— То есть мы лезем в склеп, достаем ту вещицу, а потом вы велите кому-то из своих сопровождать нас до того места, где можно будет уже не опасаться псов?
— Врут они все, — буркнул Оливер, — и псов боятся до смерти, как и Зверя…
— Да какая вам разница? — не выдержала Мэри. — Вы же решили побывать в склепе! Или нет? Ведь вас разбирает любопытство, вы не успокоитесь, пока не выясните, что там такое!
— Итак, — произнес Корнуолл, обращаясь к Лису, — вы обещаете?
— Обещаем, — откликнулся тот.
— Смотрите, — пригрозил Хэл, — а то мы с вами посчитаемся.
Глава 28
Вонь забиралась в ноздри и оглушала сознание, от нее першило в горле и выворачивало наизнанку желудок, а из глаз текли слезы. Омерзительная, чужеродная, она, казалось, возникла не на Земле, а попала на нее прямо из преисподней. Несколько часов подряд паломники устанавливали над отверстием в потолке склепа — Корнуолл, признаться, начал воспринимать его как выгребную яму — длинные шесты в виде треножника, крепили к ним ворот и пропускали через него веревку.
Когда подготовительная работа наконец завершилась, Корнуолл перегнулся через край отверстия и бросил взгляд на гниющую массу внизу: не жидкую, не твердую, а какую-то желеобразную. Он сколько мог оттягивал момент спуска, но дальше медлить было уже нельзя. Вид разлагающейся массы и та вонь, что от нее исходила, имели нечто общее: и то и другое немедленно сказывалось на желудке. Вонь была отвратительна сама по себе, а лицезрение содержимого склепа делало ее почти непереносимой. Корнуолл судорожно задергался, однако его не вырвало: все, что было можно, он изрыгнул уже раньше.
— Давай я, Марк, — предложил Джиб. — На меня, похоже, не так действует…
— Ну да, — огрызнулся Корнуолл, — не ты ли чуть не выблевал все кишки?
— Но я легче, — не сдавался Джиб, — во мне от силы треть твоего веса, и спускать меня будет проще.
— Хватит, Джиб, — буркнул Плакси. — Мы это уже обсудили. Да, ты легче, легче и слабее Марка.
— Ну и что?
— Ту штуку просто так не вытянешь, — сказал Хэл. — Она выросла на теле Зверя и, вполне возможно, до сих пор цепляется за него корнями.
— Да его тело наполовину сгнило! — воскликнул Джиб. — Не тело, а лужа какая-то, честное слово!
— Тогда, — заметил Корнуолл, — клетка, или что она там такое, наверняка бы утонула.
— Откуда ты знаешь? — фыркнул Джиб. — Может, она плавучая.
— Ладно, все, — сказал Корнуолл. — Плакси прав, и нечего заводить один и тот же разговор по второму кругу. Что решили, то решили. Я сильнее любого из вас, и моя сила может мне пригодиться. Я ухвачусь за клетку, крикну вам, и вы потащите меня наверх. Надеюсь, вместе мы с ней справимся. Если нет, позовете остальных. Я имею в виду Мэри. А где, черт побери, Мэри?
— Она пошла разводить костер, — сообщил Плакси. — Когда мы окончим работу, нам не помешает искупаться в горячей воде…
— Одной водой тут не обойдешься, — сказал Оливер.
— Толстопузый дал нам мыло, — ответил Плакси.
— Интересно, зачем им мыло? — подумал вслух Оливер. — Судя по тому, как от них несет, они им никогда не пользовались.
— Кончайте болтать! — прикрикнул Корнуолл. — При чем тут мыло? При чем тут горячая вода? Костер вполне мог бы развести кто-нибудь из вас, а Мэри нужна здесь — чтобы тянуть веревку и… — Он оборвал сам себя. Ему стало стыдно. И чего он раскричался? Все дело в проклятой вони: она терзала внутренности, раздражала, донимала рассудок, могла превратить нормального человека в настоящего маньяка. — Ну что, беремся?
— Я приведу Мэри, — сказал Оливер, — приведу ее и присмотрю за костром.
— Забудь про костер, — посоветовал Хэл. — Возвращайся вместе с ней. Нам может понадобиться твоя помощь.
