– Ты забыла, как вечера ойкала и не могла уснуть, как в одеялку заворачивалась, когда ветер хлестал и дождь барабанил по крыше модуля. И как дрожал от ударов волн технический мост.
– Так то вчера было, а сегодня море красивое.
Навстречу из-за стоящего на краю моста грузовика вышла Катя Сташко. Она улыбнулась подругам, юркнула, встав между ними и подхватив девушек под локти. Девушки удивились, но не подали вида. С Катей из столовой у них никогда особенно дружбы не было. Разный круг общения и интересов. А сейчас она так обрадовалась девушкам, как будто они были закадычными подружками.
– Ой, девочки, я вам такое расскажу, такое расскажу, – заворковала Катя. – Вы знаете, Игорь Иванович обещал меня научить танцевать фокстрот. Вы же знаете, как он танцует! Мне все девчонки так завидуют, так завидуют.
– Ну, чего уж больно завидовать-то, – засмеялась Ольга. – Берзин никому и не отказывает. Я попрошу, и меня будет учить. Он дядька добрый, безотказный. Ему и самому нравится танцевать. Он говорил, что интереснее с хорошей партнершей, которая шаг партнера чувствует, а с тем, кто плохо умеет, – сплошная морока.
– А если девушка только учится, то с ней морока и должна быть, – с довольным видом ответила Катя. – Как же еще-то. Беда у меня, девчонки, я с этой кухней ни в одно свое приличное платье не влезаю. А фокстрот требует длинного платья с открытой спиной.
– А что ты заморачиваешься? – не выдержала Оксана. – У вас же не показательные выступления намечаются, а учиться хоть в джинсах можно. Вот тоже проблему нашла. И как только ты додумалась сюда столько платьев привезти.
– Люблю платья, – весело заявила Катя. – Такая уж я.
Девушки переглянулись, потому что они Сташко как раз в платьях видели очень редко. Она все время ходила в джинсах или тонких брючках. Но Катя не унималась.
– Слушайте, а вы Берзина не видели? Куда он в последнее время запропастился?
– Ну, может, в дирекции на совещании, а может, в Керчи на строительстве арок. Мало ли. Может, его в Москву срочно вызвали.
– А мне показалось, что он вчера вроде бы вечером был здесь, на мосту? Не видели?
– Да вроде не было его. Уже несколько дней как не появлялся на мосту. Может, к нему жена приехала и они в гостинице с ней? – не удержалась, чтобы не съязвить, Ольга.
– А вот это ты зря, между прочим, – засмеялась Катя. – Я совсем и не пытаюсь Игоря Ивановича закадрить. Меня он интересует только как интересный партнер по танцам!
С этими словами Сташко проскользнула между подругами и убежала к лестнице, ведущей с моста вниз. Девушки переглянулись и засмеялись.
– Она его правда клеить пытается, – авторитетно заверила Ольга. – Вертихвостка! То с одним гуляет, то с другим. А Берзиным она никогда не интересовалась, а тут на нее что-то нашло. Возле него девчонки из ПТО всегда крутились, но он ни с кем ни-ни. Наверное, жену очень любит.
– А он женат, что ли? – округлила глаза Оксана.
– А ты думала, что такой роскошный мужик и ничей? – засмеялась подруга. – Пошли, а то у нас с тобой сегодня еще несколько испытаний на очереди.
Вязникова на яхту доставили катером, который минут тридцать лавировал по лиманам для отвлечения возможных наблюдателей. Наконец, они причалили к борту яхты, накрытой сверху маскировочными сетями и слегка задымленной специальной установкой. Большаков встретил его на палубе и проводил в кают-компанию, где велись допросы. Ложичко сидел в кресле у стены. По бокам от него стояли двое спецназовцев. Бледный Берзин сидел в кресле напротив, и какой-то человек в военной форме делал ему инъекцию в руку.
Вязников улыбнулся и остановился в дверях, постукивая себя по ноге большой черной папкой. Когда процедура закончилась, он подошел и обнял коллегу.
– Я рад, что все так закончилось, Игорь Иванович. И про Большакова наслышан, и про вас. Ну а это, видимо, и есть полковник Ложичко? – Вязников повернулся к украинскому офицеру, разглядывая его. – Знакомое лицо, весьма знакомое.
– Можете любоваться, – покуривая и стряхивая пепел в хрустальную пепельницу, буркнул Ложичко. – Я думаю, вашему руководству очень скоро придется объясняться на международном уровне за захват судна, принадлежащего другому государству, за захват граждан другой страны.
– Молодец! – Большаков покачал головой. – Наглость – второе счастье. Он захватывать может, он может убивать граждан другой страны, а его трогать нельзя. Зашибись!
– Где доказательства, господа? – Ложичко приподнял высокомерно брови. – Где свидетели, документальные доказательства? Может быть, кино- и фотодокументы есть? Аудиозаписи? Это же ваши фантазии. А вдруг вы все наркоманы? Я требую встречи с украинским консулом. Без этого разговора не будет.
– Будет, Ложичко, еще как будет, – заверил Вязников и повернулся к Берзину. – Вот посмотрите на это, – раскрыл он перед оперативником папку так, чтобы Ложичко не было видно содержимого.
Большаков подошел и стал смотреть, как Вязников переворачивает страницу за страницей. Потом спецназовец взял со стола листы бумаги, которые находились в пакете, полученном на мосту курьером. Берзин стал сверять содержимое, потом посмотрел на Вязникова.
– Олег Сергеевич, а у него царапины на лице есть?
– Есть, – жизнерадостно улыбнулся майор и показал рукой. – Вот так! Очень ярко и красноречиво. Молодец Василий. Бдит, так сказать!
Ложичко заметно волновался, поглядывая на папку в руках Берзина. Его бравада и его требования не выглядели уверенными. Скорее он произносил эти слова по привычке или по необходимости. Он обязан был их произнести. Берзин посмотрел на Вязникова, потом на Большакова. Оба кивнули.
– Ну, тогда начнем, – предложил Берзин. – Итак, Алексей Богданович, кстати, заметим, что по рождению вы Борисович, а не Богданович. Ваш отец был Борисом Львовичем. Это вы в угоду режиму изменили отчество, чтобы уж совсем украинизироваться. Беспринципность, Ложичко, она в каждом вашем поступке. Отсюда и поступок, который сродни продаже Родины, как вы продали память своего родного отца. Отец, Отчество, не находите созвучия? О присяге, которую вы давали всему советскому народу в свое время, мы с вами как-то уже говорили. Но пока оставим это за скобками.
– Словоблудие и не больше того, – хмыкнул Ложичко, но ухмыляться он уже перестал.
– Странно, что вы такие вещи называете словоблудием, – пожал Берзин плечами. – Идем дальше. Человек, высаженный вами с вашей яхты в наших территориальных водах, вступил в контакт с украинскими агентами на строительстве Крымского моста, получил от них пакет, который передал вам здесь на яхте. Попутно, чтобы избежать задержания, ваш курьер открыл стрельбу на территории России по гражданину России. А другой человек, высаженный вами с вашей яхты, напал на сотрудника силового ведомства России, пытавшегося задержать украинского агента, и нанес ему телесные повреждения. Но этим вы не ограничились. Вы выкрали двух граждан России, насильно удерживая их на своей яхте…
