– Дом чистый. На втором этаже – одна комнатка, там меня и будете ждать. Ведите себя тихо-тихо. Поищи здесь любое холодное оружие, которым можно обороняться: топоры, ломы, все, что угодно.
Рэб не стал акцентировать внимание отца и дочери на кровавых останках жильцов и быстренько провел их внутрь.
– Поищите что-нибудь полезное, что можно взять с собой. Консервы, алкоголь.
– Алкоголь? – удивился Дизель.
– Да, живец делается из него, разве не понял?
– Честно говоря, такая вонь, что не разобрал.
– Гурманство здесь другого рода. Мне тоже пришлось отвыкать от многого. – Рэб замолчал, прогоняя в уме все, чего лишился. – Очень многого.
– Катюха не сопьется? Переживаю.
– Здесь у людей такой иммунитет, что вряд ли. Но выбора между «пить» или «не пить» почти никакого. И не зови ее больше старым именем, а то беду накликаешь.
– Ладно, понял. Осторожнее там.
– Постараюсь. Если к утру не вернусь, значит, не вернусь никогда.
– Научи делать живец, – встрепенулся Дизель.
– Молодец, мысль у тебя пошла в правильном направлении!
Рэб приготовил живец из самогона и двух споранов, разбавил, отфильтровал и разлил себе и Дизелю с Крофт.
– Обычно я прикладываюсь два раза в день. Мне хватает. Потребность в нем чувствуется в виде недомогания.
– А как добывать эти штуки, научишь?
Рэб торопился, но понимал, что, не научив крестника добывать спораны самостоятельно, оставляет большой пробел в его знаниях, делая его более уязвимым.
– Хорошо, я тебе покажу. Крофт, идем с нами. Это должен уметь каждый.
Рэб нашел нужный рычаг в тракторе и опустил гидравлику. Вилы стогомета легли на землю. Мутант, облепленный мухами, оказался спиной вверх.
– Вот, видишь, выпуклость? Это споровый мешок. В нем растут те самые шарики, которые я растворил в самогоне. Это источник нашей жизни. – Рэб прикрыл нос тряпкой.
Свободной рукой он выхватил нож и вырезал отверстие в споровой сумке. Запустил в нее руку и вынул пять грязных шариков.
– Вот так, понятно?
Крофт отвернулась, и ее вырвало. Отец забеспокоился, засуетился вокруг дочери.
– Все нормально, пап. – Её вырвало еще раз.
– Тебе нехорошо? – задал бесполезный вопрос отец.
– Пошлите домой.
– Да, пойдемте. Хватит на сегодня.
Рэб проследил, чтобы отец с дочерью зашли в дом. Потом вышел на улицу, и пробираясь между дворов и по улицам, с долгими паузами для наблюдений, пошел в исторический центр поселка. Как он и предполагал, кластер с поселком перезагрузился недавно. На улицах и во дворах было полно пустышей, бестолково раскачивавшихся в ожидании еды. Рэб присмотрел себе во дворе одного дома красивый топор с желтым пластиковым топорищем. Рукоять была ухватистой и хорошо лежала в руке. Рэб сунул его за ремень, чтобы иметь возможность быстро воспользоваться им.
Современная часть поселка, интенсивно застраиваемая, была отделена от исторической части небольшой речкой, сильно заросшей лопухами и рогозом. Рэб хотел перейти через мост, но интуиция подала сигнал опасности. Он сделал крюк и, по колено в теплой жиже, перешел на другую сторону поселка. Пробираясь через заросли кленовой поросли и репейника, Рэб вышел к зданию старой котельной.
Полуразрушенное красное кирпичное здание служило прибежищем для различной опустившейся части населения. Лежанки, топчаны, горы пустых пластиковых бутылок, шприцы. На одной из уцелевших стен осталась металлическая лестница, ведущая на крышу. Рэб воспользовался ею, чтобы провести рекогносцировку. С высоты трех этажей открывался вид на административный центр. Целых полчаса Рэб просто разглядывал окрестности, пытаясь заметить опасность и разобраться в инфраструктуре поселка. Больше всего его интересовало здание полиции. Оружие там должно остаться, если его не опередили другие рейдеры удачи.
Пока он примеривался, с какой стороны зайти, где-то за поселком что-то взорвалось. За домами поднялся огненный шар, раздулся до размеров полной луны и лопнул, приняв грибовидную форму. Раздался второй, более гулкий взрыв. Гриб продержался несколько секунд. На его месте появилась огненная свеча, бьющая прямо в небо.
Рэб не смог сразу определиться, к худу это или к добру, разборки это между людьми и мутантами или просто между людьми, или загрузка кластера с куском газо- или нефтепровода. Если мутантам любой звук за радость, то и скатертью дорога, пусть идут на шум из поселка. Как ни странно, взрыв всполошил местную «общественность». На дорогах появилось большое количество пустышей и даже бегуны. Они смешно озирались, махали головами, будто спрашивали друг у друга: «А ты не знаешь, в какой стороне был звук?» Причем каждый спрашивал, но никто не отвечал. Эволюция их еще этому не научила.
«К добру», – определился со взрывом Рэб. Он опустился по лестнице на землю и едва успел обернуться на шум. Бегун, непонятно откуда взявшийся, выскочил из кустов репейника. Не веря в такую удачу, тело его буквально выстреливало на каждом шаге. Он зарычал и заурчал. Мутные глаза безжизненно смотрели на человека. Рэб выхватил топор и встретил им мутанта. Топор рассек грудную клетку и застрял в ней. Горячая черная кровь ударила из-под лезвия топора. Инерция у мутанта была такая, что Рэб не успел выдернуть оружие. Бегун со всего маху налетел на стену, вбив топор еще глубже в грудь. Он завизжал, как раненая свинья. Кровь от крика пошла тонкими струями в стороны. Рэб подскочил, чтобы выдернуть топор, но получил сильный удар в лицо. Отлетел и упал. Перед глазами забегали серебристые круги.
Мутант сделал шаг к Рэбу, но слабеющие ноги не удержали его. Он споткнулся и снова упал на топор. Раздался последний стон, и мутант замер. Рэб почувствовал, как по рассеченной скуле бежит кровь. Нормальная красная человеческая кровь. Удар был такой силы, что и шейным позвонкам досталось. Поворот головы отдавался резкой болью. Предаваться слабостям, не было времени. Стоило ждать других тварей, прибежавших на крик.
Рэб забрался в споровую сумку бегуна и нашел в ней два спорана. С паршивой овцы и это было удачей. Перевернул мутанта, выдернул топор и растворился в кустах. Куда идти, он примерно представлял. Успел запомнить расположение всех улиц и зданий. Посидел в кустах несколько минут. Если кто и услышал крики мутанта, то уже должны были пожаловать с проверкой. Никто не пожаловал. Местный зараженный народ был потрясён взрывом сильнее, чем предсмертными стенаниями собрата.
Рэб кустами прошел вдоль окраинной улицы, перелез во двор углового дома и через него осторожно просканировал всю улицу, насколько хватало глаз. Поразительная тишина, как будто все ушли. Так и подмывало выйти на середину улицы и широким шагом направиться к месту назначения. Рэб развернулся и замер. Он смотрел на дверь дома, во дворе которого находился. Ручка на двери ходила вверх-вниз. Кто-то очень неумелый пытался ее открыть. Не было ни малейшего желания помочь несчастному. Рэб открыл калитку и сделал шаг на улицу. Ничего. Перехватил топор удобнее и пошел вдоль заборов, готовый в любой момент перескочить через него и раствориться между домами.
