Он направил камеру на оскаленное лицо монстра и сделал еще
несколько снимков.
Пошли, ребята, принесем сундук.
Папа, подожди. — Я раскинул руки. — Мне не нравится эта
затея. По-моему, ты не понимаешь. Снежный человек может наброситься на нас.
Один раз нам удалось убежать. Зачем рисковать снова?
Посмотри на его зубы, папа, — сказала Николь. — Он такой
сильный. Он одной рукой поднял нас обоих!
Стоит рискнуть, — настаивал папа. — Никто из вас не
пострадал, верно?
Мы с Николь кивнули головой.
Пошли. — Папа направился к выходу. Он не хотел слушать наших
предостережений.
Я никогда не видел его таким возбужденным. Когда мы
выходили из пещеры, он, обращаясь к снежному человеку, бросил через плечо:
Не убегай, мы скоро вернемся!
Утопая в снегу, мы со всех ног побежали
к хижине. Папа вытащил сундук на улицу. Он был около шести
футов в длину и три фута в ширину.
В самый раз для снежного человека, — усмехнулся он. — Но
когда мы его туда положим, груз будет очень тяжелый.
Чтобы его дотащить, нам понадобится собачья упряжка, —
сказала Николь.
Но Артур забрал с собой сани, — напомнил я. — Так что,
думаю, у нас ничего не получится. Нам придется возвращаться домой без ужасного
снежного человека. Очень жаль!
Не исключено, что мы сможем раздобыть другие сани. — Папа
был непреклонен. — Ведь в этой хижине когда-то жил погонщик.
Я вспомнил, что в сарае для собак есть старые сани. Николь
тоже их видела. Она взяла папу за руку и повела туда.
Фантастика! — воскликнул папа. — Остается только привезти
этого снежного человека, пока он от нас не сбежал.
Мы запрягли Ларса, нашу единственную собаку, в старые сани и
доставили сундук к пещере.
Опустили его вниз и потащили за собой по холодному туннелю.
Осторожно, папа, — предупредил я шепотом. — Он мог уже
высвободиться изо льда.
Но ничего не изменилось. Ужасный снежный человек стоял
закованный в глыбе льда, гам, где мы его оставили.
Папа принялся ножовкой спиливать лед под размер сундука.
В сильном волнении я расхаживал возле него.
Скорее, — шепотом торопил я. — Он может выбраться в любую
минуту!
Не так это просто, — недовольно буркнул папа. — Я и так
стараюсь как можно быстрее. — Он продолжал пилить.
Каждая секунда казалась мне вечностью. Я внимательно следил
за снежным человеком, чтобы не прозевать, если он вдруг начнет подавать
признаки жизни.
— Папа, неужели нельзя пилить потише? — с досадой спросил я.
— Он ведь может проснуться от шума!
Успокойся, Джордан, — сказал папа. Но в его голосе тоже
чувствовалось волнение.
Вдруг я услышал треск.
Поздно! — крикнул я. — Монстр ожил!
Папа выпрямился.
Не бойся, Джордан. Это я отколол кусок льда.
Я посмотрел на монстра изучающим взглядом. Он не двигался.
Порядок, дети, — сказал папа. — Все готово. — Папа опилил
ледяную глыбу так, что получился прямоугольник шести футов длиной. — Помогите
мне положить его в сундук.
Я открыл крышку ящика. Мы с Николь помогли папе повалить
глыбу и аккуратно положить ее в сундук. Она вошла тютелька в тютельку.
Мы потащили ящик к выходу из пещеры. Папа обвязал его
веревкой и вылез из ямы.
Я привяжу веревку к саням, — крикнул папа сверху. — Ларс поможет
нам вытянуть его наверх.
Николь, — прошептал я, — давай спрячем в сундук несколько
снежков — так, для хохмы. Когда приедем домой, можно будет бросить их в Кайла и
Кару. Снег из жилища ужасного снежного человека — они о таком даже не мечтали!
Нет, прошу тебя. Не открывай сундук, — взмолилась Николь. —
Снежный человек туда едва поместился.
Сверху еще есть место, можно засунуть туда еще несколько
снежков, — все же настоял я. Я быстро слепил крепкие снежки. Затем я с лязгом
открыл крышку и положил их на глыбу льда.
Я еще раз проверил монстра — не ожил ли. Лед был прочный.
Нам ничто не угрожало.
— Там они не растают, — сказал я, плотно закрывая сундук. Мы
заперли его на замок и обвязали веревкой. У меня была полная уверенность, что,
если снежный человек сломает лед, он не сможет выбраться оттуда.
Готовы? — крикнул сверху папа. — Раз-два — взяли!
Папа с Ларсом потянули за веревку, и ящик приподнялся от
земли. Присев на корточки, мы с Николь подталкивали его сзади.
Еще... взяли! — скомандовал папа. — Взяли!
Мы толкали вверх изо всех сил.
Какой тяжелый! — пожаловалась Николь.
Давайте, ребята, — крикнул папа. — Толкайте!
Мы толкнули. Папа с Ларсом перетащили сундук через край ямы.
Папа устало рухнул на снег.
У-ух, — выдохнул он, вытирая пот со лба. — Ну, самое трудное
позади.
Он помог нам с Николь выбраться наружу.
Мы все немного отдохнули. Затем мы втащили сундук на сани.
Папа привязал его веревками. Ларе потащил сани к хижине.
Как только мы оказались в домике, папа принялся нас
обнимать.
Какой день! Какой великий день!
Он повернулся ко мне.
— Видишь, Джордан? Ничего ужасного не случилось.
— Нам повезло, — улыбнулся я.
— Я хочу спать, — жалобно пролепетала Николь, забираясь в
спальный мешок.
Я выглянул в окно. Как обычно, солнце стояло высоко над
горизонтом. Но я знал наверняка, что сейчас уже очень поздно.
Папа посмотрел на свои часы.
— Скоро полночь. Вам нужно немного поспать. — Он нахмурился.
— Хотя мне не хоте лось бы проснуться здесь утром без еды. Я собираюсь послать
радиограмму и попросить о помощи. Вы, ребята, отоспитесь, когда мы вернемся в
поселок.
— А мы можем остановиться в отеле? — спросил я папу. —
Поспать в постели?
— Если найдем, — пообещал он. Он открыл свой рюкзак и стал
искать рацию.
Он перерыл все вещи в мешке. Потом одну за другой вытащил их
оттуда. Компас. Запасной фотоаппарат. Кассеты с пленкой. Пара носков,
свернутых в комок.
Папа был явно озадачен. Он вывернул рюкзак наизнанку и
вывалил содержимое на пол. После того как он снова тщательно обследовал все
вещи, на его лице появилось выражение отчаяния.
— Папа, в чем дело?
