И вдруг из груди его выскочило острие копья. Сверкая магией, оно залило Ашию ихором. Демон заверещал и ослабил хватку достаточно, чтобы она чуть продохнула, но слишком мало, чтобы вырвалась.
Терн взбежал по спине хамелеона и заключил его голову в захват приемом шарусака. Его руки ярко светились. Демон забился и лязгнул зубами, но Ашию не выпустил. Она видела, как тварь сотрясается под ладонными метками Терна, которые рассылали по черепу волны разрушительной магии.
Демон начал распадаться, державшие Ашию конечности размякли. Она рванулась и высвободилась. У демона не осталось средств к исцелению, и Ашия принялась кромсать его копьем.
Но тут сверкнул свет, и сверху донесся крик. Набросившись на сеть, демон ударил по Каджи. Ошеломленный алагай отлетел, а Каджи тяжело плюхнулся наземь.
– Иди! – заорал Терн.
Каджи заплакал, но при виде Ашии умолк.
– Мама!
На сей раз он поднялся резвее, протянул к ней руки и снова пошел на метки.
А она уже подоспела и подхватила его на руки:
– Сынок, сынок! Я с тобой. – Она поцеловала его в темя. – Будь храбрым, Каджи.
Она посадила его в узел и подвесила за спину. Повернув конец сохранившегося копья, она вдвое нарастила его длину и взяла щит.
Терн завопил: хамелеон обвил его рогатым щупальцем, которое зашипело и выпустило смрадный пар. Неспособное долго удерживать жертву, оно швырнуло паренька в меченый круг. Терн покатился по земле и запутался в веревке. Когда он остановился, в заслоне открылась огромная брешь.
Хамелеон стал перестраиваться, и тройка демонов взяла его под защиту в кольцо. Копье Терна вытолкнулось из его тела. Плоть снова затвердела и стала упругой, но Ашия увидела, что магия демона потемнела. Он слабел.
Алагай хлынули в брешь, Раса испуганно заржала. Она выдернула колышек, попятилась и бросилась в ночь. Секунду казалось, что она прорвется, но демоны развернулись, и с полдесятка ринулось в погоню.
Раса закричала почти как человек, когда они принялись рвать ее на куски.
Пара трясинных демонов добралась до проема, но Ашия расправилась с ними быстро, перенаправив атаку одного на другого, и, когда второй отвлекся, пронзила его сердце копьем. Выдергивая наконечник, она провернула древко, чтобы сделать ущерб непоправимым.
Бросок первого демона она приняла на щит и протолкнула копье под морду в мозг.
Но все это послужило лишь отвлекающим маневром, ибо хамелеон к тому времени принял новый облик и устремился к ним – тело скального демона, летящее на крыльях воздушного. Он взмахивал рогатыми щупальцами водного, а рыло огненного пламенело от раскаленной слюны.
Ашия знала, что Терн спешит на помощь, но без копья ему не подобраться к демону достаточно близко, чтобы напасть и не погибнуть самому.
И все же он подскочил, схватил котелок с супом и выплеснул на демона. Варево из свиного корня залило хамелеона, и тот заверещал. Его плоть вскипела и запузырилась, как смола.
Оба рванулись в атаку; Ашия придержала щитом клубок извивающихся щупалец и, отрубив толстое, скользнула назад. Терн прыгнул, и Ашия увидела, как горят магией крупные метки, вытатуированные на его ладонях. Он поразил демона в горло ударной, и гад поперхнулся огненной слюной; затем Терн врезал ему по ушам.
Демон пошатнулся, и Ашия вновь перешла в наступление: вращая копьем, она принялась колоть и рубить.
Болотный демон подкрался сзади. Она засекла прыжок, однако не поспела вовремя, и он полоснул когтями по узлу с Каджи.
Каджи вскрикнул, но удар отвели чешуйки меченого стекла, вплетенные в шелк между слоями прочной ткани. Поняв по крикам сына, что он цел, Ашия вспорола болотному демону брюхо и пнула для верности. Жизненно важные органы твари вывалились на сырую землю.
Хамелеон еще только вставал, когда Терн швырнул в его зев кисет. Демон инстинктивно чавкнул, и снаряд взорвался облаком порошка из свиного корня. Ашия полоснула его по горлу, а Терн скатился с холма за своим копьем.
Места павших демонов заняли новые. Один рухнул, не успев дотянуться до Ашии с Каджи, – копье, которое бросил Терн, пригвоздило его к земле. Терн вернул и копье, принадлежавшее Ашии: его он погрузил в спину хамелеона.
Дыхание Ашии восстановилось, и она запела, не подпуская демонов меньших и в паре с Терном наступая на хамелеона. Теперь тот действовал намного медленнее. На исцеление и трансформацию ушло огромное количество магии, и он постепенно тускнел в свете Эверама.
Они не отступились. Он попытался взлететь, но Ашия проделала огромную дыру в его кожистом крыле и врезала щитом по легкой и гибкой опорной кости. На ободе вспыхнули метки, и она почувствовала, как та раскололась.
Другое крыло повисло, и Терн, взбежав по нему, зажал рога демона в меченых ладонях и запрокинул ему голову. Ашия воспользовалась возможностью и перерубила демону шею.
Когда хамелеон рухнул замертво, уже оплывая, словно сырая глина, другие демоны замерли.
Ашия пронзительно закричала на них, и алагай обратились в бегство.
Небо расцветилось, и Терн разобрал лагерь. Ашия несла караул, всматриваясь мечеными глазами во тьму и туман в поисках недрил. Казалось, что демоны сбежали от восходившего солнца, но Терн и Ашия не снимали сеть, пока не рассвело полностью.
Даже по восстановлении круга они не сомкнули глаз. Силы, которую оба Втянули при поединке с хамелеоном, с избытком хватило для бодрствования. Терну казалось, что вместо мускулов у него морские канаты, и он переполнялся пульсирующей энергией. Ему мнилось, что он может взять на спину Ашию с Каджи и пробежать сотни миль.
Спал только Каджи, он мирно посапывал в своей упряжке у Ашии за плечами. Он дышал глубоко и ровно – как учил сыновей Релан, отец Терна, когда преподавал им шарусак. Терн задышал в унисон, заимствуя у малыша спокойствие, чтобы укротить собственные нервы.
Он несколько раз выходил за круг, собрал свиной корень, который срезали недрилы, и набил им карманы, мешки и кисеты. Растолок листья и втер в одежду липкий сок.
Протянул побеги Ашии:
– Ты тоже натрись.
Он понемногу учился угадывать выражение ее прикрытого покрывалом лица. Она чуть наморщила нос от гадливости.
Терн не обиделся. Другие вели себя так же. Иногда его побивали камнями, называли Вонючкой, Чернышом. Ашия не была столь жестока, но она пахла мылом. Они пробыли на болоте не одну неделю, а шелка остались девственно-чистыми, как одеяния Лиши Свиток. Ашия могла погрузиться в грязь с головой, но выросла все-таки во дворце.
Впрочем миндальничать было некогда. Терн встряхнул перед нею листьями:
– Недрилы нас учуют. Надо сделать все, чтобы сбросить погоню.
Ашия со вздохом взяла свиной корень:
– Думаешь, удастся?
