Пират, несмотря на внешнюю неловкость, вывернулся, перехватил парня за летящую в живот руку, подвернулся под него спиной и сделал мощный бросок. Крепыш со всего маха упал на выложенный плиткой пол. Пират не остановился. Вынул из голенища нож и приставил острие к горлу поверженного противника. Острый кончик ножа проткнул кожу, и на лезвии выступила капля крови. Противник крутил глазами. От удара об пол он заработал легкое сотрясение. Его товарищи не предпринимали никаких попыток вступиться.
– Что выставились, бараны! – прикрикнул на них Пират. – Забирайте своего кабыздоха и валите отсюда!
Он поднялся, пнул в ребра крепыша и прошел за свой столик. Мадам выскочила из ресторана с электрошокером.
– Милая, мы все решили полюбовно, молодые люди уходят, – спокойно произнес Пират. – Это тебе компенсация за потерю клиентов. – Он отсчитал шесть купюр по пять тысяч.
Мадам была удовлетворена суммой.
– Ты, короче, мужик, ты попал, понял? – тявкнул один из ватаги мажоров. – Мы вернемся!
– Мы вас будем ждать, – спокойно ответил ему Пират.
Мажоры ушли, придерживая пошатывающегося крепыша.
– Ловко ты его бросил! Я струхнул вначале, подумал, что ты блефуешь – сказал успевший протрезветь Рэб.
– Это небольшой дар Улья: руки стали сильнее, а реакция – отменнее. А что до страха, после Улья меня такие парни могут только позабавить. Я еле удерживался от смеха, когда он пытался нам угрожать. Представил его пустышем с полными штанами.
Подошла мадам.
– Вы меня извините, но нам проблемы не нужны. Парни, судя по их виду, из состоятельных семей, конфликты могут испортить нам репутацию, – произнесла она.
– Ты хорошая баба… – Пират посмотрел на бейдж. – Марта. Я тебя предупрежу, потому что ты мне понравилась. Завтра начнется свистопляска во всем городе. Она уже началась, просто сейчас это не так заметно. Завтра, если в твоей семье кто-нибудь заболеет, занеможет, оставляй дома. Собери всех здоровых, погрузи припасы на неделю и чеши по главной улице на выезд. Если есть машина – хорошо, если нет – идите пешком. Идите прямо по проспекту, и там, где оборвется город и улица, поворачивайте направо, пока не увидите дорожку, присыпанную гравием. Идите по ней, и выйдете к старому карьеру, заросшему лесом; обойдете карьер и увидите еще одну дорогу. Идите не по ней, а лесом, параллельно дороге. Увидите машины – не выбегайте: это враги. Идите, пока не повстречаете небольшой поселок, окруженный забором из колючки и путанки. Там скажете, что Пират вас послал. К тому времени ты уже поймешь, на что готова ради того, чтобы остаться в поселке.
Марта посмотрела на Пирата как на человека, у которого случилась белая горячка. Ее взгляд перебежал несколько раз от Рэба к Пирату, словно она пыталась понять, насколько оба клиента в своём уме.
– Ничего не говори, просто запомни, что я тебе сказал. А пока все хорошо, повтори нам шашлыка. Ты будешь, Рэб?
– Ага. – Рэб кивнул.
На всякий случай он запомнил маршрут, нарисованный Пиратом для Марты.
Весь день прошел в однообразном занятии, жевании и опрокидывании стопок. К вечеру начали болеть челюсти от количества пережеванного ими мяса. Рэб пару раз прикладывался к своему живцу, когда чувствовал, что начинается ухудшение сознания. Мажоры так и не появились. За весь день гостей было немного: две семьи приходили на обед, одна компания из шести человек, два солидных мужчины при галстуках, и все.
Зато в городе чувствовалось смятение: то «скорая» визжала сиреной, то полиция. Марта к вечеру относилась к предупреждению Пирата все серьезнее. Поднеся очередной графин, она спросила:
– Муж мой приходил; он слышал, что город на самом деле обрезало. Третьего микрорайона нет, вместо него – лес, провода оборваны, как будто срезало.
– Так и есть, милая. Ты теперь не в России, ты теперь в Стиксе, или Улье, как принято говорить здесь. Вот Рэб здесь неделю, а я давно, очень давно.
Марта не поверила окончательно, но по её виду можно было понять, что она встревожена. Через пару минут она, уже переодетая, молча проскочила между столиками на выход.
– Правильная баба! – буркнул ей вслед Пират и вздохнул.
На набережной к вечеру народ собрался, но скорее всего, это была лишь жалкая часть от привычного количества. Городское освещение не работало, и только ресторан, питаемый собственным генератором, тускло освещал набережную.
Пират начал клевать носом. Его шея как будто стала слишком слабой для собственной головы. Он то ронял её вниз, то запрокидывал назад. Во втором случае он начинал громко всхрапывать, отчего просыпался.
– Всё, устал отдыхать, – произнес Пират заплетающимся языком. – Пошли!
Набережная вымерла. По дорогам еще мелькал свет от автомобильных фар, но их было мало. Сгустившаяся над городом тьма тяжелым мраком предвосхищала начало страшных перемен. Рэб сквозь хмель чувствовал это. Парочки у парапета тихо шептались, но их шепот, похожий на дьявольский речитатив, разносился далеко по округе. Рэб передернул плечами. Ему показалось, что наваждения снова занялись им.
– Ты знаешь, куда нам надо? – спросил он Пирата.
– Знаю. В гостиницу «Пушкинс хотел». Сегодня там подозрительно много мест. А завтра там будет хорошая лежка для стрельбы.
– Ночью монстры не явятся в город?
– За что я люблю это место, так это за то, что вокруг кластера, почти по всему периметру – широкая река, а мутанты – хреновые пловцы. Восточнее – шумный кластер, редкость для Улья, но весьма удачная для нас. За все четыре раза, что я был здесь, раньше, чем, под конец вторых суток, интенсивное нападение не начиналось. Ты думаешь, умные люди, живущие в Улье, настолько тупы, чтобы проигнорировать такое событие? Сейчас перед каждым мостом стоит несколько танков, БМП, «шилок». Местных военных уже предупредили и заставили согнать технику в уязвимые места. Скоро начнется бойня, и мы с тобой услышим это. Горох и жемчужины конвейером потекут в закрома некоторых людей. А нам с тобой останутся только случайные мутанты, прорвавшие кордон.
– Я их боюсь, – признался Рэб.
– Ты?! Который ушатал двоих одним топором?!
– Да они сами себя ушатали, я же говорил.
– Эх ты! Мюнхгаузен из тебя не получится. Вот и пришли.
Перед ними высилась в небо темная высотка. Только в некоторых окнах метался неверный свет от фонаря или свечи. У дверей дежурил охранник.
– А что, есть у вас места для туристов? – спросил Пират, для верности вытащив из кармана пятитысячную.
Охранник осветил лица, потом – купюру, отвел свет, и деньга незаметно исчезла в его огромной ладони.
– Проходите, там, на ресепшене, свечки горят.
– Спасибо!
Пират и Рэб прошли в темный холл отеля. Далеко в углу, в окружении горящих свечей, светилось лицо работника отеля. Тяжелая обувь громыхала по плитке пола. Работник встрепенулся, достал фонарь и посветил перед собой.
