– Как мне это перенести? – пробормотала она себе под нос, в то время как самолет выкатился из ангара под лунный свет.
– Конни? Неужели это ты? – прокричал ей сосед, пытаясь перекрыть шум мотора. Этот голос она узнала.
– Джеймс! – обрадовалась она, утешившись тем, что он рядом.
Самолет взлетел в ночное небо. Разговаривать в таком шуме нечего было и думать. Конни охотно схватилась за протянутую ей руку, сжала ее, стиснула и стала смотреть в иллюминатор на черную под луной английскую землю.
– До свидания, мой милый, милый Лоуренс, – прошептала она. – Клянусь тебе, я буду дома, в твоих объятиях, – так скоро, как только смогу.
Глава 10
«Лизандер», направляемый снизу огоньками фонариков в невидимых руках, подскочив, легко коснулся земли. Пилот, повернувшись к пассажирам, победно показал им два больших пальца.
– Вроде все в порядке. Всего доброго, леди и джентльмены! И, конечно, удачи! – добавил он, глядя, как они спускаются по ступенькам на траву летного поля.
– Счастливого пути! Bienvenue, – пробормотал человек, который с мешком в руках взбежал по ступенькам, забросил мешок в салон, закрыл дверцу самолета и поспешил вниз к новоприбывшим.
«Лизандер» уже катился по полю, собираясь в обратный полет. Конни посмотрела на него с тоской, жалея, что у нее не хватит мужества побежать за ним, вскарабкаться назад и по зову сердца вернуться в Англию.
– Следуйте за мной, – сказал человек, который забросил мешок в самолет. – И побыстрей, я видел, грузовик бошей проехал несколько минут назад. Если они услышат шум самолета, то вернутся.
Три агента, ведомые проводником, поторопились пересечь поле, Джеймс позади всех. Прекрасная французская ночь была ясной и теплой. Конни с удовольствием вдыхала ночные ароматы. Франция благоухала, как всегда, целительным запахом сухой сосны, – в отличие от влажного воздуха английской деревни. Этот запах не спутать ни с чем другим.
Наконец проводник распахнул дверь деревянной хижины, спрятавшейся в густом лесу. На полу лежали матрасы и одеяла. А в углу стояла портативная газовая плитка, которую хозяин, чиркнув спичкой, тут же зажег.
– Мы останемся здесь до утра, пока не кончится комендантский час. Потом каждый из вас отправится по своему маршруту со станции в Во-Бриолле, до которой отсюда велосипедом двадцать минут. Прошу вас, устраивайтесь поудобней. Летные костюмы сложите вон там, в углу, они останутся здесь, – распоряжался проводник. – А я пока сварю вам кофе.
Конни, стащив с себя костюм, смотрела, как разоблачаются другие пассажиры. Второй мужчина был ей незнаком. Они сели каждый на свой матрас, и проводник раздал им кофе в эмалированных кружках.
– Молока нет, к сожалению. Я знаю, вы, англичане, предпочитаете с молоком, – сказал он. Конни с удовольствием отпила густую темную жидкость, крепкий кофе был ей привычен.
– Меня зовут Стефан, – объявил проводник, – а вы, мадам, надо думать, Лаванда, раз других женщин тут нет.
– Я – Трепасс, – представился Джеймс.
– Прагматист, – сказал незнакомец.
– Приветствую вас, господа, от лица Франции, – сказал проводник. – Подготовленные британские агенты тут на вес золота. В последние дни по стране прокатились аресты. Особенно в Париже. Причина нам неизвестна, но, судя по всему, затесался предатель, иначе с чего бы гестапо так успешно мело! Я, со своей стороны, могу посоветовать только одно: никому не доверяйте. А сейчас ложитесь. Пока есть возможность, надо поспать. Я посторожу и в случае опасности разбужу. Спокойной ночи.
Стефан вышел в ночь, закурил сигарету и закрыл за собой дверь. Три агента улеглись на матрасы.
– Спокойной ночи, друзья, – сказал Джеймс. – Отдыхайте.
– Сомневаюсь, что удастся заснуть, – пробормотал Прагматист, хотя вскоре Конни услышала с его стороны ровное посапывание.
– Конни? – прошептал Джеймс.
– Да?
– Это уже по-настоящему, да?
– Угу, – согласилась Конни, у которой от всех переживаний да еще кофе на пустой желудок разыгралась изжога. Но все-таки потом она, видимо, задремала, потому что, когда Джеймс потряс ее за плечо, в окошко хижины уже сочился дневной свет.
– Просыпайся! Нас ждут.
Спала она одетой, так что оставалось лишь натянуть чулки да обуть туфли. Неподалеку от хижины прохаживались Стефан и незнакомая женщина.
– Доброе утро, Лаванда, – поприветствовал ее Стефан, но с женщиной знакомить не стал. – Ну как, готовы?
– Да, но… – Конни огляделась. – А где бы я могла?.. – И она почувствовала, что краснеет.
– Удобств не имеется, так что найдите себе местечко в лесу! – Стефан, пожав плечами, повернулся что-то сказать Джеймсу.
Конни поторопилась поглубже в чащу, а когда вернулась, ее спутники с незнакомой женщиной во главе уже оседлывали велосипеды.
– Удачи тебе, – прошептала Конни Джеймсу. – Скоро увидимся!
– Да-да, – напряженно кивнул ей Джеймс. – Я из кожи вон вылезу, подорву к черту побольше бошей, чтобы мы скорее вернулись домой!
– Отличный настрой, – похвалила его Конни.
Джеймс, подскакивая на кочках, последним порулил в глубь леса.
– Переждем немного, пусть отъедут хоть на несколько километров, – сказал Стефан. – Ни к чему, чтобы из леса выкатилась большая компания. Вдруг кто-то увидит. Хотите кофе?
– Да, спасибо.
Усевшись на порожек хижины, Конни смотрела, как солнце, поднявшееся уже выше деревьев, яркими пятнами ложится на землю.
– Что ж, Лаванда, давайте я расскажу, что вам предстоит дальше. – Стефан, протянув ей кружку, сел рядом и закурил. – Вам уже, наверное, сказали, что вы поступаете в распоряжение группы «Натуралист» – это самая крупная из наших организаций, она действует в Париже и пригородах.
– Да, – кивнула Конни.
– На беду, буквально на днях прошел слух, что многие из этой группы попали в гестапо, включая Проспера, ее руководителя.
– Да, меня предупредили, сказали, что вы проинструктируете меня, что делать, – ответила Конни, прихлебывая из кружки.
– Нет известий и от радиста Проспера, из чего следует, что он также может быть арестован. – Стефан бросил окурок и раздавил его башмаком. – Три дня назад мне сообщили, что ждут вашего прибытия и будут встречать на вокзале Монпарнас, но теперь нельзя быть уверенным, кто именно встретит. – Стефан прикуривал следующую сигарету. – Время такое, что мне опасно сопровождать вас. Пока положение дел не прояснится, нам велено сидеть тихо, так что ехать вам придется одной.
– Понятно! – Конни стиснула в руках кружку, словно то был талисман, придающий уверенности.
– Поскольку сведений о вас ни в каких документах, которые могли достаться гестапо, нет, вряд ли во время поездки вы вызовете подозрения. Женщин останавливают для проверки куда реже, чем мужчин. Понимаю, это перебор, требовать такого от человека, который только что прибыл, но нам отчаянно нужен агент, которого боши не знают, а он мог бы выведать, в чем там дело. Вы готовы на это?
