Когда он повернулся к нам, в глазах его застыла тревога.
— Рация... — пробормотал он. — Рация пропала.
23
Нет! — завопили мы с Николь.
Не может быть! — воскликнул папа, стукнув кулаком по пустому
рюкзаку. — Наверно, Артур взял рацию, чтобы мы не нажаловались на него.
Испуганный и взбешенный, я принялся ходить по комнате. Наши
собаки, наши сани, наша еда — все забрал Артур.
И теперь еще рация.
Неужели Артур оставил нас здесь замерзать? Умирать с голоду?
Успокойся, Джордан, — сказал папа.
Папа, как же так... — вмешалась Николь.
Папа сделал ей знак замолчать.
Погоди, Николь. Мне надо обдумать, как нам быть. — Папа еще
раз окинул взглядом нашу избушку. — Без паники. Без паники, — успокаивал он
себя.
Папа... — Николь дернула его за рукав.
Николь! — разозлился я. — Мы в большой беде. Мы можем здесь
умереть!
Папа! — настаивала она. — Послушай меня! Вчера вечером ты
спрятал рацию, чтобы она не замерзла. Она в твоем спальном мешке!
Папа аж рот от удивления раскрыл.
— Ты права! — воскликнул он.
Он поспешил к своему спальному мешку и засунул в него руку.
Немного покопавшись, он вытащил оттуда рацию, завернутую в шерстяной шарф.
Включив ее, он начал вращать диск на стройки.
Икнек, Икнек. Ответьте, Икнек.
Папа запрашивал аэропорт Икнека, чтобы за нами послали
вертолет. Он объяснял, где мы находимся.
Мы с Николь сонно улыбались друг другу.
Мы едем домой! — сказала она счастливо. — Домой в солнечную,
жаркую Пасадену.
Я поцелую пальму! — объявил я. — Больше никогда не хочу
видеть снег.
Я и представить себе не мог, что наше снежное приключение
только начинается!
24
- Ах-ххх, — вздохнул я. — Чувствуешь, как реет солнце?
Приятная жара.
По радио сказали, что сегодня тридцать семь градусов, —
сообщила Николь.
Как хорошо! — радовался я. — Чудесно!
Я ладонью размазал по груди лосьон для загара.
Теперь, когда мы были дома, в Пасадене, наше путешествие по
Аляске казалось нереальным. Холод, снег, и ветер, и завывание пурги над белой
тундрой. Страшный оскал ужасного снежного человека, заросшего бурой шерстью.
Все это казалось похожим на сон.
Но я-то знал, что это не сон.
Сундук с ужасным снежным человеком папа спрятал на заднем дворе,
в фотолаборатории. Всякий раз, когда я проходил мимо, я вспоминал нашу
поездку... Вспоминал о чудовище, которое лежало там в глыбе льда, и
вздрагивал.
Мы с Николь в купальных костюмах загорали на заднем дворе.
Старая, добрая солнечная Пасадена. Где никогда-никогда не бывает снега.
Благодарение Богу.
Зашла Лорен, чтобы послушать, что мы расскажем о нашей
поездке. Я хотел рассказать ей всё, но папа велел нам помалкивать о снежном
человеке, по крайней мере, пока его не пере везут куда-нибудь в надежное место.
Глазам своим не верю! — засопела Лорен — Неделю назад вы без
умолку трещали о снеге. А сейчас жаритесь на солнце и не боитесь превратиться в
головешки!
Что тут удивительного? Мы побывали на морозе, а теперь хотим
тепла, — ответил я. — Я там насмотрелся на снег, что впечатлений хватит на всю оставшуюся
жизнь.
Расскажите, как съездили, — пристала Лорен. — Мне не
терпится услышать про Аляску
Это большой секрет, — сказала Николь Мы обменялись с ней
взглядами.
Секрет? Какой секрет? — не отставала Лорен.
Прежде чем мы успели ответить, из лаборатории появился папа.
Он прищурился от солнечного света. Он был одет в куртку, лыжную шапочку и
перчатки. В фотолаборатории пат включил кондиционеры на полную мощность и,
кроме того, со всех сторон обложил сундук мешками со льдом, чтобы держать
снежного человека в холоде.
Я должен уехать, — объявил он, снимая куртку. В
Лос-Анджелесе у него была назначена встреча с учеными-натуралистами.
Папа хотел быть уверен, что ужасный снежный человек попадет
в «хорошие руки» и с ним будут обращаться как нужно.
— Надеюсь, вы тут без меня справитесь? — спросил он.
— Конечно, — ответила Николь. — Мы выжили в тундре Аляски.
Думаю, сможем продержаться без тебя несколько часов в своем собственном дворе.
— Моя мама дома, — сказала Лорен. — Она будет рядом, если
нам что-то понадобится.
— Хорошо, — кивнул папа. — Однако вы должны дать мне
обещание не трогать дорожный сундук. Держитесь от него подальше, Ладно?
Ясно, папа, — пообещал я.
Вот и отлично. На обед привезу пиццу.
Счастливо, пап, — подала голос Николь.
Я проводил его взглядом. Папа сел в машину и уехал.
Так что у вас за секрет? — спросила Лорен, как только папа
уехал. — И что вы прячете и сундуке?
Мы с Николь переглянулись.
Давайте, выкладывайте, — потребовала Лорен. — Я не отстану,
пока вы мне не скажете.
Сопротивляться дальше было выше моих сил. Я должен был
кому-нибудь рассказать.
Мы нашли его. Мы его нашли и привезли сюда.
Кого нашли? — удивилась Лорен.
Снежного человека! — выпалила Николь. — Ужасного снежного
человека!
Лорен сделала круглые глаза.
Ну, конечно. А Бабу Ягу вы там, случайно, не нашли?
Нашли, — пошутил я.
И сейчас он лежит в фотолаборатории, — сказала Николь.
На лице Лорен появилось озадаченное выражение.
Кто — Баба Яга?
Нет. Ужасный снежный человек. Настоящий, — сказал я. —
Замороженный в куст льда.
«Вместе с нашими пятью снежками, — добавил я про себя. —
Снежками, которые я мог бы бросить в Лорен. В качестве небольшого приятного
удовольствия».
Докажите, — с вызовом сказала Лорен. — Вы все выдумываете.
Думаете, это очень смешно?
Мы с Николь обменялись взглядами. Я знал, о чем она думает.
Папа только что запретил нам подходить к сундуку.
Вы оба такие же вредины, как и близнецы Миллеры, —
недовольным тоном заявила Лорен.
Это было уже слишком.
Пошли, — сказал я. — Мы тебе покажем.
