусь.
