– Ни в коем случае, – замотала головой Мери. – Мы не виделись много лет. Я не осмелилась…
– Годы не имеют значения, – ответил Раген. – В детстве ты достаточно долго пробыла под нашей крышей, чтобы мы с Элиссой навсегда приняли тебя в семью.
Мери зарделась и опустила глаза:
– Благодарю, цехо… Раген. Я высоко это ценю.
– Я прослезился от твоей игры, – признался Раген. – Все эти годы я знать не знал, что это ты.
– Я играю только на отцовских службах, – сказала Мери. – Этому учатся все аколиты, но они не садятся за орган до первого причастия в четырнадцать лет. А меня отец учил сызмала, когда я еще до педалей не доставала.
– Оно и видно, – кивнул Раген. – Я слышал и хор в Храме Горизонта, и молебны дама на минаретах Шарик Хора, но ничто не потрясает основ и не отдается в печенках сильнее, чем милнский орган под управлением виртуоза.
– Спасибо, – сказала Мери.
– Все это время, – усмехнулся Раген, – ты слушала, как Джейк старался попасть в такт…
– И закусывала губу, – хихикнула Мери. – Я поняла, что он не всерьез собрался в жонглеры. Но Арлену отчаянно хотелось верить.
При упоминании Тюка между ними пробежал холодок. Улыбка слетела с губ Мери.
– Что привело вас в библиотеку? Я видела вашу домашнюю коллекцию, там нет свободного места.
– Я пришел повидаться с твоим отцом, – ответил Раген. – У меня для него послание.
– Если хотите, я могу передать, – предложила Мери. – До заката остался всего час, и вам, конечно, не терпится домой после стольких месяцев за границей.
– В самом деле, – согласился он. – Но это послание личного характера и адресовано только отцу. Его доверила мне графиня Лощины Свиток, и я, как вестник, обязан доставить его из рук в руки, и никак иначе.
– Безусловно. – Мери встала. – Я вас отведу.
Раген видел по глазам, как лихорадочно завращались шестеренки ее мыслей. Даже ей было рискованно доверять.
Кабинет Роннелла располагался высоко над стеллажами примыкавшей библиотеки. Там же был узкий балкон, с которого библиотекарь взирал на десятки тысяч своих бумажных подопечных.
Роннелл еще не вернулся, но Мери втолкнула Рагена внутрь и притворила дверь.
– Вы сказали – послание от графини Лощины Свиток. Это известия об Арлене? Что-то помимо официальных сообщений?
От ее неожиданного напора Раген неловко поежился:
– В некотором роде, но я не могу…
– Кто послал письмо? – приступила к нему она.
– Мери, мне нельзя…
– Кто?!
Она осеклась: вошел рачитель Роннелл.
– У цехового мастера Рагена секретное послание из Лощины. – Мери скрестила руки, напомнив ему Элиссу, когда та упиралась рогом. – Упоминать о нем при дворе он счел неуместным.
Раген покосился на нее:
– Роннелл, мы можем поговорить наедине?
Тот оценил выражение лица Мери, сдался и покачал головой:
– У меня нет секретов от дочери.
Раген со вздохом вынул из кармана куртки запечатанный конверт:
– Это письмо от Арлена Тюка.
У Мери отвисла челюсть, а Роннелл отшатнулся:
– Как это возможно? Нам сказали, что он сразился с Ахманом Джардиром и упал со скалы. Неужели выжил?
Раген вскинул руки:
– Мне нечего добавить. Это письмо было написано незадолго до того, как он отправился на поединок с демоном пустыни. Мне сообщили, что он написал таких несколько с указанием разослать в случае его смерти. Оно было доверено госпоже Лише, а она поручила мне.
Глаза Роннелла округлились и алчно заблестели, когда он потянулся за письмом.
– Ночь! – воскликнула Мери, и Роннелл отдернул руку. – Мало он бед натворил – теперь еще шлет из могилы письма?
Роннелл взял ее под локоть:
– Наверно, будет лучше, если ты ненадолго оставишь нас с цеховым мастером.
– Нет, – отрезала Мери. – Теперь я знаю, что письмо от него, и должна увидеть.
– Понимаю. – Сжав руку крепче, Роннелл повел ее к двери. – Но я боюсь, что привязанность к Арлену затуманивает твой рассудок. Дай нам немного времени…
Мери вырвалась:
– Забери меня ночь, если дам! А если выставишь меня, пойду прямиком к Джоун. – Она посмотрела на Рагена. – У нее и Совета матерей обязательно возникнет много вопросов насчет того, почему вы с матерью Элиссой ни словом не обмолвились об этом письме во время разбирательства при дворе.
Раген потемнел лицом:
– И о своем участии в так называемом заговоре доложишь?
Роннелл взглянул на дочь:
– Это правда?
Мери потупилась и вперила взор в толстый ковер:
– Он пришел, как я понимаю, к Джейку, не зная, что мы поженились. Он… сбежал, когда я открыла дверь.
– Почему не сказала мне? – осведомился Роннелл.
– Пожалуйста, прости, – сказала Мери. – Я… погналась за ним. Сорвала с него капюшон и увидела, что он с собой сделал. Он… свихнулся, отец. Ты видел его. Как он… изуродовался. Предпочел жить с демонами, а не среди людей. Он сумасшедший. Подумать только, и я хотела за него выйти…
– Однако не вышла, – заметил Раген. – Это произошло за месяцы до того, как герцог пронюхал, кто он такой. Как, по-твоему, с тобой поступят, если выяснят, что ты все это время знала об этом?
– Ты угрожаешь моей дочери? – вскинулся Роннелл, обнимая Мери.
Дочь начала всхлипывать.
– Конечно нет, – ответил Раген. – Но это Праведный дом Учености, так что давай говорить только честное слово. Ты заявил, что между вами с дочерью нет секретов, но это же не совсем так? Она скрыла кое-что от тебя, а ты продолжаешь кое-что утаивать от нее.
Мери подняла взгляд:
– Отец?
Роннелл отпустил ее, высунулся наружу и проверил балкон. Он наглухо закрыл тяжелые двери из златодрева и снял с кольца на поясе старинный ключ. Замок щелкнул громко, на весь кабинет.
Роннелл посмотрел на дочь:
– Он и ко мне приходил.
– Что? – ахнула Мери.
– После того как Арлен Тюк повидался с герцогом и разломал пол, он навестил меня здесь, в этой комнате. Он сообщил, что уже передал боевые метки Рагену, и предложил мне донести об этом его светлости, чтобы тот их конфисковал или отказался принять беженцев из Райзона.
– Несправедливо было ставить тебя в такое положение, – сказала Мери.
– Да, – согласился Роннелл. – Он предложил мне выбор: окормлять паству или сохранить вассальную гордость. Выйти на свет Создателя или укрыться в тени.
