Тая не знала, сколько она просидела прикованной на жесткой деревянной скамейке. Часов у нее не было, телефон тоже отобрали. Но, судя по косым солнечным лучам, день уже клонился к вечеру, когда наконец-то появилась обещавшая подъехать женщина. Тая видела в окно, как та выходит из своей машины. Среднего роста, светловолосая, спортивного сложения. На вид ей можно было дать где-то около тридцати пяти. Когда Тая смогла разглядеть ее лицо, у нее сразу возникло ощущение, что видит она его уже не впервые. И, пока женщина шла к крыльцу, Тая все пыталась вспомнить, где же они встречались. Потом скорее догадалась, чем вспомнила: снимки! Вот она, третья фигура из лодки! Теперь вся компания в сборе. А значит, чем бы все ни закончилось, но ждать уже осталось недолго. А от Алешки по-прежнему ни слуху ни духу. Сможет ли он вообще ее отыскать? Не говоря уж о том, чтобы отыскать живой? Странно, но почему-то, думая об этом, Тая испугалась больше не за себя — нет, куда больший страх ее охватил, когда она представила, с каким грузом на душе придется в этом случае жить Алешке всю его оставшуюся жизнь. Она-то кое-что подобное уже испытала после Терехиной смерти, но силу этого чувства нельзя будет даже сравнить. И Тая не всякому врагу смогла бы такое пожелать. Разве что вот этим, входящим сейчас в дом.
— Вот она, красавица! — Женщина оглядела ее пристально и внимательно, словно хотела убедиться, что здесь нет ошибки.
— Еле успел ее перехватить, уже в самом банке, — доложил громила; шофер, как выяснилось, предпочел остаться на улице. — Хотя там только из-за одного снимка и стоило волноваться, из-за последнего.
— Ну, если бы над этими кадрами поработали специалисты, то все они много чего смогли бы рассказать, — заметила женщина, даже не взглянув на снимки, как будто уже успела где-то их увидеть. — К счастью, этого теперь не случится, — она взяла карту памяти двумя пальцами, обрызгала чем-то, бросила в пепельницу и подожгла. И сказала, глядя, как чадит и съеживается в огне маленький пластиковый квадратик: — Вот и все. И никто уже ни о чем не узнает.
— Все улики против Демидова, — поддакнул громила. — Дядька звонил мне сегодня, сообщил, что его уже арестовали. А там, как бы Демидов ни отпирался, уж его сумеют разговорить. Все будет шито-крыто, не о чем больше беспокоиться.
— Теперь — да, — согласилась женщина. — Осталось только избавиться вот от этой проблемы, — она кивнула на Таю. — Так, чтобы никто ничего не заподозрил, как и с ее сестренкой.
— А ведь Элька ничем не болела, — Таю осенило так внезапно, что она, ненавидя этих всей душой, все-таки решила с ними заговорить. — Кто-то из вас просто вколол ей лошадиную дозу инсулина перед тем, как выбросить из лодки вдали от берега. Так далеко, чтобы она уже гарантированно не смогла доплыть, будь она хоть чемпионом мира по плаванию. Потому что у нее в крови сахар упал до смертельного минимума.
— Умная девочка, — женщина кивнула, усмехнувшись. И опять у Таи возникло смутное ощущение, что она уже видела это лицо где-то раньше. Не в лодке, гневное, а вот именно такое, с усмешкой. Вспоминать вроде уже не было большой необходимости, но это чувство внутренней неудовлетворенности не давало Тае покоя.
— А вы сами как, сразу тогда уплыли или кружили поблизости, ждали, когда Элька утонет? — спросила она вибрирующим от гнева голосом.
— Сразу, — невозмутимо ответила женщина. — Там больше нечего было ждать. Доза была огромной, да в холодной воде, так что мучилась твоя сестренка недолго.
— Ты — монстр! — выдохнула Тая. — Настоящий монстр, не человек!
— От тебя я это слышу уже от второй, — сообщила женщина. — Все-таки не зря вы были сестрами.
Тая замерла на своей скамейке, вытянувшись в струнку и пристально глядя на женщину. Холодную, невозмутимую. Ухоженную и одетую очень дорого, хотя и неброско. Любившую ли хоть когда-нибудь, хоть кого-то, кроме себя? Похоже, что нет. Что вся любовь и все обожание ей требовались лишь для собственной бесценной персоны, а все остальные вокруг оценивались лишь по степени своей полезности. И если Элька тоже называла ее монстром, а в телефонной книге сестры под этим словом значилось агентство, то не стоит ли сейчас перед Таей его владелица?! Однако с чего бы птице такого полета топить по ночам мешки с расчлененкой? Разве что она сама была причастна к появлению этих трупов?
— А с демидовской женой ты что, любовника не поделила? — предположила Тая со всей возможной жестокостью, желая задеть эту женщину как можно больнее. — Влюбилась в него, наверное, впервые в жизни, а он взял да и променял тебя на молоденькую — на Зинаиду Демидову? Стал регулярно к ней ездить в наш поселок, встречаться с ней под носом у ее мужа? А ты не смогла его удержать, и даже твои деньги тебе в этом не помогли? Вот и пришлось его убить в порыве гнева, застав в объятиях соперницы? Так, да?
Удар попал точно в цель. Взъярившись, женщина метнулась к Тае и закатила ей звонкую пощечину, от которой у девушки мотнулась голова. Во рту сразу ощутился вкус крови, в ушах зашумело. Но на этом все и закончилось — как только злобная фурия собралась вцепиться Тае в горло, громила перехватил ее руки:
— Анжела, да ты с ума сошла! Нам нужно от нее избавиться так, чтобы и комар носа не подточил, а ты оставляешь на ней следы. Успокойся! Вспомни, что ты уже натворила в этом чертовом поселке и чего нам это едва не стоило!
Какое-то время разгневанная женщина пыталась вырваться, но потом немного успокоилась и сумела совладать с собой. Стряхнула с себя руки ослабившего хватку громилы. Поправила кофточку, волосы. Тая тоже по мере сил приводила себя в порядок, осторожно утирая кровь свободной рукой. Надо же, угадала дважды, как с Элькой, так и с убийством этих двоих! Потому что лишь в этом случае ее слова могли вызвать у монстра такую бурную реакцию. Монстр между тем, окончательно успокаиваясь, достал из сумочки косметичку, припудрил носик. Тае очень хотелось еще что-нибудь съязвить, теперь про возраст, в котором за собой приходится следить особенно тщательно, но она решила больше не рисковать своим собственным лицом, которому снова могло достаться. Поэтому выдержала долгую паузу, молча наблюдая за этой женщиной. За тем, как та заботливо прихорашивается перед маленьким зеркальцем. Рассматривала ее как экзотическую диковинку, которую до этого ни разу не видела вблизи. И лишь когда пудреница была убрана на место, Тая все-таки не выдержала, опять подав голос:
— А можно задать вам еще пару вопросов, тетя Анжела? Или как вас там полностью? Анжелика Викентьевна Виноградова?
Самка, произведшая их с Элькой на свет, развернулась к Тае, блеснув холодной улыбкой:
— Узнала?
— Нет, догадалась. Я ведь раньше видела тебя только на бабушкиных фотографиях, но там ты была гораздо моложе. Ты хоть знаешь, что бабушка их хранила до самой смерти?
— Женечка, поди погуляй во дворе вместе с Колей, — обратился монстр к громиле. — Нам надо поговорить. Обещаю, что буду себя контролировать.
Тот, не переча, вышел во двор, к шоферу. Парень-увалень тоже пропадал где-то на улице, так что в доме остались только две женщины.
