Для Бакстер забронировали билет на рейс следующим утром. Накануне она несколько раз общалась с Ванитой, дважды звонила Эдмундсу и даже отправила Томасу голосовое сообщение, предупредив, что возвращается домой, и сразу почувствовала себя невероятно открытой и внимательной подругой своего бойфренда.
Несмотря на трудности с идентификацией обгоревших останков, работавшая по этому преступлению бригада довольно быстро установила имя убийцы констебля Коулмен: Патрик Питер Фергюс – его телефон обнаружился в целости и сохранности в выброшенном рюкзаке.
Система GPS, отслеживавшая передвижение патрульных в режиме реального времени и позволявшая диспетчерам высылать на места происшествий ближайшие экипажи, показала, что машина Коулмен сделала незапланированную остановку на Спринг-гарденс. «Большой брат», давно ставший предметом ожесточенных споров, на этот раз сыграл полицейским на руку, снабдив такими ценными сведениями, как время и место. Сразу девять камер видеонаблюдения зафиксировали моменты ничего иного, как убийства.
По Уайтхоллу неспешно шагал седовласый мужчина в джинсах и рубашке поло с сумкой в руке. Когда он остановился перед светофором, патрульная машина Коулмен как раз остановилась на красный свет. Вместо того чтобы перейти дорогу, он постучал ей в окно и, приветливо улыбаясь, указал в сторону тихой боковой улочки.
Поскольку там на обочине велись дорожные работы с обеих сторон, пешеходов практически не было, поэтому никто не мог увидеть, как мужчина спокойно нагнулся и взял кирпич. А когда констебль Коулмен вышла из автомобиля, он ударил ее по голове один раз и затем оттащил на пассажирское сиденье. Благодаря камерам, передававшим изображение под разными углами, можно было разглядеть, что происходило в салоне: нож, противопожарный лак, бутыль бензина – все это лежало в сумке, которую до того он спокойно пронес сквозь толпу.
Закончив разговор с одним из детективов, работавших в ночную смену, Бакстер поежилась. Если не считать пресс-конференции, которую Ванита назначила, чтобы сообщить имя погибшей коллеги, новых подробностей в деле пока не появилось. Криминалисты внимательнейшим образом обследовали телефон, но ничего существенного так и не нашли. Вопиюще случайный характер убийства, о котором свидетельствовали записи с камер видеонаблюдения, исключал необходимость изучать связи констебля Коулмен. Она просто оказалась не в то время не в том месте, наткнувшись на человека, решившего убить полицейского, как только ему представится такая возможность.
Бакстер стояла у «Рид Стрит Паба» в Трайбеке
[2]. Это уютное, несколько старомодное заведение облюбовали агенты ФБР, поэтому оно славилось чуть ли не образцовым поведением своих клиентов. Коллеги уговорили Кертис выпить с ними по рюмочке по окончании смены, а та, в свою очередь, убедила Эмили и Руша присоединиться к ним.
Бакстер подумала, что пора бы вернуться внутрь, но ей почему-то нравилось так стоять и смотреть, как день постепенно переходит в ночь, как одно за другим, будто китайские фонарики, зажигаются городские окна. Когда она снова переступила порог бара, морозный вздох, вырвавшийся из ее груди, растаял в облаке тепла, музыки и хриплого смеха.
Кертис и Руш стояли у стойки в большой компании. Самый громогласный из их приятелей рассказывал историю о своей дотошной коллеге. Кертис нервно улыбалась.
– …и вот она вылетает из этого дерьмового многоэтажного дома, реально вся покрытая с головы до ног белым порошком. Одной рукой тащит за шкирку дилера, в другой несет шотландского терьера. – Все засмеялись, и рассказчик сделал приличный глоток из своей бутылки. – Телевизионщики снимают на камеры, соседи на телефоны, сверху кружит вертолет. И что, вы думаете, она делает?
Он посмотрел на Руша, будто ожидая, что тот догадается, на каком из бесчисленных вариантов проявления своей свободы воли остановилась Кертис.
Тот пожал плечами.
– Она идет прямо к нашему заместителю директора, сует ему в руки бедное животное, которое тут же пачкает его порошком, и говорит: «Собаку я беру себе!»
Коллеги Кертис взорвались хохотом.
– Ха-ха! – смущенно выдавил из себя несколько смешков Руш.
– Понимаете, услышав вой полицейских сирен, этот больной придурок попытался скормить собаке целых два кило дури. В итоге начальству пришлось всю ночь торчать в ветклинике, ожидая, пока эта псина высрет улики! – Он взглянул Рушу прямо в глаза. – Угадайте, как она потом назвала пса.
Стало тихо. Ну вот, опять этот парень за свое. Руш очень хотел объяснить, что в принципе не может знать ответа на его вопрос, потому как не обладает экстрасенсорными способностями, а если бы они у него даже и были, то он направил бы их на то, чтобы вообще избежать этого неприятного разговора.
– Кока… Э-э-э… Ко-Канин? – попробовал он.
Ответом ему была неловкая тишина.
– Снежок, – произнес собеседник с таким видом, будто Руш дал ему пощечину, – она назвала его Снежок.
Увидев направлявшуюся к ним Бакстер, Руш извинился и пошел ей навстречу.
– Позвольте мне вас чем-нибудь угостить, – сказал он, подталкивая детектива в противоположный угол бара.
– Бокал красного, – ответила та, совершенно не в настроении спорить.
– Большой? Маленький?
– Большой.
Руш сделал заказ.
– Знаете, просмотр той записи с убийством женщины-полицейского меня окончательно доконал, – сказал он, пока они ждали возвращения бармена, – больше всего меня поразили обыденность и полное отсутствие агрессии… нет, вы не подумайте, я совсем не хотел, чтобы она мучилась, – быстро добавил агент, – просто…
– …все получилось очень уж легко, – довела его мысль до логического завершения Бакстер. Она испытывала те же чувства. – Подцепить на улице первого встречного, треснуть его по голове тем, что попадет под руку, и дело в шляпе.
– Вот и я о том же, – согласно кивнул Руш, протягивая бармену кредитку, – ей просто не повезло, да? Это все слишком случайно и э-э… оппортунистично.
Каждый из них сделал из своего бокала глоток.
– Утром мы с Кертис отвезем вас в аэропорт, – сказал он.
– В этом нет необходимости.
– Я настаиваю. Она, впрочем, тоже.
– Ну, если вы настаиваете, будь по-вашему.
– Ваше здоровье, – сказал Руш, поднимая бокал.
– Ваше здоровье, – ответила Бакстер.
Охватившее ее напряжение стало спадать, как только она ощутила на языке кисловатый вкус.
Чтобы вставить в замок магнитный ключ, Бакстер потребовалось несколько попыток. Войдя в номер, она сбросила обувь, швырнула на кровать сумку, включила ночник, шаткой походкой подошла к крохотному окну и открыла его. Сгорая от желания избавиться от рабочей одежды, она, перед тем как идти в ванную, стащила с себя элегантные брюки, взялась за блузку, но, когда расстегнула каких-то пару пуговиц, у нее ожил телефон. Она забралась на кровать, чтобы вытащить его из сумки, и застыла как вкопанная, увидев эсэмэску от Томаса.
