Еще два Змея упали с жутким ревом, но пятеро чудовищ сели
поспешно, с них покатились воины в блестящих доспехах. Воеводы кричали и тыкали
в сторону троих длинными мечами.
Олег кричал, весь окруженный злым яростным светом, лицо
стало страшным, руки протянул к врагам, кто бы ни были, крючковатые пальцы
изогнулись, как когти. Он рвал невидимую плоть противника, и маленькие фигурки
падали, корчились, пытались уползли обратно, лишь немногие бежали отважно
вперед.
Мрак вскочил с ревом, черные волосы развевались, как крылья
ворона, он был так страшен, что набежавшие воины даже остановились в ужасе, но
он бросился на них сам, секира замелькала, рассекая тела, и на него,
опомнившись, налетели скопом, Он был как огромный медведь в стае разъяренных
псов, яростное пламя блистало в стороне, там уже горела земля, камни плавились,
как воск. Волны сухого жара пожирали траву.
Потом над полем битвы прогремел страшный крик. Содрогнулось
небо, дрогнула земля, а камни вжались в землю. Страшно полыхнул свет, но не
желтый колдовской свет, а страшное красное пламя крови, и в середине
нечеловеческого огня поднялся человек с пылающим мечом в руках, золотоволосый.
Бой был страшный, но длился всего несколько мгновений.
Страшный воин, двигаясь как молния, смел противников, как буря сметает сухие
листья, а где он пронесся, там остались даже не трупы, а залитые кровью камни с
разбросанными кусками горячего мяса, что еще дергались, пульсировали, брызгали
кровью и слизью.
Громко закричал Олег, затем Мрак. Таргитай остановился,
быстро приходя в себя, опустил меч. Они были одни, у их ног лежал спуск в
Долину, а солнце жгло плечи и голову. Олег стоял, весь залитый кровью, Мрака
забрызгало красным от пяток до ушей. Оба озирались дико, готовые бить и
крушить, но поле было чистым, и Мрак крикнул снова:
— Все!.. Закончили, Тарх!.. Спрячь меч.
Таргитай послушно попытался сунуть меч в ножны, даже не
стряхнув кровь, однако в трех шагах из камней поднялся высокий могучий воин.
Его раскачивало, по лицу текла кровь, седые усы обагрились красным. Он дышал
тяжело, но, сжимая широкий меч обеими руками, пошел прямо на Таргитая.
Таргитай, уже растеряв ярость, ударил рукоятью меча, а когда
человек покатился прочь, теряя шлем, боевые перчатки, все трое узнали воеводу,
который недавно склонял их к службе своему царю.
Таргитай сказал с отвращением:
— Ничего не понимаю. Но наш волхв поймет все.
Он сунул меч в ножны, даже не удивившись, что тот теперь
совсем не светится, даже не блестит, пошел к Мраку, сгорбившись и снова волоча
ноги.
Мрак пихнул воеводу ногой:
— Ну что? Отвоевался?
Воевода смотрел затравленно, но с лиц троих ушла ярость, все
трое выглядели усталыми, измученными, и он сказал быстро:
— Ребята, я просто на службе!.. Не убивайте! Я вам дам
серебра, злата! У меня трое детей!
— Гм... — сказал Мрак с сомнением. — Трое детей... А сколько
у тебя злата?
Воевода вскрикнул с надеждой:
— Много!.. Сундук с золотыми монетами!
Мрак кивнул одобрительно:
— Этих денег хватит даже на пятерых.
Он наступил ему на горло, даже не притронувшись к секире.
Донесся приглушенный хрип. Тело слабо дернулось, ноги вытянулись и застыли.
Мрак нехотя снял ногу.
Олег брезгливо отодвинулся от кровавых брызг:
— Он же сказал, что детей трое! При чем здесь пятеро?
— Если на обратной дороге заночуем в его доме, — буркнул
Мрак, — то будет и пятеро.
Его бодрый голос лгал, и все знали, что оборотень лжет,
полдень почти наступил, вот-вот великий Род, бог богов, сойдет с небес и вручит
сверкающее Перо будущему властителю мира... а они так ничего и не сумели, как
слепые котята, тыкались мордами во все стороны, бросались то к лешим, то к
упырям, никого не убедили, сами не поумнели, а к Долине Битвы Волхвов спешат
просто по упрямству, по дурости, по самой подлой трусости, когда не решаются
признаться, что потерпели поражение, даже себе не признаются, друг от друга
прячут глаза и бегут, бегут, бегут, подбадривая друг друга лживыми словами!
Олег внезапно сказал громко:
— Вылезай.
Мрак и Таргитай смотрели с недоумением, потом начали вертеть
головами, оглядываясь. Олег повторил еще, нахмурился, грозно сдвинул брови и
сказал что-то злое и резкое.
Вспыхнул свет, в трех шагах впереди возник вопящий факел.
Человек в горящей одежде пробежал всего пару шагов, упал Олегу под ноги,
кричал, катался, разбрасывая искры. Олег смотрел молча, холодно, в зеленых
глазах, неподвижных, как глаза рептилии, не было ни жалости, ни сочувствия.
Таргитай сделал движение помочь несчастному, Мрак придержал.
Волхв знает, что делает. А если и решил спалить, то чем этот лучше, чем та пара
сотен, которых уже спалили?
Человек с трудом привстал на колени, огонь медленно и нехотя
угас. На невров глядел снизу вверх мужчина с голой головой, посыпанной пеплом
сгоревших волос. По лицу вздулись пузыри, он смотрел со страхом и ненавистью.
Голос дрожал и колебался от ярости:
— Кто ты?.. Мы знаем всех могучих колдунов в царстве!.. Даже
знаем всех в Артании, Куявии и Темных лесах!..
Олег отвернулся, голос был холоднее льдины:
— Мрак, прирежь эту тварь.
Мрак с охотой вытащил нож, но Таргитай ухватил за руку:
— Довольно!
Мрак с удивлением оглянулся:
— А кто только что убил и изувечил втрое больше, чем мы с
Олегом?
— Был бой, — тихо сказал Таргитай. — То не было убийством. А
это... есть.
Мрак заколебался, приставил острие ножа к горлу колдуна:
— Скажешь что-нибудь интересное, оставлю жить. Поторопись!
Колдун судорожно облизал полопавшиеся губы. В трещинках
показалась кровь, закапала на подбородок.
— Я самый великий из колдунов царства великого Вернигоры!
Мрак хмыкнул понимающе:
— Понятно. Это из тех, что за речкой. А где же тот, что с
этой стороны?
Колдун содрогнулся так, словно его сжала невидимая рука и
тряхнула, выжимая соки.
— Того вы уже убили... Утром, когда... стерли с лица земли
его главную крепость.
— Хорошая новость, — сказал Мрак. Его нож блеснул и скрылся
в ножнах на поясе. — Живи, если эти двое, что такие добрые, так уж хотят. Но
лучше не попадайся нам под ноги! Убирайся в те края, откуда прибыл.
