На самом деле это была ложь, но в каждом трактире первый тост обязательно был за тех самых друидов и чистый гномий спирт, равного которому нет, и даже синие глаза Эглаэли Прекрасной королевы эльфов не отличаются такой чистотой, как то самое сваренное крепкими бородачами поило. И не имело значения, что ни в одном эльфийском королевстве королев с именем Эглаэль не водилось в принципе…
И в то же время, лично я в данный момент подумала о том, что ни природа тайных троп, ни формат их создания мне неизвестны в принципе. Все что мы знали — так это то, что легенда рассказываемая в тавернах являлась наглой ложью, и в принципе на этом все.
— Предлагаю свернуть, — поднимаясь, предложила я.
— Поддерживаю, — согласился Никодим.
Гаррат, ничего не ответив, молча шагнул на тропу первым и с ним ничего не случилось. Честно говоря после этого становиться на тайный путь стало как-то гораздо спокойнее.
Тайная тропа вела по опушке леса. Немного диким оказалось вдруг зимой очутиться посреди яркого знойного лета, но мы не жаловались. Поснимав плащи и куртки, мы шли, восторженно озираясь то на высокие закрывающие небо кронами деревья, то на хорошо утоптанную дорогу, то на таверну, шум и крики из которой перекрывали пение лесных птиц и шелест листвы.
Никодим время от времени сходил с тропы, после возвращался с сорванными травами, в итоге вынес вердикт:
— Эльфийское Средиземье.
Остановившись, я переспросила:
— Ты уверен?
— Абсолютно, — подтвердил Никодим. — Видишь, — он протянул мне неприметный маленький голубой цветок, — это малая полевка, она не растет нигде, кроме Драконьих гор и Эльфийского Средиземья. Ты горы видишь?
Я отрицательно помотала головой, осторожно беря цветочек.
— Эльфийское Средиземье… — как-то очень задумчиво протянул Владыка.
Огляделся, посуровел, и приказал:
— Вкусняшка от меня ни на шаг.
Теперь уже огляделись мы с Никодимом, и вот он как раз и сказал:
— Это тайная тропа, на ней никто не нападет, любое проявление агрессии отбросит что мыслящее, что неразумное существо с пути.
Подзадумавшись, дракон уточнил:
— То есть если я, кому-нибудь захочу врезать…
— Я не стал бы этого делать на вашем месте, — сказал Никодим.
Дальнейший путь мы проделали молча, с той лишь поправкой что меня крепко обняли за плечи и отказывались отпускать, как я ни пыталась высвободиться. Пыталась не очень долго, в какой-то момент вдруг осознав очевидное — посреди Горлумского леса есть прямой путь в само Эльфийское Средиземье, территорию сохраняющую независимость от всех имеющихся пяти эльфийских королевств, включая насквозь военизированное дета-королевство, в котором находился магистр Воронир во время восстания полностью подконтрольных ему грассов.
— Чего притихла? — поинтересовался Владыка Долины драконов, забрав у меня плащ и перекинув его через плечо.
Ничего не ответив, я продолжила идти, мучительно размышляя о ситуации. Обо всей ситуации. О том, что город Медведково обладает не только богатым храмом Древуна, но так же и тайными тропами, соединяющими данную территорию напрямую с эльфийским Средиземьем. И о беженцах, которые поселились в этом городе явно совсем недавно. И целые деревни, где жителей мучительно убили, до капли выкачав энергию их смерти. Вопрос в том, для чего?
— Госпожа Радович, вы не могли бы уделить мне несколько минут? — раздался уже знакомый голос из пространства перед нами. — Наедине. Господину Вачовски я гарантирую вашу безопасность.
Прежде чем дракон ответил, я молча забрала у него плащ, и набрасывая его на плечи, шагнула вперед.
Храм Древуна был огромен!
Поистине, невероятно и неимоверно огромен! Завороженно оглядываясь по кругу, я старалась охватить взглядом и не упустить ни одного божественного изваяния великого Медведя, тысячи и сотни тысяч горящих свечей, узкую лестницу спиралью поднимающуюся по единой стене конусообразного состоящего из единственного зала храма. И здесь было удивительно тихо, если учесть, что в храме присутствовало не менее пяти сотен человек. В основном жрецы, высокие, статные, широкоплечие, в белых вышиванках с символикой храма, в темно-коричневых просторных штанах и такого же цвета кожухах, но были и жрицы — разновозрастные, по большей части женщины самые зрелые, мудрые, таких иной раз кличут ведьмами, но за спиной — в глаза жрице Древуна злых слов не скажет никто. Обряженные так же как и мужчины, они вызвали некоторое удивление — обычно медвежьи жрицы ходили в длинных в пол платьях цвета земли, а ныне… И тут я поняла то, что следовало бы понять раньше, а не восторженно озираться наблюдая храмовые красоты — они к бою готовились. Все они. Не было среди присутствующих ни детей, ни немощных, хотя Древун жрецов себе подбирал сызмальства, и служили ему до самой смерти. Здесь были мужчины и женщины, способные дать отпор врагу, который, и в этом было уже глупо сомневаться, намеревался нанести удар.
— Милада, не стойте, — раздался голос позади меня, — как я понимаю, вам требуется помощь. Идемте.
Растерянно оглянувшись я увидела Говорящего об Истинной жизни, чей вид и одежда никак и ни коим образом не отличались, от одежд иных здесь. А значит на этот бой главный жрец выйдет вместе со всеми.
— Поспеши, дитя, — позвал он, не оборачиваясь.
И я пошла следом, все убыстряя шаг и все пытаясь понять, что именно они собираются делать. Это жрецы и жрицы Древуна, они будут защищать людей до последнего, значит бой будет вестись как-то иначе, не затрагивая новострои и остальной город. Как? И что мне делать?
Говорящий уверенно провел от входа, возле которого я оказалась, пройдя через портал, к лестнице, ведущей на самый верх. От осознания того, сколько ступеней сейчас придется миновать причем без перилл, их не было, я невольно содрогнулась, но напрасно — жрец провел меня к небольшому помещению пол лестницей, где задумчиво сидел Верес. И Верес выглядел бы все тем же студентом УМа если бы не одно но — в его правой руке был посох с головой медведя на навершие.
Я остановилась как вкопанная, едва поняла это. Верес поднял голову, взглянул на меня совершенно иначе — за синими глазами всегда серьезного парня, теперь угадывался взгляд чего-то иного, гораздо более мудрого и древнего. Взгляд Древуна.
— Да, ты правильно поняла, я выпил медвежью кровь, — произнес Верес.
Не знаю, как я добрела до ближайшей скамьи и опустилась на нее. Ноги едва держали. Верес, как же так… Четыре года мучений и ты сдался?! Медвежья кровь блокирует источник.
Блокирует напрочь. Для мага это как часть души заморозить — сколько бы времени не прошло, а холод в груди останется навсегда.
— Верес, — с нескрываемым отчаянием прошептала я.
— Это был мой выбор, Милада, — с нажимом произнес он.
Кого убедить пытался? Меня или себя? Если меня, то напрасно — я еще помнила его на посвящении первокурсников, и то как он, тогда находящийся на втором курсе, мечтательно прикрыв глаза, уверенно говорил: «Я еще добьюсь всего, Милада, вот увидишь! Я покажу этим столичным, чего стоят настоящие охотники леса! Чего стоит простой деревенский парень!»… Много их тогда было, тех кто старался что-то кому-то доказать — ушли все. Все кому было куда уходить, все ушли. Верес на их курсе оставался последним.
