– От того принудительного соития родился ублюдок, которого я любил неизмеримо больше, чем тебя.
Она заорала на него, царапнув ауру. Шанджат упал на колени, прикрывая уши консорта, но демон даже в приступе боли извлек удовольствие из гнева Певицы. Как же хрупко человеческое сознание! Она не выдержит, если правильно выбрать время и хорошенько задеть.
Наследник положил руку ей на плечо, и ее атака захлебнулась. Консорт заставил трутня ослепительно улыбнуться Певице.
Он зашел слишком далеко. Наследник воздел копье и послал в накожные метки консорта разряд.
Мучение превзошло даже его выдержку. Одежда трутня удержала консорта в седле, когда ментальная хватка ослабла, но потом контроль и вовсе угас, и трутень рухнул на бьющегося в корчах демона.
Затем боль резко отступила. Консорт вернулся в тело трутня и медленно поднял его на ноги.
Тогда настал черед Охотницы заняться метками. Нервы консорта воспламенились, и он опять опрокинулся на землю. Ему причинили огромный ущерб, для починки потребуется драгоценная магия. Спутники Охотницы смотрели на бесчинство бесстрастно.
В конце концов она Втянула энергию обратно, и вперед выступил Разведчик:
– Ты будешь говорить, когда спросят, если не хочешь огрести сполна. Ты будешь отвечать на наши вопросы, отведешь нас, куда мы хотим, а в прочих случаях – держать свою поганую пасть на замке, иначе мы отдадим тебя солнцу и доберемся сами.
– Вам никогда не добраться, – пообещал консорт. – Даже за сотню ваших лет, а у вас нет столько времени.
– А как насчет пленных, которых ты отослал? – Аура Разведчика подернулась пленкой отвращения. – Они проделали весь путь самостоятельно?
Консорт на человеческий манер мотнул головой трутня:
– Я послал хамелеона провести их через… серьезные препятствия и заклеймил стадо магией, чтобы все порождения тьмы знали – оно мое.
– Что за препятствия? – осведомился Разведчик.
– Путь был тернист и долог даже во времена твоих пращуров, – ответил консорт, – а с тех пор, как Каври повел свои орды вниз, прошли тысячелетия. Одни ходы осыпались, другие затопило, третьи обветшали или были раскопаны. Крутые подъемы и спуски. Этому трутню придется тяжко, если его не развязать.
– Мы будем решать проблемы по мере их возникновения, – сказал Разведчик. – Я бы на твоем месте не надеялся, что мы снимем цепи.
– Рано или поздно я освобожусь, – предрек консорт. – И приготовлю праздничную трапезу из ваших мозгов.
– Возможно. – Пылая аурой, вперед шагнула Охотница. – А может быть, ты попытаешься вырваться, а мы тебя убьем и закусим твоими.
Она оскалила зубы. Они были не так длинны и остры, как у его соплеменников, но все-таки консорта пробрал озноб.
– Ты думаешь, у нас тоже получится? В один присест выведать все, что ты знаешь?
Охотница сняла с пояса клинок. Оружие было наделено немалой силой; в него впитались бурные эмоции, которые Втягивали магию самостоятельно.
– Ночь, – возможно, мы изначально взялись за дело неправильно. Пожалуй, я лучше вскрою тебя сейчас же и сама отведу нас вниз.
Она сделала еще шаг, и консорт понял, что заигрался. Она не шутила, она убьет его и, вероятно, свихнется, пожрав его древнее сознание.
Мысль была неприятной. Если консорт не выживет, ему безразлична дальнейшая судьба соплеменников и человечества.
Он посмотрел на Разведчика и обнаружил в нем проблеск здравого смысла – тот встал между ним и своей самкой.
– Дыши, Рен. Откуда нам знать, что это сработает.
Ее аура осталась разгоряченной, непредсказуемой, но она чуть успокоилась, и консорт облегченно выдохнул.
Он приказал трутню встретиться взглядом с Разведчиком. Странно было смотреть в чужие глаза без возможности проникнуть в мысли. Откуда люди набрались такой силы при столь зачаточном восприятии?
– Для нас с тобой, Разведчик, существует путь покороче, – негромко проговорил консорт. – Мы одолеем его мгновенно, сэкономив недели. Убережем от опасности твою самку и приплод.
– Мы пойдем вместе, – возразил Наследник. – Или вообще никак.
– Он тебе не доверяет, – заметил консорт Разведчику. – Это явствует из ауры. Он боится, что ты его предашь. Изменишь всему вашему роду.
Он видел, насколько натянуты их отношения. Улавливал сомнение. Они были не так едины, как казалось.
Он наклонил голову трутня набок:
– Ты этого боишься, Разведчик? Того, чем станешь вблизи от энергии Недр? Ты доверяешь себе немногим больше, чем так называемому союзнику.
Разведчик вскинул руку, призывая магию, и снова зарядил метки консорта. Трутень рухнул, оба завыли и забились в судорогах. Мозговик почувствовал вкус человеческой крови и понял, что трутень прикусил язык.
– Я тебя предупреждал: не разевай пасть, пока не спросят, – проговорил Разведчик, Втягивая силу обратно. – Ты здесь единственный, кому не доверяют.
– Однако ты просишь, чтобы я проводил вас вниз, – ответил консорт, цепляясь за упавшего трутня.
– Сейчас самое время, – сказала Охотница.
Консорт задумался. Он мог отвести мучителей к отдушине в когти своего отпрыска и полюбоваться их гибелью.
Но как поступит его соперник, когда обнаружит, что консорт скован и беспомощен? Спасет его? Немыслимо. Он сделает то, что сделал бы на его месте любой. Убьет консорта, пожрет его сознание и обретет силы для возвращения в Недра, где заменит родителя и породит новое поколение демонов.
– Вход охраняется! – прорычал он неудобопроизносимые слова.
– Как именно? – осведомился Разведчик.
– Ты не чувствуешь? Его сторожит мой отпрыск. Даже я его чую, хоть вы меня и искалечили.
Люди застыли, склонив голову и прислушиваясь. Они отвлеклись, консорт мог воспользоваться удобным случаем и сбежать, но был слишком слаб и боялся, что Охотница выполнит обещание.
– Я его слышу, – чуть погодя произнес Наследник. – Как шепот в ночи.
Разведчик нахмурился – он не привык быть вторым, когда дело касалось магии. Он был искуснее, но артефакты Наследника – не простые побрякушки. Они впитали веру миллионов, и она сохранилась даже спустя многие и многие годы.
– Вон там, – сказал Разведчик через секунду. – Засек.
– Ну а я – нет, – буркнула Охотница.
– Князек хоронится за метками, как и мы, – пояснил Наследник.
– Втягивай и Вчитывайся в поток, но ничего не ищи, – посоветовал Разведчик. – Высматривай пустоту, похожую на дорожную выбоину.
Охотница снова закрыла глаза, лицо застыло в животной сосредоточенности. Наконец она подняла веки, повернулась и указала в сторону отдушины:
