Глава 9
Вместо того чтобы тихонько открыть дверь и аккуратно выглянуть наружу, Фил высадил ее пинком. Его руки горели, руки чесались надавать по морде какой-нибудь злобной твари. Ведь с момента появления в Улье зараженные только и делали, что гоняли опытного наемника, как мальчика в коротких штанишках. И Фил набегался до кровавых мозолей на пятках.
За дверью на торговой площади лотерейщик и пару бегунов закусывали своим невезучим товарищем, которому Фил вогнал нож в затылок. Наемник громко свистнул, привлекая их внимание. Твари оглянулись и заурчали.
– Кому шашлык? Налетай, пока бесплатно! – громко крикнул Фил и окатил зараженных огненной струей.
Все трое вмиг вспыхнули живыми факелами. Зараженные визжали и катались по земле, пытаясь сбить пламя, но напалм надежно прилип к их коже.
– Эффектно, – сказал подошедший к Филу Буран, – но не эффективно. Добычи с них уже не получишь.
– А мы сегодня ни добычи, ни пленных брать не будем, – возразил Фил и окатил огнем начавшего было вставать лотерейщика. Визг монстра сорвался на хрип Буран поморщился.
– Сейчас сюда все твари сбегутся:
– Ну и чудненько! Как сбегутся, так и полягут. Не придется ходить их самим выискивать. – оптимистично заявил Фил, а трейсеры лишь пожали плечами. – Главное – прорвавшихся близко одиночек отстреливайте.
Со стороны стадиона опять раздалась трескотня автоматов и последовавший за нею рык зараженных.
– Держатся, – довольно кивнул Буран. – Пробиваемся к ним.
Фил оказался прав: в условиях ограниченной видимости и близкой дистанции огнемет оказался мечом карающим. Бегуны сгорали, как свечки. Лотерейщики и топтуны прорывались ближе, но, будучи подожженными, моментально теряли агрессивность и начинали метаться. Тут-то Жгут с Бураном их и добивали. У рачительного Бурана, когда он глядел на бездарно пропадающие спораны, наворачивались слезы скупости. Фил же покрылся потом от макушки до пяток: работа с огнеметом была сродни тяжелому труду металлурга возле доменной печи. Брови и ресницы у него были спалены подчистую.
Медленно, не спеша, но красиво и с огненным шоу их группа продвигалась к стадиону. Перед последним поворотом Фил устало привалился спиной к торговому павильону.
– Все, последний рывок остался.
– Ага. Лишь бы нас встретили нормально. Жгут, глянь, что там, – произнес Буран, присаживаясь рядом с наемником.
Жгут аккуратно выглянул за угол. Жахнул выстрел, и в пяти сантиметрах над головой Жгута в стене появилось не запланированное архитектором отверстие. Жгут, как черепаха при виде японского повара, моментально втянул голову за угол.
– Зачем они стреляют?! – возмутился трейсер.
– Боятся, вот нервы и шалят, – ответил Буран и громче прокричал: – Эй! Перестаньте палить! Мы выходим!
– Давайте скорее! Пока у нас затишье! – прокричали со стороны стадиона.
– Рванули! – скомандовал Буран и первым кинулся за угол. Вслед за ним побежал Жгут и тяжело потопал с баллонами за спиной Фил.
Как только наемник зашел за угол, он увидел высоченную стену стадиона и арку входа, забаррикадированную заехавшим в нее задним ходом танком. На танке сидели мужики, размахивавшие руками и торопившие их. Фил из-за всех сил передвигал ноги, но груз, висевший у него за спиной, скоростному бегу не способствовал. Вдруг мужики на танке засуетились, а один из них прыгнул в люк и развернул зенитный пулемет прямо на наемника. Остальные начали что-то кричать, но так как они галдели все разом, до Фила смысл их воплей не доходил. Бежавший впереди Буран развернулся, у него округлились глаза.
– Фил! Шустрее давай!
Фил обернулся и понял: что шустрее, что медленнее – его уже ничто не могло спасти. К воротам несся живой паровоз – по-другому это существо Фил охарактеризовать не смог бы. Чудовище бежало на четырех лапах, с каждым прыжком покрывая не менее семи-восьми метров. У него была широкая грудь и огромный мускулистый горб на спине, как у буйвола. Но стоило лишь мельком взглянуть на рыло твари, и сразу становилось ясно, что существо ни разу не травоядное. Пасть от уха до уха с двумя парами длинных клыков могла принадлежать только плотоядному зверю.
И хотя разум твердил Филу, что он ни при каких обстоятельствах не успеет убраться с пути этого локомотива, рефлексы отказывались сдаваться. Фил упал на землю спиной и начал торопливо расстегивать пряжки и скидывать ремни ранца огнемета. Застучал зенитный пулемет, трассирующие крупнокалиберные пули рикошетировали от скошенного черепа твари яркими брызгами, усиливая нереальность картины. Фил, наконец, сбросил с себя ранец с баллонами и побежал к арке с такой скоростью, будто за ним несутся все гончие ада сразу. Хотя исчадие, гнавшееся за ним, по наводимому ужасу не уступило бы ни одному порождению преисподней.
Танковое орудие качнулось немного вниз. Фил, понимая, что сейчас произойдет, прямо на бегу упал на живот, проехался несколько метров и закрыл голову руками. Пушка танка рявкнула и выбросила снаряд, который раскрылся в воздухе, как тюльпан, выпуская на волю стреловидный бронебойный элемент. Эта стрелка из карбида вольфрама неслась по воздуху с умопомрачительной скоростью, однако настигнуть чудовище так и не смогла. В момент выстрела орудия тварь, и так летевшая над асфальтом, как пуля, извернулась и бросилась в сторону. Вольфрамовая стрела пролетела мимо, а чудовище, передумав штурмовать танк в лоб, большими скачками ушло в сторону торговой площади.
Фил перевернулся и сел, тряся головой. После выстрела пушки в его голове как будто включился трансформатор и наполнил ее глухим гулом. Его подхватили подбежавшие Буран и Жгут и потащили к арке. У танка открылся люк, оттуда выбрался чумазый мужик в шлемофоне и истерично заорал:
– Придурки! Дебилы! Вы зачем за собой элитника притащили?
Истеричный человек в танке – это серьезно. Истерику требовалось пресечь на корню, поэтому Фил прокричал:
– Сами вы – засранцы криворукие! Мы его час выслеживали, полчаса на вас гнали, а вы промазали! Кто тебя стрелять учил, сволочь?!
Мужик в шлемофоне открывал и закрывал рот, не в силах подобрать слова. За него ответил чей-то хриплый голос из-за танка:
– Эй! Ну-ка, тише там! У нас своих тварей девать некуда, раз такие смелые – можем одолжить.
Из-за танка вышел, опираясь на импровизированную трость из трубы и намотанной на нее тряпки, Лис. Увидев Фила, он осклабился:
– А ты никак выкуп привез? Прости, видишь, у нас сегодня неприемный день.
– Лис, что у вас здесь происходит? – Фил обвел рукой разруху на торговой площади.
– Пойдемте, не стоит здесь находиться, – кивнул головой Лис, приглашая гостей за собой. Они двинулись по узкому проходу между бортом танка и стеной. – Вчера утром мы заметили на дальних подступах к Колизею орду. Большую, голов сто, не меньше. Отработали по ней из минометов и гаубиц. Орда рассеялась, мы, как радостные идиоты, поздравили друг друга и успокоились. А ночью началось.
