— Так заносите, — меланхолично позволил Сергей, тоскуя, что нет видеокамеры. — Чего время терять.
Но мебель уже заносили, потому что бедолагу едва не сшиб с ног идущий спиной вперед коллега. Он нес кривоногий диванчик, а налетев на остолбеневшего, смачно выругался. Упоминание о близких родственниках застряло у него в горле, когда он, чуть повернув голову, узрел мощный торс Марго. Грузчик замер в немом восторге.
— Так, девушки, перерыв! А то они весь свой псевдоантиквариат побьют.
Рая с Марго величественно удалились в гримерку, и Сергей видел, как из тьмы прихожей за ними с восторженно отвисшей челюстью наблюдает третий парень в зеленой робе. Первопроходец глубоко вдохнул, откашлялся и сипло произнес:
— Да, работенка у тебя, мужик.
— Другой нет, — печально развел руками Сергей.
Он отключил свет и скомандовал:
— Так, в этот уголок и к камину заносите.
Работяги, странно притихшие, очень оперативно, стараясь не топать, затащили в студию несколько стульев с развратно изогнутыми ножками, кушеточку с изголовьем, пару кресел и посудную горку. Так же благоговейно, даже не задержавшись для получения чаевых, двое вышли. Один, словно споткнувшись на пороге, когда Сергей провожал их, повернулся и шепотом спросил:
— Парень, а тебе того… мужики для съемок не нужны?
— В принципе-то нужны, но ты не подойдешь.
— Это почему это? — обиделся он. — У меня все путем…
— А вот это как раз и не самое главное.
— А что главное?
— Да ты понимаешь… Те ребята, что на обнаженке снимаются, они, как правило, «голубые»…
Сергей виновато пожал плечами.
— Это почему?!
— А чтоб не возбуждались при девушках.
— А ты что — тоже из этих?!
— Я — нет. И представляешь, ка-ко-во мне-е-е?!!
Сергей горестно покачал головой, закусывая губы, чтобы не рассмеяться.
— А, да… Представляю. Тебе не позавидуешь.
Он сочувственно вздохнул.
— Ну ладно, парень, не срами наших, держись.
Грузчик с искренним участием пожал ему руку и вышел. На этот раз Сергей тщательно запер дверь. Не обиделись девушки за недосмотр? Ведь по неписаным правилам он должен беречь их от неоплаченного погляда. Но они спокойно сидели в гримерке и жевали бутерброды.
— Чего всухомятку-то? Я б чайник поставил.
— А у нас термос. Ведь не знаешь, покормят, не покормят, — ответила с набитым ртом Марго. — Чего там у нас, еще долго? А то в четыре у нас репетиция.
— Щас по-быстрому мебеля с вами нарисуем, и свободны.
«Рассказать Ниоле о происшествии, нет?! — давясь от запоздалого смеха, думал Сергей, укладывая камеру в кофр. — И зачем я так жестоко разыграл этого зеленого?!»
Заиграл мобильный. Звонила Ниоле.
— Как дела?
— Все в порядке, — чуть насторожился Сергей. — Ты когда дома будешь?
— После семи… — Она едва сдерживала смех.
— Чего, девчонки нажаловались? Я дверь не запер и…
— Да нет, они все правильно поняли. Просто когда я представила себе эту картину… — Она уже откровенно покатывалась со смеху.
— Вот и дополни свое эпохальное исследование. Я тебе снимки перешлю.
— А ты это снял?!
— Да, но еще сам не видел.
Конечно, снимкам не хватало налета той нечаянной непристойности, что присутствовала в реальной ситуации. Но все-таки. И рабочий материал был неплох — день прошел не зря. Сергей выбрал самые удачные фото с вальяжно расположившимися на креслах-диванах Марго и Раей и отослал их Ниоле в офис с припиской: «Что у нас на послезавтра?»
Снимать каждый день он не мог — уставал. Даже если на фотосессии все было в порядке, ночью после съемок он видел во сне сплошные организационные кошмары. Отключалось электричество, опаздывали или не приходили модели…
«Завтра попробую сделать еще парочку пробных страниц, а там Ниоле даст о себе знать».
…Ночью Сергею приснилось, что, работая с Марго и Раей, он вдруг обнаружил, что его студия располагается прямо на улице… Странно, что девушки не мерзли на мартовском ветру. Прохожие оглядывались на них, а они спокойно позировали, смеялись, и, кажется, никто вокруг ничуть не удивлялся происходящему. Слегка недоумевая, Сергей продолжал сосредоточенно работать. Через некоторое время он вдруг обнаружил, что и сам абсолютно наг и беззащитен, и страшно забеспокоился. Но не оттого, что кто-то показывал на его срам пальцем, а оттого, что никто этого не делал. В конце концов, ему что — нечего предъявить обществу?! Тому грузчику есть, а ему — нет?! Последнее обстоятельство показалось очень-очень обидным.
«Нет, так быть не может… Наверное, мне это снится… Конечно, снится!»
На этом месте он действительно проснулся, с неприятным чувством, похожим на детскую обиду, — «не купили игрушку».
«Вот где простор для старика Фрейда!.. Интересно, что за гнусность он бы мне приписал?!»
Остаток ночи прошел спокойно. Главное — без сновидений. Поднял его звонок городского телефона.
— Я тебя разбудила? Извини, — огорчилась Ниоле, услыхав его хриплый спросонья голос.
На часах было половина одиннадцатого.
— Ничего, мне уж давно вставать пора.
— Я тебе завтра девушек пришлю, но только для, м-м, обычной съемки. Ребятам очень понравилось, но весь буклет они так делать не хотят.
— Ну, понятно… Ладно, присылай.
Ближе к вечеру Сергей осуществил часть своего коварного плана — поехал в интерьерный салон и купил там тигриную шкуру. Не настоящую, конечно, хотя ему предложили телефон, по которому можно было это сделать. Стоило это жуткие деньги, и думать, что ради чьей-то прихоти убивают таких прекрасных животных, Сергею было очень горько. К синтетическому Шерхану он прикупил пару подушек и был своим приобретением очень доволен.
«Ну, и для съемок может пригодиться. Потом».
Сессия обещала быть простой и приятной. Три девушки, очень хорошенькие, но обычных модельных параметров, прибыли к часу дня, когда в мастерской уже было и тепло — горел камин, и светло. Материал они отсняли быстро, а потом в домофоне послышался пролетарский голос — привезли заменить мебель.
Открывая дверь, Сергей удивился — теперь рабочих было человек семь. Заходили они в студию робко, рыская, однако, по углам жадными, пакостными взглядами. Девушки сидели на поддельном рококо и потихоньку щебетали о своем, о модельном.
— Девчонки, вы в гримерку не перейдете? — попросил Сергей.
Девушки дружно встали и, провожаемые разочарованными взглядами, ушли. Мужики, подавив вздох, вытащили на площадку диванчики и креслица и, заменив их на комплект мебели времен мастера Гамбса, скорбно, как с похорон, удалились.
