Мрак застонал и ускорил шаг. Таргитай посмотрел на ученого
волхва с укоризной, как можно истязать раненого, ведь занудство есть худшее из
мучений!
От городских ворот дорога раздваивалась: одна шла к лесу,
другая тянулась к далеким горам. Для Олега и Таргитая она вскоре истончалась,
исчезала, только Мрак видел, что дальше дорога вовсе не то длинная змея,
вывалявшаяся в пыли и обвившаяся вокруг горы, не то небрежно наброшенный на
гору исполинский пастуший кнут.
Олег начал на ходу шептать заклятия, когда из-за крохотной
рощи выдвинулось маленькое распаханное на зиму поле, женщины и детишки рыхлили
землю, пятеро мужчин с натугой выдирали кряжистый пень.
Детишки первые оставили работу, вытаращили любопытные
глазенки. Мрак шел впереди изгоев красивый и горделивый, как подобает человеку,
побывавшему в киммерийском царстве, летавшему на чудищах с крыльями, способными
накрыть целую деревню, побывавшему в подземном мире, вирии и даже на Мировом
Дереве.
Эти простые люди, не покидавшие свой маленький мир, смотрели
на троих рослых людей в звериных шкурах со страхом и уважением. Дети раскрыли
рты, а один вовсе засунул палец в рот и смотрел выпученными глазами.
— Нам нужна дорога к горным великанам, — сказал Мрак. — Мы
слыхали, что они забредают в эти края.
Мужики переглянулись, начали отодвигаться. Женщины закрылись
платками, поспешно исчезли, даже детей утащили. Осталось трое самых отважных,
но их тоже трясло, а глаза пугливо бегали по земле, будто искали норки.
— Вон... там... — проговорил наконец один. — За той...
вершинкой... начинается тропка...
Мрак кивнул на едва заметную дорогу, что от окраины села
вилюжилась в сторону гор.
— А эта разве не прямее?
Мужики переглянулись, он увидел, как двое побледнели, а
третий вовсе попятился.
— Плохая, — проговорил один, наконец, тихо, опасливо
оглянулся и повторил, — очень.
Мрак переглянулся с друзьями. Им другие вовсе не попадаются,
будто для них троих хорошие заказаны.
— Чем же плохая?
Мужики снова переглянулись, один сказал боязливо:
— Дурные предзнаменования.
— У нас есть мудрец, — воскликнул Мрак, — что хошь
перетолкует в дурное. Но мы еще живы. Что там: вороны побелели, рак свистнул,
сухая верба зацвела?
— Когда путник идет по этой тропе, — сказал самый смелый из
мужиков, остальные отступили и делали знаки, отгоняющие злых демонов, — то под
ногами сперва слышен шепот, потом выступает кровь!
Олег заметно посерел, а Мрак спросил с интересом:
— Много?
— Пятнами, — объяснили ему. — Кровавые пятна!
— Ага, — понял Мрак. — Только пятна. И это говорите нашему
волхву, который привык бродить в крови по колено?.. А то и по развилку?
Он стукнул Олега по спине, тот невольно выпрямился. Мужики
со страхом косились на широкую грудь волхва, разведенные в стороны плечи,
длинные могучие руки, а женщины издали с трепетом в сердце заглядывали в
странные зеленые глаза, настолько яркие и чистые, словно там блистали
драгоценные изумруды.
Таргитай, которому наскучило стоять и вести умные разговоры,
качнулся и потащился по прямой дороге. Мрак развел руками, кивнул на него
мужикам, мол, видите, как надо, и вместе с волхвом двинулись нога в ногу вслед
за певцом.
Мрак, к облегчению Олега, долго всматривался в горы, сказал:
— Ладно, не гоняй Змея... И вихри оставь. Вишь за горой
долину?.. Да нет, саму не видно, но воздух там дрожит, видишь?.. И этого не
зришь?.. Черт, как же ты еще жив. В общем, в той долине, судя по всему, и живут
великаны. Да не один-два, а целое племя. Воздух-то аж желтый! Хоть топор вешай.
Таргитай застонал:
— Так мы ж туда целый день идти будем!
— Не идти, а бежать, — поправил Мрак мягким, как подбрюшный
пух птенца, голосом. — Не той тропкой, а этой, что попрямее. Не целый день, а к
полудню там будем. Зато подойдем незамеченными, а Змея за сто верст и видно, и
слышно.
Он все прибавлял шаг, но это был еще не бег, Олег даже
успевал рассуждать:
— Идем на восток... Я думал, великаны живут в западных
горах. А они, выходят, на востоке... Значит, обитают и на западе, и на востоке.
Может быть, еще и на севере... Вот только, что на юге?
А Таргитай обрадовался, сказал просветлевшим голосом:
— Я тоже знаю! Боромир рек, что если идти все время на
восток, то дойдешь до вирия, а если на запад, то до загробного мира.
— Брехня, — сказал Мрак. — Мы топтались и в вирии, а в
загробном кого-то, помню, за хвост и об угол... Какой запад, какой восток? Одно
наверху, другое внизу.
Таргитай кивнул, верх-низ он понимал лучше, чем странные
восток-запад, но Олег возразил:
— Это сейчас. Но раньше могли быть и там.
— Ну и что?
— Эти старые вирии и загробные... могли остаться. Позднее,
уже один наверху, другой внизу, а старые могут быть рядышком, где-нибудь на
острове, за океаном. Можно бы побывать, вдруг да подскажут, как упросить Рода
отдать Перо людям. Да только времени в обрез... Не успеваем.
Мрак скривился:
— Олег, ты в самом деле веришь, что раньше люди были
мудрее?.. А если постучать в дурака, то надо ли так далеко?.. Вон дерево, ну-ка
лбом.
Олег, не обидевшись, ответил мирно:
— Если бы помогало, весь наш народ только и делал бы, что
головами тяпал. О дерево, об угол, о стены.
А Таргитай, что тащился сзади, как Сидорова коза на веревке,
смотрел на вершины гор, на синее небо, первым заметил длинный огненный след,
что медленно взбирался по крутизне небосвода:
— Огненный Змей!..
Олег сказал отстраненно, глядя под ноги:
— Убить Огненного Змея можно только одним ударом. После
второго удара оживает...
Мрак одобрил:
— Так или не так, но сказано верно: бей первый и бей от
души.
— От души, это как? — спросил Таргитай непонимающе.
— Не жадничая, — объяснил Мрак.
— А-а-а-а...
— А то второго раза может и не быть, — согласился Олег. —
Ну, а если с первого раза не убьешь?
— Тогда станет вдвое сильнее.
— Все, как в жизни, — рассудил Олег. — Недаром за битого
двух небитых дают. Тем Тарх нам и дорог!
Волхв явно загнул что-то больно мудрое, Мрак даже не понял,
но доискаться не успел, поскользнулся на покрытом инеем гладком камне, ноги
взлетели в воздух, расшибся бы, будь Таргитаем или Олегом, но лишь дико
извернулся в воздухе, земля и небо поменялись местами, но упал на задние
лапы... то бишь, ноги, сердито тряхнул головой, оскалил зубы в угрозе, но никто
не хихикнул, оба прыгают с камня на камень осторожно, как старухи, и душа Мрака
преисполнилась презрения к людям, что так страшатся всего лишь шарахнуться со
всего размаха затылком о камень.
