– А у нас, помнишь, – посмотрел Диметил на Белявского, – рабочий был Что Делать?
– Как же! Его все только по этой кличке и знали. Расскажи, расскажи ребятам, пусть посмеются.
– Мужик этот, видно, жил всю жизнь в городе, в тайге сроду не бывал и в армии не служил. И вот надумал на лето в геологическую партию поехать, на Север. Ну и нам достался, подарочек. Когда разобрались, что он ничего не умеет и не может, оставили его сторожем на базе, а сами все по участкам разошлись. Каждое утро, понятно, связь по рации. И один раз, прямо в начале сеанса, пожаловал к нему на базу медведь. И давай там все крушить. Герой этот заперся в камералке, благо, была из бревен срублена, и орет по рации:
– На базе медведь! Все громит! Что делать?!
Наш шеф тогдашний кричит ему:
– Видишь на стене ружье? Двустволку? Снимай!
– Снял. Что делать?
– Достань из ящика под нарами патроны в коробке с надписью «Пули».
– Достал. Что делать?
– Открой ружье, переломи стволы. Там сверху такая штучка есть, отведи ее вбок. Потом вставь два патрона в стволы.
– Вставил. Что делать?
– Выбей стекло в окошке.
– Выбил. Что делать?
– Теперь прицелься в медведя, за лопатку. Знаешь, как целиться?
– Нет. Что делать?
– Поймай в прорезь у начала ствола пенечек на его конце, сделай так, чтобы он стоял ровно посередине и вровень с краями прорези. А потом наведи все это медведю на бок и нажимай спуск. Стреляй!
– Выстрелил. Медведь лежит. Что делать?
– Не шевелится?
– Не шевелится. Что делать?
– Бери нож и иди обдирай.
– Боюсь. Что делать?..
Диметил закончил рассказ, и снова все засмеялись, кроме Верки и Тамерлана.
– Да только не все медведи, наверное, такие пугливые и наивные, – заметила Верка. – Вон у Федосеева в «Злом духе Ямбуя» людоед несколько лет подряд геологов задирал, специально засады устраивал…
– А ты что, Федосеева читала? – удивился Валерка. – Вообще-то девчонки его не больно…
– Конечно читала, – почти с гордостью ответила Верка. – Все четыре тома. И Шишкова всего прочитала, не только твою «Угрюм-реку», но и про все его экспедиции дореволюционные. Между прочим, самое-то интересное там…
– Да ты у нас, Вера Васильевна, серьезная девушка, – заметил с легкой улыбкой Белявский.
– Хоть и верит в оборотней, – не выдержал Валерка, чтобы не подколоть Верку, пытавшуюся, как ему показалось, продемонстрировать свое превосходство над ним.
– Нашла в кого верить! – вдруг неожиданно громко для всех, уже привыкших к его молчаливому неучастию в общих беседах, подал голос Тамерлан и наигранно изобразил кривую улыбку.
Верка тут же невольно бросила на него взгляд, и не просто неприязненный, а какой-то особый. За сросшимися бровями Тамерлана тревожно ворохнулось: «Уж и впрямь не подозревать ли стала соплячка? Напел ей тут иностранец поганый!.. Хотя какие пока подозрения, еще же ничего не было. Ничего…»
И все равно внутри у него стало неспокойно, даже хуже, чем после недавней шутки Афанасия насчет «хромого брата». Он опустил глаза.
А завтракавшие продолжали развивать медвежью тему.
– Тебе, Вера Васильевна, – вдруг что-то вспомнил и живо заблестел глазками Полковник, – и вообще бояться медведя не надо. Говорят, он в тайге женщин не трогает. В крайнем случае надо быстро до пояса раздеться. Как увидит – сразу уйдет. А потому – женщина с голой грудью на медведицу похожа. Не знаю как на живую, но если с медведицы шкуру снять – точно баба… то есть женщина.
– Слышала я об этом, – смутилась и потупила взгляд Верка. – От бабушки слышала. Только думала, что все легенды. Медведей-то сейчас в наших брянских лесах почти не осталось, одни рассказы кочуют.
– Какая легенда! – не унимался Карпыч. – Помню, лет пять назад перед полем экзамен по технике безопасности сдавали. Ну и эта, повариха у нас была, Семеновна. Лет уж пятнадцать в поле ходит. Боевая баба!.. – Он глянул на Верку и поправился: – То есть женщина… Ну вот, Сосновский, замначальника экспедиции, и пристал к ней: выйдет медведь на вас, что делать будете? Она и про огонь зажечь ему говорила, и из ракетницы выстрелить, и в глаза зверю глядеть не отрываясь, и на дерево залезть. Ну и самым последним, конечно, – раздеться до пояса. А Сосновскому все мало – никак его медведь не останавливается. Ну, Семеновна тут и ляпнула: «Тогда штаны сниму. Уж это точно подействует!» Ха-ха-ха! – Карпыч засмеялся, но его никто не поддержал.
– Ты что-то, товарищ полковник, перебираешь. При Вере-то Васильевне такое, – укоряюще глянул на рассказчика Диметил, заметно порозовевший от смущения.
– Вот-вот, – поддержал построжавшим голосом Белявский.
– А я че? Это ж жизнь…
Чтобы как-то разрядить неловко повисшую тишину, Верка кашлянула и вернулась к тому, с чего начинала:
– И про медведицу мне бабушка рассказывала. Ну, это уж точно легенды. Говорит, убили два охотника медведицу, привезли к своей зимовейке и начали обдирать. Разрезали шкуру, а под ней – сарафан женский…
Тамерлан невольно дернулся, хмуро поднялся со своего чурбака и, ссутулившись, побрел в палатку.
– Ну вот, – заметил Белявский, – допекли мы своими дилетантскими россказнями бывалого таежника… А не кажется ли вам, дорогие мои, что мы несколько засиделись за приятной беседой? Не пора ли работой заняться?.. Пора! Через четверть часа прошу быть в полной готовности. Выходим в маршруты и на канавы…
Зденек всегда ел неторопливо, обычно задерживаясь последним, и Верка специально потянула с чаем, чтобы остаться с ним вдвоем. А когда все удалились, негромко сказала:
– Мне бы надо с вами поговорить. Срочно. По важному делу.
– К вашим услугам, – несколько удивился Зденек такой тревожной интонации.
– Помните, мы шутили по поводу Тамерлана? Ну, об оборотне…
– Да, конечно.
– Вчера ведь было полнолуние.
– Было.
– А вы не обратили внимания на его бороду? На ней же кровь засохшая!
Глянув в ее напряженное лицо, Зденек внезапно улыбнулся.
– Да, Верочка, он действительно плохо помылся. Но, увы, ваша версия легко снимается. Кровь на его бороде – от того самого бедного барашка, которого мы кушаем второй день. Валера мне рассказал, что Тамерлан пил ее, демонстрируя местные охотничьи традиции. И даже пытался приобщить к ним Валерия.
Верка вздохнула то ли с облегчением, то ли с разочарованием и молча покачала головой.
– И все-таки, – продолжил Зденек, – в нем что-то есть. Он очень, очень любопытный тип. Мы с вами об этом еще как-нибудь побеседуем.
