Присылка большой подводной лодки была, наконец, разрешена Морским генеральным штабом. Отправка из Полы U-33, однако, не состоялась, а взамен намечалось через 14 дней выслать подводную лодку U-21. Ввиду крупных успехов русских на восточном фронте Сушон не мог примириться с этой отсрочкой. На соответствующее заявление Морской генеральный штаб сообщил, что 21 февраля U-33 выйдет из Каттаро в Дарданеллы.
12 февраля Энвер-паша с начальником Генерального штаба и офицерами оперативного отдела отправился в двухмесячную инспекторскую поездку в Ирак и Сирию. Вскоре после его отъезда, 18 февраля, пришло известие о сдаче Эрзерума из-за отсутствия продовольствия и боевых припасов
[80]. После эвакуации гражданского населения город был очищен без боя. Турки отошли на заранее подготовленные позиции. 25 февраля Энвер-паша приказал по телеграфу отправить морем в Трапезонд одну пулеметную команду.
В связи с неблагоприятными известиями о неустойчивости турецкого левого фланга, упиравшегося в побережье и грозившего отойти еще дальше назад, Сушон возложил выполнение вышеупомянутой задачи на «Бреслау». Со времени своей аварии 18 июля 1915 г. крейсер еще не вступал в строй. Помимо заделки пробоин, «Бреслау» подвергся перевооружению: на баке и шканцах было установлено по одному 150-мм/45 орудию, чем значительно повышалась его боеспособность. После основательного прохождения учебно-боевой подготовки, включая артиллерийские и торпедные стрельбы, командир «Бреслау» (капитан 3 ранга Кнорр) донес, что крейсер находится в полной боевой готовности. Крейсер получил приказание принять пулеметную команду в составе 4 офицеров и 63 солдат, авиационные бомбы и различное военное имущество и следовать 27 февраля в Трапезонд. В Синопе крейсеру надлежало сдать соляровое и смазочное масло для подводных лодок и по возможности взять муку и бобы для продовольствования столицы. С выполнением этих задач связывалась операция против неприятельской морской торговли и неприятельских морских сил.
«Бреслау» вышел из Босфора 27 февраля в 16 ч 10 мин. 28 февраля в 10 ч 25 мин он получил радиограмму, гласившую, что 2 эскадренных миноносца 28 февраля обстреляли Керасунду и ушли на запад. Командир, опасаясь возможности боевого столкновения с ними, решил зайти в Синоп и сдать там находившееся на палубе жидкое топливо. В 5 ч 10 мин новая радиограмма известила, что эскадренные миноносцы в 10 ч находились возле Уние, в 12 ч — у Терме, держа курс на «Самсун»; в 17 ч 15 мин радиограмма известила, что эскадренные миноносцы направляются из «Самсуна» в Синоп. Тем временем «Бреслау» уже стоял на якоре в Синопе и передал на берег 5 т солярового и 1,5 т смазочного масла. В 17 ч 43 мин «Бреслау» снялся с якоря. Встреча с эскадренными миноносцами должна была произойти в неблагоприятных условиях при наступавшей темноте. Тип русских эскадренных миноносцев заставлял считаться с опасностью попасть в сферу торпедных залпов раньше, чем начнут работать прожекторы, и таким образом отражение атаки артиллерийской стрельбой не имело шансов на успех. Отделаться от преследования 2 эскадренных миноносцев при большой скорости их хода и светлой ясной ночи было бы почти невозможно. Командир повернул от Синопа на W отчасти из желания отвлечь внимание неприятеля от своей главной цели — Трапезонда; кроме того, он намеревался резким изменением курса уйти от него. В 18 ч 10 мин стало быстро темнеть, видимость еще достигала 3 миль, но быстро ухудшалась.
В 18 ч 20 мин на правом крамболе крейсера показались эскадренные миноносцы, шедшие полным ходом. Неприятель быстро приближался, ввиду чего командир в 18 ч 43 мин увеличил ход до 20 узлов; дистанция равнялась 7–8 км (38–44 каб.). Головной эскадренный миноносец быстро достиг благоприятного пеленга для выпуска торпед (дистанция около 7000 м, 38 каб.); стремясь уклониться от ожидавшегося торпедного залпа, а также с целью оторваться от противника, командир в 19 ч 19 мин сделал поворот влево на контркурс. При повороте несколькими наблюдателями был замечен след торпеды за кормой; командир, однако, считал ошибку вполне возможной. На всякий случай он положил сперва право на борт, а затем — лево на борт, чтобы лечь на обратный курс. Внезапный поворот имел ожидаемый успех, и эскадренные миноносцы потеряли соприкосновение с крейсером.
