Голова раскалывалась от боли, перед глазами плыло, тошнило. Это все Скат. Хоть бы слово сказал перед тем, как ударить. Нет, появился, и сразу же понеслось. Он метил в челюсть, а Сафрон подставил ему под удар лоб. Кость не треснула, не проломилась, но контузило сильно. Странно, как это не помешало ему потом отбиваться от Ската на «автопилоте». И нормально отбивался. Губа разбита, нос распухает, но все это мелочь. И сам он Скату пару раз вломил. А потом еще и от ментов убегать пришлось. Нормально все. Только непонятно, за кем рынок остался… Может, все-таки за ними?
Скат ответил жестко, не вопрос, но рынок отбить не смог. И дело даже не в ментах. Скату не хватало людей, чтобы отбросить Сафрона с его командой. Он бы отступил…
– Сантика жаль, – ощупывая челюсть, проговорил Гонщик.
Машина стояла у въезда в Ковальцы, в деревню, где жил так и не ограбленный ими «цеховик». Место отличное. Слева Битово, с двух сторон сосновый бор, а с третьей – озеро. Только вот опасно здесь: менты в любой момент могут нагрянуть. Да и живописными местами любоваться не было желания. Голова отбита, болит.
– Да, может, жив.
Сафрон вышел из машины. Так вдруг захотелось свежего воздуха. Его повело в сторону, он облокотился на багажник, удержал себя от падения. Взял жменю снега, одну половину съел, другую приложил к распухающему носу.
– Точняк! – подошел Гонщик и тоже приложил снег к фингалу.
– Может, жив Сантик? – с надеждой спросил Сафрон.
– Да вряд ли… Заточка точно в горло зашла. Там без вариантов.
– Кто?
– «Ключник» его кликуха… Я его знаю, на бокс вместе ходили.
– Сход надо будет собрать. Ключника – на нож.
Сафрон просто обязан был спросить за смерть своего пацана. Или брат просто перестанет его уважать.
– Панихиду в честь Сантика надо устроить, – сказал Ступор.
Ему повезло больше всех. Махался он не лучше других, но на лице ни одной царапины.
– Ну, ты в натуре! – с насмешливым восхищением глянул на него Сафрон.
– На барахолке… Сантик должен знать, что погиб не зря!
– Ну, ты задвинул! – И Гонщик глянул на Ступора с восхищением.
– А что я не так сказал?
– Может, просто митинг устроим? – насмешливо спросил Сафрон.
– На рынке.
– На кладбище, – вздохнул Гонщик и вдруг встрепенулся: – Какая-то тетка за рулем.
Сафрон проследил за его взглядом и увидел бежевую «девятку», подъезжавшую к ним. Двигатель работал как часики, слышен был только шорох колес. А за рулем действительно сидела женщина. Или даже девушка… Девушка Лена.
Перед глазами у Сафрона плыло, но все-таки он уловил знакомые черты. Да и ее глаза ни с какими другими не спутаешь.
Лена вышла из машины, но отходить от нее не стала. И дверь не закрыла.
– Может, сойдете с дороги? – спросила она, настороженно глядя на него.
Сафрон и сам не понял, как направился к ней. Очнулся, когда до открытой двери можно было дотянуться рукой.
– Привет, Лен! – улыбнулся он.
– Привет, – оторопело кивнула она, глядя на него большими от удивления глазами.
– Не узнаешь?
– Э-э… Нет, – качнула головой Лена.
Она оказалась умнее Сафрона. Было у нее желание сказать «да», но разум велел ей ответить «нет». Ничего не видела, ничего не знаю…
Лица его Лена действительно не видела, но голос-то запомнила. Не могла не запомнить.
– А мы щенка хотели тебе привезти.
– Какого щенка?
– Ну, извини, дурака сваляли…
– Не понимаю. – Лена мотнула головой и начала садиться в машину, но Сафрон удержал дверь, чтобы она не могла внести ноги в салон. Они у нее слишком длинные. Стройные ножки в черных лосинах. А лакированные сапожки так изящно обегали голень…
– Да все ты понимаешь. И боишься.
– Конечно, боюсь! – сдалась она.
– Да мы не опасные… Мы же вас не тронули…
– Потому что денег не было.
– Потому что тебя Скат обидел… А мы с ним враги. – Сафрон провел рукой по носу.
– Да, рожи у вас, я смотрю… – кивнула она. – Это Скат вас так?
– Ну, не сам же. Стенка на стенку… За тебя дрались, – соврал Сафрон.
– Так я тебе и поверила, – хмыкнула Лена, но все же улыбнулась.
С женским интересом во взгляде.
– А ты куда-то собралась?
– На Северный полюс.
– Через Москву?
– Ну, не через Битово же.
– Можно и через Битово. Там у нас не хуже, чем в Москве…
– Как-нибудь в другой раз.
Лена потянула на себя дверь, выразительно глядя на Сафрона. Но он не хотел ее отпускать. Голова у него по-прежнему кружилась, но контузия уже ни при чем.
– А если я влюбился в тебя? – спросил он.
– И как, срабатывает? – едко усмехнулась она.
– Что срабатывает?
– Заманушка твоя.
– Это не замануха…
– Мне ехать надо.
– А давай встретимся как-нибудь.
– Нет у нас денег, Скат все забрал, – качнула она головой.
– Да не нужны мне деньги… А если нужны, то не ваши.
– Не бойся, я никому ничего не скажу.
– Да я не боюсь.
– Я поехала?
– Так мы встретимся или нет?
– А если нет?.. – качнула головой Лена и вдруг добавила: – Ты знаешь, где я живу.
– Да?.. Ну ладно…
Сафрон широко открыл дверцу, чтобы Лена смогла занести ноги, и направился к своей машине.
– Эй! – донеслось вслед.
Но он лишь махнул рукой. Не надо ему одолжения.
– Ну как знаешь!
Слышно было, как хлопнула дверь. А Сафрон подал знак пацанам, чтобы они сошли с дороги.
– Все нормально? – спросил Гонщик, внимательно глядя на него.
И Ступор, глядя вслед удаляющейся «девятке», был озадачен не меньше.
– Ну, если она Ската не сдала, почему она сдаст нас?
– Логично. Но все равно…
– Поехали! – оборвал Гонщика Сафрон.
Горлову не повезло. Своего бандита он задержал, но тот врезал ему локтем в челюсть. Перелома не было, но кость болела. Впрочем, его это, скорее, радовало, чем печалило. Появился законный повод поднять настроение. Степан и не хотел к нему присоединяться, но пришлось. И Слава Малыгин не заставил себя уговаривать.
– Раньше сразу разбегались… – вздохнул Слава.
