Для слабеющего тела Руша это имя прозвучало выплеском адреналина, который приглушил боль в достаточной степени для того, чтобы он мог вытащить придавленную тяжеленным телом руку и схватиться пальцами за торчавший из пола вагона поручень. Чувствуя, что в груди что-то трещит и рвется от напряжения, Дамьен стиснул зубы, сделал усилие, спихнул с себя безвольный труп и, агонизируя в эйфории, глотнул воздуха.
Лежавшая на полу женщина в наручниках не пережила эвакуации, превратившейся в паническое бегство.
Руш поднял табельное оружие и с трудом встал на ноги, задыхаясь от усилий, которые потребовались, чтобы добиться столь незначительного успеха.
Потом устремил вверх взор и кивнул.
Нет, он не проиграл.
И оказался как раз там, где надо.
Глава 40
Вторник, 22 декабря 2015 года,
5 часов 4 минуты дня
– Полиция! С дороги! – заорала Бакстер, вглядываясь в толпу, медленно, сантиметр за сантиметром, продвигавшуюся к заблокированному выходу, и выискивая в ней Китона.
Она увидела его буквально через мгновение. Он был уже у подножия лестницы и беспокойно оглядывался, высматривая, в свою очередь, ее.
Когда он стал медленно подниматься по ступеням, она увидела у него в руках какой-то предмет.
– Следите за Китоном! – крикнула она в рацию. – Он поднимается по переходу на линию Бейкерлу. Обратите внимание: у подозреваемого в руках какой-то предмет. Будем считать его детонатором – пока не подтвердим обратное.
Перед Бакстер образовался проход. Она рванулась вперед и за каких-то пару секунд преодолела сразу несколько метров.
– Разоружить всеми доступными средствами.
– Бакстер, вы меня слышите? – прохрипел Руш, поднимаясь по аварийной лестнице в дальнем конце платформы, но ответом ему был только скрежет, издаваемый его собственным сломанным микрофоном.
Прислушиваясь к переговорам групп, Дамьен присоединился к массе, рвавшейся как можно быстрее оказаться на свежем воздухе. Держась за раненое плечо, он двинулся против течения к истокам этой нескончаемой человеческой реки.
В ухе оглушительно затрещали помехи.
Через секунду Руш увидел впереди на полу темный силуэт и разглядел за стеной быстро мелькавших ног полицейского в бронежилете, лежавшего лицом вниз у вершины ленты эскалатора.
– Черт!
Он оглянулся на море людей, растекавшееся по всем имеющимся выходам.
Получив немного больше пространства для маневра, пассажиры теперь шагом двигались в ожидавшую их ночь.
Время было на исходе.
Руш наугад врезался в толпу и стал прокладывать путь, отчаянно пытаясь отыскать Китона.
– Ранен полицейский! Ранен полицейский! Наверху у эскалатора Бакерлу, – сообщила по рации Бакстер. Щупая его пульс, она осознала, что это был специальный агент Чейз.
Пульса не было.
У каждого из выходов одиноко маячил агент ФБР, пытавшийся решить непосильную задачу и вычленить из армии двигавшихся ему навстречу людей одно-единственное лицо. Персонал лондонской подземки, со своей стороны, сдерживал натиск недовольных пассажиров у входа на станцию.
Из сотен тех, кто торопился оказаться отсюда как можно дальше, на Эмили оглянулся только один.
– Китон в десяти метрах от выхода 3! – сообщила она членам своей команды. – Не… дайте… ему… уйти!
Она стала проталкиваться дальше вперед и испытала чувство огромного облегчения, увидев, что за рядом открытых турникетов к Китону кратчайшим путем пробивается Руш.
– Руш! – позвала она.
Но он был слишком далеко, чтобы ее услышать.
Руш заметил человека со шрамом на щеке, каждые пару секунд оглядывавшегося назад.
А тот его не заметил.
Следуя вывескам, указывающим выходы на Риджент-стрит, Сент-Джеймс и Эрос, Дамьен был от него всего в нескольких метрах, когда толпа хлынула через выход на улицу в набиравший силу буран.
– Китон! – показал на него Руш и даже попытался крикнуть, но его хриплый шепот так и не достиг цели. – Это Китон!
Агент ФБР его не услышал – в отличие от самого Китона, который опять оглянулся посмотреть, далеко ли преследователи.
Китон опустил голову, прошел всего в нескольких дюймах от агента, вышел в стылую ночь и тут же побежал. Руш увидел в его руке какой-то черный предмет.
Руш поднялся по ступеням и смешался с хаотичной массой народа. На фоне культовых неоновых огней выделялись силуэтом металлические крылья Антероса. Выплеснувшись на улицу, эвакуированные полностью парализовали уличное движение – огни машин тянулись во все стороны, насколько хватало глаз.
С беззвездного неба без конца сыпался снег, голубоватый от мигалок экстренных служб. Холодный воздух обжег Рушу грудь. Он резко, мучительно кашлянул, увидел на руке несколько водянистых капелек крови и в этот момент заметил Китона, бежавшего по Риджент-стрит в юго-восточном направлении.
Руш бросился за ним по заполненной народом мостовой, лавируя между огромными куртками и тяжелыми пакетами с покупками. Из его рукава стекала тоненькая струйка крови, оставлявшая на снегу извилистый след, будто специально для Бакстер.
Бакстер ждала, когда в яростных переговорах по рации образуется пауза.
Ей казалось, что одновременно завыли все сирены города. Наушник разрывался от лихорадочных сообщений агентов СО15, подбиравшихся к еще одному террористу.
– Запрашиваю поддержку с воздуха! – запыхавшись, прокричала она в рацию. – Старший инспектор Бакстер… преследую… Лукаса Китона… Риджент-стрит… Двигаюсь по направлению к парку.
Отставая от него где-то на двадцать метров, она пересекла перекресток с Пэлл-Мэлл, чуть не столкнулась со скутером, решившим объехать намертво застрявшие в пробке автомобили, а когда выбежала на площадь Ватерлоо, из снежной пелены грозно выступили обосновавшиеся на ней бронзовые фигуры.
Бакстер пронеслась между ними. В ухе надрывалась рация, пытаясь пробиться до ее слуха сквозь завывание ветра. Она подбежала к лестнице, уходившей в темный провал Сент-Джеймского парка.
– Подозреваемого не наблюдаю! – зазвучал в ухе голос, когда она переключилась на канал участников другой операции. – Его кто-нибудь видит? Кто-нибудь видит его?
– Подтверждаю: северо-восточная оконечность площади… Прицельный выстрел невозможен.
Руш не мог дышать и все больше отставал от Китона, призрачный силуэт которого теперь маячил на пределе видимости.
Внезапно ночной воздух прорезал рев лопастей вертолета, с неба упал ослепительный луч прожектора, метнулся к входу в парк и озарил стража, охранявшего вход, – потемневшего бронзового падшего ангела. Азазеля.
