«Думаю, это возможно», – сказал в заключение Данн. Дональд Ханна, бывший ранее первым руководителем Управления по регулированию оборота психоактивных веществ, подтверждает, что производитель, опирающийся на данные клинических испытаний, показавших низкий риск от приема средства, «должен иметь право подавать заявку в министерство здравоохранения». В 2015 году, когда я пишу эти строки, продолжается планирование мест размещения точек, где будет производиться торговля не существующими пока товарами, как того требует закон. Регулирующие органы лицензируют производителей и финансируют университеты, поручая им проведение соответствующих исследований. Продолжаются попытки выяснения, что из себя представляет «низкий риск», прежде чем начнется прием заявлений от производителей, желающих представить свои продукты на утверждение.
Боуден надеется выставить на рынок один из продуктов в течение следующих трех лет, невзирая на полный запрет всей его продукции – согласно закону, принятию которого он сам, не в последнюю очередь, способствовал. Этот закон создал ему большие финансовые трудности, из-за чего Боудену пришлось продать лабораторию и часть недвижимого имущества.
Стратегия, подобная решению новозеландского правительства тестировать рекреационные психоактивные вещества и регулировать их оборот, может ввести в практику новое понимание наркотической зависимости как расстройства обучения и направить в соответствующее русло будущие усилия. Способствуя выбору веществ с низким риском вызывания зависимости для утверждения, такая политика может побудить людей заменять вредные наркотики менее вредными веществами. Проводя разумную ценовую политику путем избирательного налогообложения или другими мерами, определяя время и место продаж, власти смогут влиять на контекст употребления психоактивных веществ и в идеале подстраивать его под новые данные, которые позволят еще больше снизить риск развития зависимости. Ограничивая потребление рекреационных психоактивных веществ взрослыми людьми, подобная система позволит свести к минимуму доступ молодежи к таким веществам именно в том возрасте, когда существует самый высокий риск возникновения наркотической зависимости (в идеале такое ограничение не должно быть связано с криминализацией употребления таких веществ подростками; достаточно будет поддержки и просвещения). Ограничение рекламы может в еще большей степени снизить риск, связанный с прессингом производителей, стремящихся продать больше своей продукции, хотя, конечно, полное запрещение рекламы и ограничение продаж психоактивных веществ государственными некоммерческими магазинами – это, вероятно, выход лучший, нежели полная коммерциализация отрасли.
Попытка Новой Зеландии регулировать оборот рекреационных психоактивных веществ пришлась в самое удачное время в свете современного состояния международной антинаркотической политики. Если бы о введении такой системы просто заговорили бы в девяностые годы, Соединенные Штаты раздавили бы эту идею в зародыше, так как в то время наша страна неофициально играла роль мирового антинаркотического жандарма. Хотя многие американцы не знают об этом аспекте нашей внешней политики, известно, что до недавнего времени США были организатором, вдохновителем и ударной силой в мировой антинаркотической войне – отчасти потому, что только на это могли согласиться бывшие противники в холодной войне. Как следствие, Америка, при поддержке России и Китая, практически единолично определяла, что допустимо в рамках международного антинаркотического законодательства, которое впервые было кодифицировано в конвенции ООН по наркотикам в 1961 году.
В течение прошедшего полувека, используя угрозы урезания финансовой помощи, введения торговых санкций и другие методы выкручивания рук, США активно мешали другим странам вводить более либеральное антинаркотическое законодательство. Вопреки общепринятому мнению, марихуана до сих пор не легализована в Нидерландах (закон пока не вступил в силу) и причиной тому стала Америка, точнее ее позиция по этому вопросу. По мнению Дэвида Бьюли-Тейлора, ученого, занимающегося вопросами контроля за оборотом наркотиков в университете Суонси, Соединенные Штаты принудили правительство Ямайки отменить декриминализацию марихуаны в 2001 году и удержали Мексику от смягчения наказаний за связанные с наркотиками преступления. Мы угрожали Канаде санкциями за приверженность стратегии уменьшения вреда, когда в Ванкувере были организованы помещения, где зависимые могли безопасно вводить в вену наркотики. В девяностые и нулевые годы США активно пытались убедить европейские страны, Великобританию, Новую Зеландию и Австралию отказаться от политики уменьшения вреда от наркотиков.
Однако с тех пор, как президент Обама разрешил штатам Колорадо и Висконсин легализовать марихуану в рамках своей предвыборной кампании 2012 года, Соединенные Штаты теперь, по-видимому, сами нарушают международное антинаркотическое законодательство. (Поскольку мы всегда по собственному произволу трактовали и применяли эти законы, то утверждать наверняка это невозможно; мы, естественно, говорим всем, что ничего не нарушаем.) Даже при том, что наши государственные чиновники – медленно и с большим скрипом – официально признают стратегию уменьшения вреда, они по-прежнему хранят молчание относительно закона Новой Зеландии.
Между тем другие международные организации и структуры проявили удивительную широту взглядов. Чиновники антинаркотических ведомств Британии, Организации Американских государств и Европейского Союза говорят о программе, разработанной в Новой Зеландии, как о возможном примере для подражания. Когда же чиновник министерства здравоохранения страны киви принял участие во встрече членов комиссии ООН по наркотикам в Вене в 2014 году, то к начинаниям его страны был проявлен большой интерес во всем мире. В октябре того года ведущий научный журнал, посвященный изучению наркотических зависимостей, – «Addiction» посвятил целый номер новозеландскому эксперименту.
Конечно, любая разумная система регулирования рекреационных психоактивных веществ должна для начала попытаться взять под легальный контроль торговлю марихуаной, а не новыми психоактивными субстанциями. Коноплю потребляют в мире миллионы людей в течение нескольких тысячелетий, а американское агентство по наркотикам, потратив всего пару десятков лет – и больше 100 миллионов долларов, – тщится (без особого, правда, успеха) доказать невероятную вредность этого наркотика. Легальные психоактивные вещества – это новые наркотики, за которыми не стоит опыт многолетнего употребления, и некоторые из них уже проявили свою потенциальную смертельную опасность.
Однако в то время, когда правительство Новой Зеландии начало свой опыт регулирования производства и продаж рекреационных веществ, подобная легализация марихуаны была невозможно по политическим соображениям. После того, однако, как продажа имеющихся рекреационных веществ в Новой Зеландии была все же запрещена, вновь оживились разговоры о легализации марихуаны. В конце концов, по большей части синтетические продукты имитируют эффекты травы, которую, кстати, потребители всегда предпочитают. Те, кто выбирает синтетическую марихуану, поступают так для того, чтобы избежать сдачи анализов на наркотики, или из-за того, что хотят пользоваться легальными психоактивными веществами. Как это часто бывает в условиях нашей иррациональной политической системы, потребители вынуждены принимать более вредные наркотические субстанции из-за наших попыток запретить менее вредные рекреационные вещества.
