Единственной интерпретацией полученного результата может быть идея того, что никакого снижения продолжительности жизни во второй половине XVIII века в действительности не было. Скорее люди стали жить дольше, чем в первой половине этого века и, уж тем более, чем в XVII веке. Но настоящих дат рождения тогда никто не записывал, это было никому не нужно. Потом, когда рассчитывалась хронология, были придуманы и даты жизни известных людей. И так уж получилось, что эти вымышленные даты несколько увеличили естественную для того времени продолжительность жизни.
Последний математико–статистический анализ лишний раз показал, что хронология до второй половины XVIII века является не естественной, а значит — фиктивной. В качестве последнего штриха к демонстрации искусственности картины средней продолжительности жизни я привожу еще одну диаграмму. Она отличается от предыдущих тем, что ее показатели подсчитаны не на основе дат жизни тех, кто в конкретный период родился, а тех, кто в нем умер. Сами же периоды уменьшены до двадцати лет.
ВРЕМЯ СКАЛИГЕРА
На протяжении всей книги я пытался показать, что та история, которую мы все знаем, является не более чем мифом, созданным в сравнительно недавнем прошлом. Причин, лежащих в основе его появления, было как минимум две.
Первое, это то, что человечество на каком–то этапе своей культурной эволюции осознало идею сквозного времени, связывающего прошлое, настоящее и будущее жизни общества, и необходимость включения этой идеи в свое мировосприятие и жизнедеятельность. Так возникла потребность в знании прошлых событий и фиксации современных. Для человека и общества эта потребность не была жизненно важной и поэтому появилась одной из последних.
Вторая причина состоит в том, что случилось это в то время, когда мировоззрение человека было оккультным. И человеческая история разрабатывалась и получилась в точном соответствии с передовой научной мыслью, рассматривавшей мир как отражение законов астрологии, нумерологии и прочей оккультистики. Наука после этого, отвергнув свои примитивные представления, развивалась дальше, а мировая историческая хронология такой и осталась, демонстрируя застывшую мистику чисел.
Прошлое было предсказано так же, как и будущее. Но в отличие от пророчеств будущего, которые по понятным причинам канули в Лету, за исключением совсем туманных, как у Нострадамуса, предсказанное прошлое сохранилось. Стараниями Скалигера и его последователей оно превратилось в реальную историческую картину.
Если согласиться с подобной теорией возникновения истории, то останется главный вопрос: когда же все это произошло? Где тот временной рубеж, который отделяет естественную историю от вымышленной?
Для ответа на вопрос о том, когда было время Скалигера, необходимо сделать небольшое уточнение по поводу того, что в данном случае называть историей. Я условно разделил бы это понятие на две составляющие. Первое — это описательный рассказ о прошлом, некое повествование, не обремененное никакой хронологией, а второе — связанный временем событийный ряд, собственно хронология. Очевидно, что первое, отражая естественную функцию человеческой памяти, появилось раньше второго. Человек запоминал и передавал следующему поколению информацию о каких–то интересных и знаменательных событиях, в которых главным был вопрос «что». Вопрос же «когда» появился позже, и ответом уже на оба вопроса как раз и была хронология Скалигера.
Таким образом, время Скалигера — это время появления исторической хронологии. И, несмотря на то, что это как раз и есть то, что мы называем историей, естественно, что и до Скалигера в общественном сознании присутствовали какие–то реальные события прошлого. Если я считаю, что вся история была написана во второй половине XVIII века, и в соответствии с этим, называю, например, Петра I мифическим персонажем, то это вовсе не означает, что человека не было. Человек был, но большая, если и не вся, часть его биографии была придумана и написана позже в рамках работы по созданию фиктивной истории. Был лишь прототип, на основе которого была создана и канонизирована личность и её деяния. Все, что мы знаем о Петре, — это миф, и с этой точки зрения такого царя Петра Великого не существовало.
Подводя некоторый итог сказанному, можно представить, как происходил весь процесс. Всего скорее (и все, что написано в предыдущих главах, подводит к этому), привычная нам историческая картина была создана во второй половине XVIII века и редактировалась вплоть до конца наполеоновских войн. До середины XVIII века знание о прошлом существовало в виде всевозможных повествований и отдельных историй, не имеющих единой хронологии и не связывающихся в цельную картину прошедших времен. Мысленно двигаясь далее в прошлое, можно обнаружить, что в XVII веке постепенно исчезнут упоминания о датах, указываемых по местным летосчислениям, ведущимся от закладки какого–нибудь города или начала чьего–нибудь царствования. И, возможно, что уже XVI век — это век целиком мифических представлений о прошлом, и как жили люди до этого, нам неизвестно.
Основной целью книги было продемонстрировать фальшивость общепринятой версии мировой истории и выяснить, когда она была создана. А то, как конкретно развивались исторические представления до середины XVIII века, не являлось предметом анализа, и приведенная только что хронологическая схема, конечно же, является умозрительной. XV век как время, от которого до нас не дошло никаких реальных сведений, очень приблизителен, и эта дата может быть сдвинута в прошлое. Однако, зная о возможностях человеческого интеллекта и работе его потребностно–мотивационной структуры (а на то, чтобы считать людей тех времен умственно отсталыми и психически недоразвитыми, нет никаких оснований), едва ли возможно отодвигать этот горизонт намного, несоразмерно растягивая письменную историю человечества.
Кажется невероятным, чтобы глобальная историческая фальсификация, осуществленная Скалигером, могла произойти в XVIII веке, хоть в его второй половине, хоть в первой. Это слишком близко к нам по времени. История того века хорошо известна и задокументирована, это век Просвещения, и в нем нет места ни для средневекового Скалигера, ни для его такой же средневековой каббалистики. Однако так ли уж мы хорошо знаем то время?
Наши представления о XVIII веке, помимо традиционной исторической картины того времени, являются результатом экстраполяции, логичного продолжения развития человеческой культуры предшествующих веков. Развитие искусств и наук, начавшееся в эпоху Возрождения и воспринимающееся как человеческий прогресс, приводит нас к восприятию XVIII века как эпохи во всех отношениях более совершенной. Вне зависимости от реальных достижений в это время, картина проходящего через века прогрессивного развития просто навязывает нам существование в XVIII веке высокого уровня естественнонаучного и гуманитарного знания. В нашем воображении европейцы того времени — как мы, только без самолетов, телефонов и компьютеров. Однако если убрать этот гипнотический прогресс и протереть глаза, то просвещенный век предстанет перед нами совсем в другом виде.
