Каждый вечер после трапезы члены Совета развлекались игрой в камни или в карты, а то и просто пили всю ночь напролет. Бесценные старинные вина Морригана они лакали, будто дешевую сивуху. С играми в камни я была незнакома, зато карточные узнала. Я помнила первый совет, данный мне Вальтером: Иногда, чтобы выиграть, не так важно уметь играть, как убедить противника, что он играет лучше. Я издали наблюдала за игрой, отмечая черты сходства и отличия с теми правилами, по которым играли мой брат и его товарищи. Сегодня вечером в одной игре ставки выросли донельзя, причем самая большая стопка фишек лежала перед Маликом. От гордости он раздулся, как петух на гумне, на лице расцвела та же самодовольная улыбка, с которой он заявил, что убивать Грету было просто.
Поднявшись, я подошла к игрокам. Пора и мне немного развлечься, решила я.
Глава двадцать шестая
Каден
Я видел, как она приближается.
В ее походке было что-то, что меня насторожило. В том, как она скрестила на груди руки. В выбранном ею моменте. В нарочитой легкости, с какой она двигалась.
Я напрягся. Все это мне очень не нравилось.
Тут она улыбнулась, и я понял.
Не делай этого, Лия.
Но я не знал, не мог понять, что именно она задумала. Понимал только, что все это не сулит ничего хорошего. Я успел изучить Лию.
Я попытался закончить разговор с наместником Гарзвилом, увлеченно обсуждавшим детали перевозки репы и лаймов из его провинции в Венду.
– Лия! – окликнул я, но она пропустила это мимо ушей. Наместник повысил голос, пытаясь снова привлечь мое внимание, но я смотрел мимо него.
– Да все с ней в порядке, – хмыкнул наместник. – Отпусти немного поводья, парень. Гляди, она улыбается.
В том-то и дело. Он совсем неверно истолковал ее улыбку. Я же точно знал, что означает эта улыбка – беду. Пробормотав извинения, я поспешно отошел от Гарзвила, но не успел. Когда я подоспел к игральному столу, Лия уже разговаривала с двумя наместниками. Хотя это были те, кто принимал ее дружелюбнее прочих, я все равно остановился рядом, чувствуя: что-то должно произойти.
– Значит, цель собрать шесть карт с подходящими числами? Кажется, это нетрудно, – в веселом голосе Лии звучало любопытство.
Малик, сидевший напротив, сплюнул на пол и осклабился.
– Конечно, проще не бывает.
– Не только это, – заметил наместник Фейвелл, – Масти – эти цветные значки – тоже должны совпадать, если получится, конечно. Кроме того, одни комбинации выигрышнее других.
– Интересно. Думаю, я смогу в этом разобраться, – ворковала Лия. Она прилежно повторила вслух правила игры.
Я узнал характерный наклон ее головы, интонацию слов, сжатые губы. Я понял, что она намерена сделать, так же явственно, как боль в икре, которую до сих пор чувствовал.
– Отойди, Лия. Пусть они играют.
– Да пускай смотрит! Она может присесть ко мне на колено, – хохотнул наместник Умброз.
Лия посмотрела на меня через плечо.
– Да, Каден, мне хочется попробовать себя в этой игре, – и она снова отвернулась к столу. – Можно мне с вами?
– Тебе нечего поставить на кон, – проворчал Малик, – здесь не играют на интерес.
Лия прищурилась, потом, обойдя стол, оказалась рядом с ним.
– Верно, у меня нет монет, но есть кое-что ценное. Как насчет часа со мной наедине? – Она склонилась над столом, и голос ее зазвучал жестче: – Тебе такое понравится, правда, Малик?
Остальные игроки разразились одобрительными криками, утверждая, что такая ставка устроит каждого из них, и Малик ухмыльнулся.
– Играем, принцесса.
– Нет, – вмешался я. – Лия, ты не играешь. Хватит. Идем…
Лия обернулась, улыбаясь одними губами, но в глазах пылал гнев.
– Неужели я не вольна даже в такой малости? Неужели я настолько презренна и бесправна, Убийца?
Она впервые назвала меня так. Наши взгляды встретились. Все с интересом ждали. Я покачал головой, не приказывая, но умоляя. Не делай этого.
Лия отвернулась.
– Я в игре. – И она опустилась на стул, который кто-то услужливо ей подвинул.
Ей выдали стопку деревянных фишек, и игра началась. Малик улыбался. Лия улыбалась. Улыбались все, кроме меня.
И Рейфа.
Он стоял позади толпы, собравшейся поглазеть на игру. Я крутил головой, ища Каланту и Ульрикса. Они должны следить за ним, но вместо этого тоже смешались с толпой зевак. Рейф бросил на меня острый обвиняющий взгляд, как будто я своими руками втолкнул девушку в волчье логово.
В первой игре Лия делала одну ошибку за другой. В следующей тоже. Она уже лишилась трети своих фишек и сосредоточенно хмурила брови. При следующей сдаче она проиграла не так много, но все же больше, чем могла бы себе позволить. С сомнением покачивая головой, она снова и снова перекладывала свои карты, громко просила сидящего рядом наместника напомнить ей, что ценится выше, красный коготь или черное крыло. За столом все улыбались и повышали ставки, рассчитывая на легкий выигрыш. Лия проиграла еще несколько фишек и совсем помрачнела. Она досадливо покусывала губу. Малик больше следил за выражением ее лица, чем за своими картами.
Я покосился на Рейфа. На лбу у него выступила испарина. Следующая сдача. Лия прижимала к себе карты, шевеля губами и прикрывая глаза, словно безуспешно пытаясь расположить их хоть в какую-то комбинацию. Наместники сделали свои ставки. Лия сделала свою. Малик уравнял их все и открыл две свои карты. Лия опять, качая головой, озадаченно уставилась в свои карты. Она добавила фишек в банк и вскрыла две свои карты – ту же проигрышную комбинацию, с которой проигрывала весь вечер. Наместники подняли первоначальные ставки, выложив на середину стола остававшиеся еще фишки. Малик с торжествующей усмешкой ответил на ставки, присоединив к банку стопку своих фишек. Потом выложил на стол карты. Крепость лордов.
Наместники побросали карты – побить эту комбинацию они не могли.
Теперь все, затаив дыхание, ждали, когда свои карты откроет Лия. Она все хмурилась и качала головой. Потом посмотрела на меня. Подмигнула. Время замедлилось, словно прошла тысяча лет.
Потом перевела взгляд на Малика.
Тяжко, сокрушенно вздохнула.
Она положила свои карты на стол.
Шесть черных крыльев.
Идеальная комбинация.
– Если я не ошибаюсь, мои карты бьют, Малик?
Малик сидел молча, с отвалившейся челюстью. И тут зал взорвался оглушительным хохотом. Лия невозмутимо подгребла к себе банк. Три наместника пораженно кивнули. Малик все еще не мог поверить в то, что сделала Лия. Он долго не сводил с нее глаз, потом наконец огляделся, словно только сейчас заметив толпу вокруг и услышав смех. Побагровев от ярости, он вскочил (его стул отлетел в сторону) и потянул из ножен кинжал.