— Был бы у нас крюк, — вздохнул Джиб, — мы бы зацепили им ту штуковину, и вся недолга.
— У нас нет крюка, — отозвался Хэл, — и нам не из чего его сделать. В замковой кузнице ни кусочка металла…
— Припрятали, — убежденно заявил Плакси, — точно, припрятали — и попрятались сами. Как сквозь землю провалились.
— Можно взять чугунок, — предложил Джиб.
— Обвязывайте меня веревкой, — велел Корнуолл. — Так будет верней и проще.
— Ты задохнешься, — сказал Плакси.
— Не задохнусь, если закрою рот и нос поясом.
— Проверь узел, — бросил Хэлу Плакси. — Если Марк упадет туда, он не сможет выбраться.
— Не учи ученого, — буркнул Хэл. — Вот тебе, мертвая петля. Ну как? — спросил он Корнуолла.
— Превосходно. Дай мне пояс. — Корнуолл обмотал лицо, вернее, нижнюю его часть.
— Стой спокойно, — сказал Джиб. — Я сейчас его завяжу.
В этот миг вернулся Оливер, вслед за которым поднялась по лесенке Мэри.
— Все в сборе, — проговорил Хэл. — Ну-ка, разом, только потихоньку!
Корнуолл свесил в отверстие голову — и судорожно сглотнул. Пояс на лице в известной степени защищал его от вони, однако он не сообразил зажмурить глаза. Внизу растекалась по полу склепа разложившаяся масса, этакая лужа гнили, желто-зеленая с вкраплениями красного и черного. В ней как будто наличествовало течение, такое слабое, что заметить какое-либо движение было невозможно — оно чувствовалось; казалось, труп живет своей собственной жизнью. Корнуолл заскрежетал зубами, на глаза у него навернулись слезы. Он понял, что долго там не протянет. Нужно разобраться со всем как можно быстрее, чтобы поскорее очутиться на свежем воздухе. Он согнул в локте правую руку, словно проверяя, не подведет ли она его в решающий миг. Веревка на груди затянулась чуть туже.
— Порядок, Марк, — сказал Хэл.
Корнуолл спрыгнул в отверстие и повис между потолком склепа и мерзостной лужей на полу. Он качнулся туда-сюда, потом остановился. Сверху донесся голос Хэла:
— Осторожно! Медленнее, медленнее!
Вонь обрушилась на Корнуолла, окружила его, обволокла и поглотила. Пояса оказалось недостаточно. Вонь свободно проникала через ткань, он задыхался, его желудок сперва будто взлетел к самому горлу, а потом словно рухнул в бездну, рот наполнился неизвестно откуда взявшейся рвотой, и выплюнуть ее, из-за пояса, было невозможно. Он ослеп и потерял ориентацию, попытался закричать, но с языка не шли никакие звуки. Он замахал руками и внезапно различил внизу отвратительную массу. Ему почудилось, что та бурлит. Вот она вспухла волной и покатилась на него, не достала и опала. Она выглядела какой-то маслянистой, и от нее исходила омерзительная вонь. Следующая волна ударила в стену склепа и отхлынула обратно, не как вода, а по-особенному — неторопливо, даже торжественно, будто сознавая свою мощь. На обратном пути она вздыбилась прямо под ним и окатила его с ног до головы. Он вскинул руки и принялся отчаянно тереть глаза, которые залепила гнусная слизь. Его желудок корчился в спазмах. К горлу вновь подкатила тошнота, но на этот раз в рот не попало даже желчи. Несмотря на все старания, пленка на глазах не желала стираться, и ему почудилось, что зрение слабеет, что он мало-помалу движется к небытию, в те пределы, где не встретить живых существ. Он не чувствовал, как его вытягивали наверх, но у самого отверстия, перед тем как его оттуда извлекли, пришел в себя ровно настолько, чтобы понять, что все не так плохо. Под ногами Корнуолла появилось нечто твердое, но тут колени его подломились и он рухнул навзничь и распластался на камнях, по-прежнему слабо пытаясь изрыгнуть из себя отсутствующую рвоту. Кто-то вытер ему лицо.