29 февраля в 8 ч 57 мин «Бреслау» прибыл в Трапезонд и выгрузил привезенный груз. Командир решил пройти вдоль берега в направлении на восток с целью отыскать неприятельские корабли, а после полудня и в течение ночи выйти на NW от мыса Константина, на морские коммуникации восточного побережья, проследовать до Новороссийска и затем повернуть назад. В 9 ч 15 мин он снялся с якоря и в 10 ч 30 мин повернул на N, не желая быть замеченным из Батума и вызвать переполох на всем побережье. 29 февраля ничего не было замечено. 1 марта в 5 ч командир изменил курс с N на W. Никаких сведений о появлении неприятельского флота возле угольного побережья не имелось, поэтому «Бреслау» решил идти в Синод для приемки продовольствия, о чем донес морскому командованию. В 11 ч 50 мин он получил радиограмму, сообщавшую, что вследствие штормовой погоды погрузка на синопском рейде невозможна; тогда командир решил непосредственно возвращаться в Босфор. 2 марта в 6 ч 30 мин были замечены оживленные радиопереговоры, а в 7 ч 20 мин показались дымы 2 эскадренных миноносцев. Командир решил отрезать их и атаковать. В 7 ч 40 мин оба миноносца сделали прожекторами опознательные, на которые «Бреслау» отвечал тем же сочетанием. Очевидно, они принимали «Бреслау» за «Кагул», чему способствовала выкрашенная белой краской передняя труба и измененная закраской белым цветом форма форштевня. Приблизившись, эскадренные миноносцы увидели свою ошибку и отвернули полным ходом. «Бреслау» не смог их догнать, несмотря на 26,5-узловую скорость. При наибольшем угле возвышения было сделано два выстрела из носового 150-мм орудия, но снаряды легли недолетами. Дальнейшее преследование было бесцельным, а неприятель увлекал «Бреслау» в N-м направлении, поэтому командир прекратил погоню и взял курс на Босфор. К вечеру видимость испортилась, так что вход представил некоторые затруднения. В 17 ч «Бреслау» был встречен противолодочным охранением из 3 эскадренных миноносцев; кроме того, разведку произвел самолет. В 19 ч 50 мин «Бреслау» стал на якорь в Стении.
Несмотря на энергичную боевую работу русского флота, в этот период начало развиваться оживленное судоходство между Констанцей, болгарскими портами и Константинополем. Пароходы и парусники перевозили в одну сторону хлеб и нефть, в другую — оливки и оливковое масло. В Варне постоянно находилась дежурная подводная лодка малого типа. UB-14 была наготове для операций в восточной части Черного моря. 5 марта эта лодка получила приказание отправиться в дальнюю операцию в район Трапезонда — наиболее угрожаемого пункта побережья. Она вышла в 4 ч 40 мин. В это время Сушон получил телеграмму от Энвера-паши, который, как было сказано выше, находился в инспекторской поездке. Телеграмма сообщала, что левый турецкий фланг лазистанской дивизии обстреливается 6 неприятельскими кораблями, в том числе линейным кораблем «Императрица Мария», и что под их охраной противник продвигается вперед. Энвер считал необходимым немедленное вмешательство турецких морских сил для оттеснения неприятельского флота. Сушон смог указать в своем ответе на отправку UB-14, которая, по телеграмме Сушона о серьезности положения, тотчас вышла в Трапезонд, задержавшись в Зунгулдаке всего на одну ночь. По пути ее настиг шторм; даже при стоянке на якоре в Трапезонде размахи качки достигали 20°. При таких условиях не могло быть и речи о выходе малой подводной лодки в операцию, и 13 марта, по приказанию командования флота, она пошла обратно в Зунгулдак. Лодка не встретила неприятельских морских сил. Пополнив запас солярового масла в Синопе 15 марта, UB-14 вышла 17 марта в Зунгулдак и простояла там до 26 марта. Во время ее пребывания в Зунгулдаке неприятельские подводные лодки неоднократно пытались проникнуть в гавань с целью атаки буксира, обращенного в тральщик. 26 марта было даже замечено три перископа; торпеда, выпущенная неприятельской подводной лодкой, не дала результатов. Береговая батарея каждый раз открывала огонь по неприятельским подводным лодкам, а 26 марта на последние были сброшены бомбы гидросамолетом, незадолго перед тем прибывшим в Зунгулдак. 27 марта UB-14 вернулась в Золотой Рог.
