— Как, костер еще не горит?.. Гуся все еще не ощипали?
Таргитай попятился, гуся прижимал к груди, оба с Олегом
смотрели на невозмутимого оборотня круглыми, как у сов, глазами. Олег наконец
выдавил:
— Мрак... Я не знал, что ты можешь повелевать... чем-то
таким...
— Каким? — спросил Мрак невинно.
— Ну, не совсем людьми.
Мрак отмахнулся:
— Мы сами не совсем люди. Люди дома сидят, сопли жуют. Какая
погода будет, при той и живут. А нам все не так, все стараемся перепортить.
Таргитай возопил жалобным голосом:
— Олег колдует, теперь и Мрак умеет... А я?
— Ты бог, — напомнил Мрак ехидно.
— Что бог, что бог?.. Мне тоже хоть собакой бы
покомандовать.
Он начал оглядываться, всерьез собираясь разводить огонь
среди болота, уже мысленно разделывая жирного гуся, но Мрак, уже забыв о них,
осторожно двигался вперед, куда указала берегиня.
Олег ощутил смутное сочувствие к недалекому дурню:
— Тарх, я могу горы сдвинуть, а щепку не умею... А сам
знаешь, щепки в жизни нужнее. Ну, а ты вовсе... Наверное, можешь звезды
туда-сюда! А кому это нужно, если человек видит только свой огород, жену соседа
и корытце с брагой?
Болото с каждым шагом становилось ужаснее, один Таргитай шел
без страха. Мешок за спиной оттягивает толстый, как воевода, гусь, дудочка тоже
с ним, на привале поиграет, надо только не лезть впереди Мрака, а то
рассердится, а потом, у костра, когда поедят и станут добрее, он им сыграет
новую песню.
Впереди ровное поле с кочками мха внезапно выгнулось
горбиком. Секира сразу оказалась в руках Мрака, словно сама прыгнула, Таргитай
смотрел с любопытством, Олег опасливо остановился, а на верхушке горба мох
треснул, развалился, опал по обе стороны.
Из болотной дыры, опершись перепончатыми лапами о края, на
них смотрело нечто в блестящей слизи. Выпуклости глаз были такие же серые, как
и весь упырь, Таргитай не сразу их отыскал на лысой голове, что сразу
переходила в туловище. Казалось, что по его телу сползают волны слизи.
Упырь был в трех шарах впереди, можно обойти как справа, так
и слева, но Мрак остановился, помялся, буркнул:
— Слышь, мужик... Тут к тебе вопросец имеется.
И отступил, давая место Олегу. Волхв тоже замялся, упырь
вылез чересчур неожиданно, нет заготовленных слов:
— Приветствую тебя, блестящий и древний...
Упырь смотрел хмуро и недвижимо. Когда заговорил, а скорее —
проквакал, под горлом раздулся белесый пузырь, совсем как у лягух, что живут на
дереве, хотя должны бы дуться по бокам морды, как у лягух с болот:
— Кто вы, посмевшие нарушить покой Великого Болота?..
— Всего лишь люди, — ответил Олег с таким смирением, что
Мрак едва не вбил его в болото по самые ноздри. — Простые люди,
короткоживущие!.. А вы, древний народ и мудрый.
Упырь слушал неподвижно, глупо блестящий. Слизь сползала и
сползала, то ли вырабатывалась в нем бесконечно, то ли это только казалось, а
на самом деле под кожей двигались упырьи мускулы. На плече прилип комок мха,
так и остался, а если бы слизь сползала настоящая, то мох, как сказал себе Олег
успокаивающе, сполз бы тоже.
Таргитай вздрогнул от квакающего голоса:
— Люди здесь не ходят.
А мы не просто люди, хотел было сказать Таргитай. Нас уже
называли не только дураками, но и героями, но пока он приосанился, откинул
гордо голову и выставил правое плечо и ногу вперед, ответил Олег:
— Мы не просто люди. Мы родились и жили в Лесу. С упырями
никогда не спорили, жили в мире...
— С нами никто в мире не живет.
— Но мы жили в мире!
Упырь проквакал:
— С нами никто в мире не живет, потому что мы ни с кем не
живем в мире. Зачем вы пришли?
Голос звучал враждебно. Олег развел руками:
— Да мы просто идем...
— По Великому Болоту никто просто не ходит. Знаю, что
найдете — смерть... но за смертью не стоило идти так далеко.
Олег кусал губы, придумывал ловкий ответ, тогда Мрак
отпихнул его и бросил сурово:
— Слышь, мужик!.. Попадется у вас шибко умный, пришли —
пусть говорят о высоком. Или глубоком, им виднее. А ты, по морде вижу, простой
и даже очень простой. Скажи, как нам с Великим Упырем перемолвиться?
Упырь качнулся, будто получил бревном по голове. Его
сплющило, затем серо-зеленая кожа пошла пятнами, волны слизи стали коричневыми.
Зловонный запах превратился в смрад, он начал раздуваться. Невры замерли,
чувствуя неладное.
Затем упырь застыл, перестал двигаться. Мертвые глаза
смотрели неподвижно, а квакающий голос сказал медленно:
— Вы... те Трое... Спасшие Мир?..
Олег ахнул, а Мрак пораженно хлопнул себя по ляжкам:
— Ты гляди!.. И этот! Дуб узнал, даже упырь из болота сразу
пальцем... или чем там у него, тычет, только людям хоть кол на голове теши,
хоть мордой о стол, хоть не знаю что с ними...
Упырь повозился, устраиваясь в жиже поудобнее, волна смрада
заставила невров покачнуться, словно каждому в лицо махнули измазанной грязью
лапой. Глаза навыкате без всякого выражения смотрели на троих двуногих.
— Мы знаем, — проквакал он. — Мы знаем, ибо мы — самые
мудрые и знающие.
Мрак сказал все еще радостно удивленным голосом:
— Ты в самом деле мудрый... Только насчет самого-самого мы
уже слышали.
В квакающем голосе послышалось презрение:
— От Дуба, понятно. Они в самом деле мудрые... если
сравнивать с лесным зверьем. Или птицами. Но мы, упыри, были здесь еще до того,
как в нашем великом Болоте кое-где подсохла земля, и на этих островках начала
расти трава, потом кусты, а затем уже и деревья. Когда какой-то гусь занес в
эти места желудь, от которого и пошли эти дубы, я был уже немолод, немолод... Я
хорошо помню наше Великое Болото, что шло следом за отступающим Льдом... И
пополнялось его водами. И неба не было видно за низкими тучами в десять
слоев... И никто в те давние времена вовсе не знал, что есть какое-то солнце,
что есть звезды, что вообще есть небо...
Олег возразил:
— Твоя мудрость неизмерима! Но люди не все звери, есть среди
нас искатели мудрости. Их зовут волхвами. Я волхв... Нам очень нужен Великий
Упырь. Нам нужна ваша великая неизмеримая мудрость!
Упырь поторчал как неподвижная глыба, блестящий такой слизень,
затем качнулся жирно и неторопливо, поплыл через болото, недвижимый настолько,
словно не сам плыл, а его тащили на незримой веревке.
