– Ты беременна, – сказала Лиша.
Ренна похолодела. Она с усилием Втянула свою ауру, дыша глубоко, чтобы остаться невозмутимой. Отрицать? Вспылить? Сказать Лише, что это не ее дело, будь она проклята?
Да, но и ребенок Лиши не дело Ренны, а она полгода назад с удовольствием ткнула Лишу носом в ее опрометчивость.
Она выдохнула:
– Лиша, я замужняя женщина и не обязана перед тобой отчитываться.
– Не обязана. – Лиша встала, подошла к ней и развела руками. Ее взгляд был спокоен, голос кроток. В ауре проступало тревожное напряжение. – Но когда была беременной я, на ребенка повлияла магия. Пожалуйста, ради младенца позволь мне тебя осмотреть.
Мускулы Ренны напряглись. Кулаки сжались, и она выпрямила пальцы лишь немалым усилием воли. Только недавно она проповедовала меченым детям, и вот уже в ее собственной крови бушует магия – взывает к ней, разогревает чувства, велит бежать или атаковать Лишу, заткнуть ей рот, пока никому не проболталась. Все, что ей было под силу, – стоять столбом и дышать.
Как ни старалась Ренна скрыть ауру, Лиша, конечно, увидела многое, но все стерпела, осталась спокойна и ни слова не вымолвила.
– Да, – наконец произнесла Ренна. – Пожалуй, это дельная мысль.
– Как прошло? – спросил Арлен, когда Ренна материализовалась в их башенной кухне.
Они с Джардиром и Шанвах сидели за завтраком.
– Сломала несколько костей и устроила небольшое огненное представление, – ответила Ренна. – Заново внушила им страх перед Создателем и наставила на путь истинный, но их надо учить, они должны держать себя в руках, когда налетит рой. Я навещу их еще пару раз перед нашим уходом.
Она взглянула на Джардира:
– Там есть красийцы. Вдовы и дети из Лишиной свиты. Раскрашивают себя воронцом, и я не видела, чтобы они ели мясо демонов, но это пропащие люди, Ахман. Лощина – их дом, но они в нее не вписываются.
– Я бы удивился, если бы вписались, – сказал Джардир. – Но вряд ли они покинут землю, которую освятили кровью их отцы и мужья.
– Лиша передает, что будет обязана, если ты поможешь советом.
– Кто у них главный? – спросил Джардир.
– Джарит.
– Дживах ка Каваля, – кивнул Джардир. – Я заглядывал к ней в душу, и она чиста. Джарит сумела сплотить людей. Я поговорю о ней с Инэверой. Надо направить в Лощину дама’тинг и выделить для их охраны шарумов. Наши братья и сестры в Лесу травниц не будут забыты.
– Это не все, – сказала Ренна, извлекая письмо. – Лиша просила передать вот это.
Глаза Джардира округлились, он взял послание, немедленно поднес к носу и втянул воздух.
– Благодарю тебя, Ренна дживах Арлен ам’Тюк ам’Брук.
Отвесив поклон, он быстро вышел.
Ренна покачала головой:
– На одном вдохе говорит о жене, а на другом вдыхает духи Лиши.
– Мы относимся к браку иначе, чем землепашцы, – заметила Шанвах. – В Эведжахе сказано, что любовь не имеет границ. И разделить ее не значит обесчестить Дамаджах. Часть бесконечности все равно бесконечна.
– А это работает в обе стороны? – осведомилась Ренна. – Любовь достаточно бесконечна, чтобы у женщины было двое мужей?
– У тебя есть кто-нибудь на примете? – спросил Арлен.
Шанвах промолчала, но по лицу было видно, что она оскорблена одной такой мыслью.
– Не задумывалась, – ответила Ренна.
Стоя во дворе у бегового круга, Ренна наблюдала за Рагеном, который неуклюже объезжал Сумеречного Плясуна, стараясь настроиться с ним на одну волну. Он был крупным мужчиной и опытным наездником, но Плясун – не обычный конь. Он возвышался на голову над другими мустангами, а те, в свою очередь, казались гигантами даже рядом с могучими боевыми конями милнских вестников. Арлен долго и напряженно раздумывал, но в итоге решил, что ему некому доверить драгоценного скакуна и друга, кроме Рагена – человека, который научил его ездить верхом.
Зарука была свадебным подарком для Ренны. Они собирались разводить лошадей, дабы расширить семью во всех отношениях. У Арлена в глазах стояли слезы, когда Ренна покинула башню и увела скакунов. Завидев Уонду, она поняла его чувства. Погладив Заруку по шее, она крепко прижалась к ее гриве.
Лошадь, должно быть, уловила ее напряжение – зафырчала, забила копытами. Ренна приникла к ней головой и не сдержала слез:
– Я вернусь. Клянусь солнцем. Тебе будет хорошо с Уондой. Никто не объездит тебя лучше, пока меня нет.
Уонда приблизилась уверенно, но Ренна уловила в ней страх. О скакунах Арлена и Ренны в Лощине ходили легенды.
– Седла она не потерпит, – предупредила Ренна. – Сумками навьючить можно, будет удобнее сидеть, но с поводьями ничего не выйдет. Не бойся хорошенько дернуть за гриву, если она захочет сбросить тебя или пойти куда вздумается. Переживет.
Уонда замялась, но кивнула:
– Папаша держал конягу. На седло денег не было. Я научилась ездить без него.
– Не давай ей спуску, пока не научится тебя уважать, и все будет в порядке, – сказала Ренна.
Зарука взглянула на Уонду холодно, но положить на шею руку позволила. Этот жест словно придал ситуации реальности, и ком в горле Ренны разросся.
– Больше всего она любит зеленые яблоки, – выдавила она. – Кислые, как и ее норов.
– Куплю сегодня же бочку, – ответила Уонда.
– Но и от меда не откажется, если добавить в овес.
– Пчелы есть прямо в крепости.
Больше Ренна вынести не могла. Всхлипнув, она в последний раз обняла Заруку и бросилась прочь со двора.
– Великая метка – наше сильнейшее оружие и злейший враг, – во всеуслышание объявила Ренна, расхаживая по лекционному залу Школы травниц.
На полу была нарисована великая метка в миниатюре, заряженная расставленными вдоль стен хора-камнями.
Лиша с Уондой стояли в стороне, скрестив руки, и наблюдали. Обе ярко светились силой, очевидной из-за собравшихся в зале детей. Ренна гарантировала обеим безопасность, но они предпочли не рисковать.
– Помните, как парил в небе Арлен? – спросила Ренна. – Как он метал молнии в демонов?
Кое-кто из детей издал победный клич и зааплодировал. Ренна кивнула и дождалась тишины.
– А как упал, помните?
На сей раз рукоплесканий не было. То был горчайший час для Лощины.
– Метки Втягивают магию и держат ее, – продолжила Ренна. – Ее распределение зависит от их формы. Но если вы стоите на линиях, – она ступила на великую метку, – то волевым усилием можете к ним подключиться.
Она Втянула. Затем начала светиться все ярче, пока зрители не прикрыли руками глаза. Продемонстрировав, что хотела, Ренна вернула энергию в символ.
