Однако не Ренне Тюк было тягаться с королевой. Ожерелье намоталось на запястье, но Ренну швырнуло на землю, а тварь разинула пасть.
Внезапная вспышка отвлекла королеву. В воздухе сформировался символ, начертанный серебристым огнем. Линии колебались и расплывались, как демон-хамелеон, но вскоре затвердели. Королева пронзительно взвизгнула и попятилась.
Странные метки множились по окружности пещеры. Они сцепились с метками против хамелеонов и мозговиков, образовав круг убийственной магии, который замкнулся изнутри.
Арлен стянул кольцо, и демоны верещали и корчились, сгорая живьем. Как муравьев, зажатых в кулак, он уничтожил их всех – от королев до яиц.
Ренна с Джардиром на время оказались в безопасности, но этого было мало.
Он охватил своей мощью улей, очищая его от трутней, а также инкубатор и перебил в зародыше грядущее поколение демонов.
Но это еще было не все, ибо в наступивший миг бесконечности Арлен соединился со всеми жителями Тесы, сражавшимися с роем. Он снова простерся вовне, отыскивая друзей и врагов, навязывая волю неисчерпаемой магии Недр.
В Милне, где демоны укрылись под городом от грохота огромного органа, метки выдворили выползней из туннелей.
У реки Энджирс, где воинство Гареда Лесоруба отчаянно билось с ордой демонов, метки возникли в воздухе, испепеляя их на поле брани.
В Лощине, где подземники скопились на границе великой метки, он скосил их, как траву. Вымел дочиста округа Тиббетс-Брука.
Инэвера сражалась на улицах Доктауна, когда Арлен обрушил развалины на врага.
Он дотянулся даже до Дара Эверама, где Аманвах и Асом вели шарумов на легионы подземных князей, и создал метки, от которых демоны попадали наземь и уже не оправились. Они скрючивались, их плоть дымилась, и клокотала кровь.
Однако и этого было мало. В мире еще сохранились демоны. Он простерся дальше, стремясь уничтожить всех.
Но тут Арлен понял, что зашел слишком далеко. По мере того как он вытягивался и источался, его существо продолжало растворяться в Недрах, и он обнаружил, что не осталось почти ничего.
«Снова забыл дышать».
Он приложился к потоку в последний раз, вкушая сущность Ренны, своего нерожденного сына, и окончательно отдался магии.
Глава 44
Рожденный во тьме
334◦П.◦В.
– Арлен! – Метки гасли, мелькая бликами под веками Ренны. – Вернись ко мне, Арлен Тюк! Я не справлюсь без тебя!
В ней кипел адреналин, ее тошнило, голова кружилась. В пещере не было никого, кроме них с Джардиром, тел погибших друзей и праха врагов. В воздухе стояло зловоние.
Джардир подошел к древней королеве и погрузил руку в развороченную глазницу. Ее пришлось засунуть по плечо, чтобы извлечь скользкое от ихора и ярко светящееся копье Каджи.
Он вернулся к Ренне и коснулся ее:
– Сын Джефа умер во славе. Доблесть твоего мужа не имела границ.
– Плевать мне на это, – ответила Ренна. – Я хочу, чтобы он вернулся.
– Он вряд ли вернется, а нам нельзя задерживаться, – сказал Джардир.
Ренна поняла, что он прав, но пол как будто накренился. Сверху давили бессчетные тонны камня. Она упала на колени, изнемогая от тошноты; грудь стиснуло, дыхание перехватило.
А между бедрами стало мокро.
– Создатель, нет! – прошептала она, трогая жидкость и глядя, как та собирается в лужицу. – Только не здесь. Не сейчас.
Джардир посмотрел на нее в свете мягко горевшего коронного камня и все понял. Его меточное поле, обрушенное натиском королев, восстановилось и запечатало обоих в родильной палате.
Он опустился рядом с Ренной на колени, положил копье и взял ее за руки:
– Успокойся, Ренна вах Арлен ам’Тюк ам’Брук. Твой муж был моим аджин’палом, кровным братом. Я – не он, но для меня честь его заменить. Ты не одна.
Его слова были ласковы, аура – искренна. Он собирался беречь ее, как свою суженую, а ребенка – как родного сына.
Она хотела ответить, но тут ее скрутили первые настоящие схватки, и все слова вылетели из головы. Она стиснула зубы и застонала.
Он держал ее руки, пока не отступила боль, и ничего не говорил – только дышал, размеренно и звучно, побуждая ее к тому же.
– Ведь у тебя полно ребятишек? – спросила Ренна, переждав схватку. – Ты когда-нибудь это делал?
Джардир покачал головой:
– Ни разу. Принимать роды – прерогатива дама’тинг. Но я не верю, что Эверам с Избавителем рассмотрели нас в этой тьме, чтобы покинуть сейчас.
Ренна сжала его кисти:
– Если мы справимся, то Избавителем-охренителем станешь ты, Ахман.
Через несколько недель Джардир вышел из Зева Бездны. В шаге сзади шла Ренна с Дэрином Тюком, который мирно спал на руках в кульке, от пуза наевшись молока.
Тяготивший их каменный потолок сменился солнечным небом. Джардир расправил плечи и впервые за несколько месяцев глотнул свежего воздуха.
Выпрямилась и Ренна; она прищурилась и воздела руки, принимая в объятия солнце:
– Жаль, что этого не видят недрожители.
Джардир подумал о тысячах аламен фэ, которые впервые за многие и многие века обрели свободу.
– Потерянные души армии Каджи еще не готовы увидеть солнце, но этот день наступит. Как только я вернусь на Трон черепов – отправлю войска в Копье Ала и вышлю эмиссаров, чтобы вернуть аламен фэ в наше общество.
Ренна кивнула, гладя Дэрина по макушке:
– Малыш спит.
– Куда ты пойдешь?
– Домой, наверное, если дом уцелел. Родные ждут не дождутся мальчонку. А потом… – Ренна пожала плечами. – Я хотела поселиться в Лощине с Арленом и начать новую жизнь, но теперь мне вряд ли найдется там место.
– Место рядом со мной найдется всегда, – сказал Джардир.
– В качестве кого – твоей шестнадцатой жены?
– Если пожелаешь. В моем народе для мужчины почетно жениться на вдовах своего аджин’пала. Не бойся, я не трону тебя, но наш брак обеспечит тебе постоянную защиту и подобающее место среди моих людей.
– Я не боюсь, что ты меня тронешь, – сказала Ренна. – Ты уже повидал столько, что у любого мужика копье повиснет. Но разве тебе не нужно разрешение твоей дживах ка?
– Инэвера никогда не сомневалась, что Пар’чин – особенный человек, – ответил Джардир.
– Ага, и поэтому хотела убить, – кивнула Ренна. – Она вряд ли обрадуется такой сестре-жене, да и мне неохота быть дживах сен.
