– Аркадий Натанович? – раздалось в трубке. – Виктор Николаевич Ильин беспокоит, секретарь Союза писателей. Помните такого?
«Забудешь тебя, гадина», – подумал он, но вслух ответил:
– Конечно, помню. Чем обязан, Виктор Николаевич?
– Тут кое-какая неприятная история случилась, касающаяся вас. Не хотелось бы обсуждать это по телефону, тем более я сейчас с оказией в Таллине и случайно узнал, что буквально сегодня прилетели и вы. Я взял на себя смелость отправить машину, с ветерком доставят прямо ко мне.
– В каком качестве, простите?
– Что, не понял? А, все шутки шутите. Пока что просто хочу побеседовать. Вещей, – старик ехидно хихикнул, – можете не брать.
Положив трубку, Аркадий почувствовал озноб. Общение с этим въедливым и мерзким чекистом не входило в список мероприятий для идеального празднования дня рождения.
Но отказываться было неразумно.
Кабардино-Балкария, Чегемский район, 1979 год
Он был маленькой шестеренкой огромного механизма. Собственно, его все устраивало: дел особо никаких не было, да и народу-то… почти каждого в лицо знаешь. Сиди себе, гоняй чаи, получай тройной оклад и шли раз в месяц отчет главе.
И вдруг началось.
Зазвонил телефон, который на его памяти не звонил никогда. Бездисковый, с гербом СССР.
От ужаса он чуть не вывалился из кресла, но, придя в себя и зачем-то поправив на голове редеющие волосы, выдохнул и поскорее взял трубку.
– Это князь Юга, – раздалось на том конце провода. – Ты курируешь работу лагеря Марии-Жанны Кофман, – утвердительно заявил суровый голос. – Найти ее немедленно, подключай всех: ментов, чекистов, кто есть под рукой. Возможно, подчеркиваю, возможно, она будет оказывать сопротивление. Ни в коем случае не убивать, брать живьем. Есть также вероятность, что она мертва. На этот случай должны быть рекрутированы эксперты. Обыскать все места стоянок экспедиции и ее личных, обыскать дом покойного Стража, в общем, ищите везде. Прочесать весь район до последнего миллиметра. Вопросы?
– Повинуюсь, глава, – сипло ответил он. И взволнованно добавил: – Хочу только напомнить, что я в докладах давно уже указывал, что местные чекисты второй год наотрез отказываются с нами сотрудничать.
Собеседник помолчал.
– Причина? – наконец спросил князь Юга.
– Личный приказ Андропова. Но, как вы понимаете, у него я спросить не могу.
– Хорошо, – ответили ему, – этой проблемой займемся позже. Пока просто поставь их перед фактом: мол, пропала женщина, ученый, они ее наверняка знают и сами рыть землю будут.
– Разумно ли? Если они начнут свои поиски, то, возможно, в итоге просто не станут делиться результатами.
– Ты на месте работаешь – тебе и решать, как лучше поступить. Если считаешь, что им настолько нельзя доверять, то тогда, конечно, наоборот, создай полную информационную блокаду и озадачь их какой-нибудь другой проблемой, раздуй шумиху, чтобы все ненужные нам глаза смотрели в другую сторону и суета милиции не выделялась на общем фоне. Денег трать столько, сколько потребуется. Будет мало – пришлем еще. Скоро я приеду лично контролировать ситуацию.
– Большая честь, глава. С нетерпением ждем.
Когда вертолет приземлился на каменное плато перед пещерой, его уже ждали. Путь был устлан дорогими, явно ручной работы коврами, у входа в пещеру стоял резной деревянный столик, накрытый по всем законам кавказского гостеприимства: индюшатина, шашлык из баранины, паста из пшенной каши, ну и, конечно, фрукты и махсыма.
– Не могли обойтись без помпы? – делано хмурясь, спросил князь, когда вертолет заглушил двигатель.
Встречающий его эксперт стоял на одном колене, опустив голову:
– Мы живем, чтобы служить вам.
Князь Юга махнул рукой:
– Ладно, встань, у меня мало времени.
Тот бодро поднялся и засеменил позади высокого гостя.
– Докладывай.
– Мальчишки часто тут играют, – зачастил спец, – пришли сегодня, увидели кучу костей и побежали к родителям, еще на днях же было пусто. Ну и соответственно мы сразу получили сигнал, прибыли на место, осмотрели.
У входа в пещеру князь обернулся, усмехнувшись, оглядел с ног до головы нелепого эксперта: типичный адыгэ – смуглокожий, с чуть вытянутым лицом, большущими глазами и феноменальным носом, при этом одетый в мешковатую милицейскую форму. Выглядел, на его вкус, как папа римский в одежде клоуна.
– Что-то существенное нашли? – поинтересовался он.
– Пойдемте, я все покажу.
Внутри был установлен генератор, питавший яркие лампы, отчего казалось, что в пещере не так уж и холодно. Недалеко от входа лежали на целлофане аккуратно разложенные скелеты.
– Обратите внимание, – заметил эксперт, – вот на эти четыре скелета. Пока сложно точно определить, но я бы сказал, что, несмотря на то что останки свежие, этим костям как минимум несколько сотен лет. Не буду отягощать вас специфическими подробностями, но факт остается фактом. Такое ощущение, что эти люди прожили столетия, причем без характерных возрастных атрофий и прочих радостей, которые нам дарит старость. Это первое. Здесь, – он показал рукой, – еще пять скелетов, два мужских и три женских. Как и первые четыре, ни один не имеет головы. Могу предположить, что кости были выварены в каком-то специальном растворе, потому как, повторюсь, по внешним признакам видно – они свежие.
– Ты говорил, есть и второе.
Эксперт наклонился и поднял лежавший отдельно небольшой прозрачный целлофановый пакет.
– Нам оставили орудие убийства. Пожалуйста, не открывайте, мой помощник неаккуратно взял в руки эту штуку и мгновенно срезал себе кисть. Я проверял, эта струна режет камень и металл, как горячий нож – масло. Отдайте своим профессионалам, они разберутся.
Таллин, 1977 год
Вскоре приехал автомобиль, и Стругацкий, сославшись на дела, уже мчался по узеньким чистым улочкам. Машина то и дело поворачивала, так что Аркадий быстро потерял направление и ориентиры.
За рулем сидел коротко стриженный хмурый поджарый мужчина лет сорока в спортивном костюме. За всю дорогу они не проронили ни слова.
Остановив у небольшого особнячка их слегка запыленный «жигуленок», водитель произнес всего два слова механическим тусклым голосом:
– Вас ждут.
В доме царил сумрак, и лишь посреди зала на первом этаже стоял небольшой стеклянный на металлической ножке столик, который украшал старинный канделябр с горящими свечами.
– Садитесь, Аркадий Натанович, – раздалось из кресла, стоявшего спинкой к вошедшему, и появилась рука, указывавшая на свободное. – Чай? Кофе? Коньяк? Водки?
– Благодарю, не стоит беспокоиться, – ответил Стругацкий, усаживаясь, – если честно, хотелось бы поскорее закончить нашу беседу, сегодня у меня день рождения, друзья, знаете ли, ждут.
