– Я не вижу раны, – произнес король.
– Она в задней части черепа, господин. Шлем смягчил удар, но острие копья пробило его.
«Задняя часть черепа, – подумал я. – Задняя, какая же еще!»
Я засмеялся. Это было больно. Я перестал смеяться.
– Он отходит? – спросил голос поблизости.
Пальцы Этельфлэд сжали мои еще крепче.
– Просто задыхается, – сказала она.
– Сестра, – произнес король.
– Тише, Эдуард, – резко оборвала его Этельфлэд.
– Тебе следует быть у одра мужа, – строго заметил король.
– Назойливый маленький пердун, – бросил я ему.
– Я там, где хочу быть, – произнесла Этельфлэд тоном, который прекрасно был мне известен. Теперь никто не смог бы ее переспорить. Но никто и не пытался, хотя некий голос пробормотал о непристойности такого поведения.
– Все они вонючие придурки, – сказал я ей и почувствовал, как ее ладонь гладит меня по лбу.
Наступила тишина, нарушаемая только потрескиванием поленьев в очаге.
– Его приобщили святых тайн? – осведомился король немного спустя.
– Он бы этого не хотел, – сказал Финан.
– Ему следует приобщиться, – настаивал Эдуард. – Отец Утред!
– Не Утред это! – огрызнулся я. – Его зовут отцом Иудой. Ублюдок должен был стать воином!
К моему удивлению, отец Иуда рыдал. Когда же прикоснулся ко мне, руки его дрожали. Он прочитал надо мной отходную молитву. Когда закончил, то приложил пальцы к моим губам.
– Он был любящим отцом, – сказал отец Иуда.
– Да ничего подобного! – возразил я.
– Трудный был человек, – произнес Эдуард, но не без симпатии.
– Вовсе не трудный! – яростно воскликнула Этельфлэд. – Просто он был счастлив, только когда сражался. Вы все боялись его, а на самом деле он был благородным, добрым и упрямым. – Она разрыдалась.
– Эй, женщина, прекрати! – велел я. – Тебе ведь известно, что я терпеть не могу плачущих баб!
– Завтра мы выступаем на юг, – объявил король. – И возблагодарим Бога за великую победу.
– Победу, которую принес тебе господин Утред, – сказала Этельфлэд.
– Которую он нам принес, – согласился король. – А Господь позволил ему это сделать. И мы будем строить бурги в Мерсии. Эта работа угодна Господу.
– Отец хотел бы, чтобы его погребли в Беббанбурге, – вставил отец Иуда.
– Я хочу, чтобы меня похоронили с Гизелой! – заявил я. – Только я не умираю!
Разглядеть я ничего не мог, даже огонь очага. Точнее, я видел какую-то гигантскую пещеру, в которой было темно и светло одновременно. Пещеру, озаренную какими-то странными огнями. Где-то далеко в полумраке маячили фигуры, и мне показалось, что одна из них – Гизела. Я крепче сжал рукоять Вздоха Змея, когда боль снова пронзила меня, заставив дугой выгнуть спину, отчего боль стала еще сильнее. Этельфлэд охнула и стиснула мою руку, а другая ладонь легла на пальцы, сжимающие Вздох Змея, и помогла им крепче держать рукоять.
– Он отходит, – произнесла Этельфлэд.
– Да примет Господь его душу! – Это был Финан, который помогал мне удерживать Вздох Змея.
– Я не отхожу! – сказал я. – Нет!
Женщина в пещере осталась одна, и это действительно была Гизела, милая Гизела! Она улыбалась мне, протягивала руки и говорила что-то, только я не мог разобрать слов.
– Тише, вы! – крикнул я. – Я хочу слышать Гизелу.
– Уже вот-вот, – промолвил чей-то приглушенный голос.
Долгая пауза. Ладонь коснулась моего лица.
– Он еще жив, хвала Господу, – неуверенно произнес отец Иуда.
Снова тишина. Продолжительная тишина. Образ Гизелы померк, и перед моими глазами повисла мглистая пелена. Я сознавал, что вокруг ложа толпятся люди. Заржала лошадь, где-то во тьме заухала сова.
– Wyrd bið ful āræd, – сказал я. И когда никто не ответил, повторил: – Wyrd bið ful āræd.
Историческая справка
Год 910-й от Р. Х. В тот год Фритестан стал епископом Винтанкестерским, в то же лето король Эдуард послал армию из Уэссекса и Мерсии. Оба государства тяжело страдали от войска северян, нападающего и на людей, и на имущество всякого рода. Саксы перебили множество данов и простояли в их стране пять недель. В тот год англы и даны сразились при Теотанхеле и англы одержали победу.
Это одна из записей Англосаксонской хроники за 910 год. В другой упоминается смерть Этельреда. Упоминается преждевременно, хотя некоторые историки считают, что Этельред был тяжело ранен при Теотанхеле и эта рана повлекла его смерть в 911 году.
Теотанхель – это нынешний Теттенхолл, уютный пригород Вулверхэмптона в Западном Мидленде. Знакомый с местностью читатель может возразить, что река Тэм не протекает близ Теттенхолла, но имеются свидетельства, что в X веке, до прокладки канав и каналов, ее русло располагалось иначе, чем в наши дни.
Мы знаем, что при Теттенхолле в 910 году состоялась битва и что в ней объединенные силы Уэссекса и Мерсии одержали решительную победу над совершающими набег данами. Оба вождя-дана погибли. Их звали Эовис и Хеальфдан, но, чем ввести два новых персонажа и по-быстрому убить их, я предпочел использовать Кнута и Зигурда, уже принимавших участие в предыдущих романах о приключениях Утреда. О событиях при Теттенхолле нам известно очень мало, почти ничего. Произошло сражение, и даны проиграли, но почему и как – загадка. Так что битва не придумана, но моя версия ее представляет собой абсолютный вымысел. Я сомневаюсь, что даны подталкивали саксов к поиску останков святого Освальда, хотя Этельред Мерсийский действительно отправил экспедицию в Южную Нортумбрию ради обретения мощей. Освальд был нортумбрийским святым, и, согласно одной из теорий, Этельред пытался таким образом заручиться поддержкой саксов, живущих в Нортумбрии под властью данов. Кости были обнаружены и доставлены в Мерсию, где их предали земле в Глостере – все, за исключением черепа, который остался в Дареме (четыре иные церкви в Европе претендуют на обладание этой реликвией, но Дарем выглядит самым вероятным кандидатом), и одной руки, пребывавшей в Бамбурге (Беббанбурге), но несколько веков спустя украденной монахами из Питерборо.
Первая латинская цитата из главы одиннадцатой: «Moribus et forma conciliandus amor» – надпись на римском блюде, которое Утред разрубил на куски, – взята из Овидия: «Красивая внешность и приятные манеры способствуют любви». Утверждение определенно справедливое, но малоприменимое к саксонской Британии. Вторая цитата, надпись на мосту в Тэмворпиге, позаимствована у великолепного римского моста под Алькантарой в Испании: «Pontem perpetui mansurum in saecula». В переводе это означает: «Я построил мост, который будет стоять вечно». Саксы жили в тени римской Британии, окруженные развалинами великих монументов римлян, они использовали их дороги и наверняка удивлялись, как такое могущество могло рассыпаться в прах.
