– Я тоже! – завопил Каллум.
– Конечно, как же без тебя, малыш. С ним будет все в порядке, миледи, не беспокойтесь.
Миссис Иннес ухватила Принца за шкирку и вытащила из комнаты. Дети побежали за ней. Джоан очень хотелось запретить это мероприятие, но она придержала язык, не желая показаться злой в сравнении с великодушной миссис Иннес.
– Не так я хотел поприветствовать тебя этим утром, – проговорил Малколм, нарушив неловкое молчание.
– Я не должна была так глупо пугаться собаки, – покраснев, сказала Джоан.
– Я понимаю, Принц, если его видишь впервые, может испугать. – Он посмотрел прямо на Джоан и широко улыбнулся. – Сегодня ты выглядишь потрясающе.
Джоан лишилась дара речи. Голос Малколма был тихим, глаза лучились интересом. Она ощутила странное покалывание в животе, ее сердце забилось чаще.
Ее муж казался удивительно привлекательным этим утром. Он был чисто выбрит, и синяя туника превосходно гармонировала с синевой его глаз. Интересно, ее притягивает его внешность или что-то еще?
– Ты обещал показать мне сегодня замок, – выпалила она. – Отправимся прямо сейчас?
– Да, конечно, но сначала я ожидаю утреннего поцелуя от жены.
Джоан забеспокоилась. Его поцелуи имели над ней власть. Они возбуждали чувства и затуманивали ум. А ей очень нужна была ясная голова.
Однако открытое сопротивление могло превратить эту простую просьбу в поединок характеров, а Джоан не хотелось начинать день с конфликта с супругом.
– Доброе утро, Малколм, – сказала она, приподнялась на цыпочки и коснулась губами его щеки. Он потянулся к ней, однако она ловко уклонилась от его объятий и, не оглядываясь, поспешила к двери. Джоан осмелилась взглянуть на мужа, только когда они подошли к лестнице.
По его лицу можно было понять, что он думает о ее поцелуе. Джоан приготовилась к взрыву гнева, но Малколм лишь вздохнул и предложил ей руку, чем безмерно ее смутил. Или он этого и добивался?
Они спустились на нижние этажи замка, посетили кухню, кладовые и буфетную. Потом поднялись наверх, и Джоан заглянула в кабинет отца и женский солар, где восхитилась великолепным витражным окном. На верхних этажах были спальни, большие и маленькие, но все красиво и уютно обставленные.
Пройдя много миль по извилистым коридорам, они подошли к одной из башен и поднялись на стену. Рассматривая сверху разбросанные по двору постройки, Джоан с удовольствием вдохнула свежий прохладный воздух.
– Впечатляет, – наконец призналась она. – Но я не могу не задаваться вопросом, где здесь мое место.
– Ты моя жена, – просто сказал Малколм.
– А это значит, что я должна вести твое хозяйство. Но все это владения твоей матери.
– Не сомневаюсь, что она с радостью примет твою помощь. Я поговорю с ней.
– Нет! – Джоан схватила мужа за руку. – В этом вопросе мне не нужен защитник. Когда придет время, я сама поговорю с ней.
Малколм взглянул на нее с тревогой.
– Мою мать едва ли можно назвать легким в общении человеком.
– Знаю, но все равно это я должна сделать сама.
– Как скажешь.
Малколм пожал плечами и отвел глаза, а Джоан почувствовала, что ей очень нравится его постоянное желание ее защитить.
– Так лучше, поверь мне, – улыбнулась она.
Хотя он не выглядел убежденным, но кивнул, чем доставил Джоан большое удовольствие. Возможно, случится чудо, и она найдет удовлетворение в браке.
Эту идею Джоан было трудно осмыслить. И еще труднее – отбросить.
Время уже перевалило за полдень, когда Джоан и Малколм встретили во дворе Бриенну. Она выглядела отдохнувшей, пребывала в хорошем настроении и приветствовала их радостной улыбкой. Девушка наслаждалась редким моментом свободы, пока ее сын спокойно спал под присмотром няни.
– Отец хочет, чтобы ты пришла на тренировочное поле и взглянула на воинов Маккенна, – сказал Малколм. – Возможно, там ты увидишь человека, назвавшегося моим именем.
– Но я буду стесняться, рассматривая тренирующихся мужчин, – произнесла Бриенна и с мольбой взглянула на Джоан.
Последнее, что хотела Джоан, это провести часть дня, наблюдая за тренировкой солдат. Насилие, имеющее место во время поединков на мечах, и периодические звуки ударов кулака по плоти заставляли ее нервничать. Но она не могла бросить Бриенну.
– Мы будем находиться на большом расстоянии, чтобы не привлекать внимания, – решила она.
Юные сквайры тренировались с деревянными мечами, без шлемов и доспехов, так что можно было легко разглядеть их лица. На Джоан произвело большое впечатление количество солдат. Она перестала считать, когда дошла до двух сотен.
Бриенна отнеслась к делу со всей серьезностью и внимательно разглядывала каждого человека. Ее мимика была оживленной. Она прищуривалась, опускала голову, прикусывала нижнюю губу, но ни разу Джоан не заметила на ее лице искры узнавания. Время шло, и воины начали расходиться, и вскоре на поле остались только несколько человек.
Тогда Джоан и заметила Малколма и его брата, принявших боевые стойки. Они смеялись и шутили, но стоило Джеймсу взмахнуть мечом, как братья стали совершенно серьезными.
Их мечи с громким лязгом встретились. Джоан вздрогнула, когда Джеймс сделал выпад, и острие его меча замерло у самого горла Малколма.
Зарычав, Малколм блокировал удар. Схватка продолжалась. Оба воина надеялись одержать верх, не обращая внимания на лившийся с них пот. Оставшиеся на поле солдаты прекратили тренироваться и стали наблюдать. Неподалеку Джоан заметила лэрда Маккенна, леди Эйлин и Кэтрин.
Из восхищенной демонстрацией опыта и силы толпы неслись одобрительные возгласы. Джоан подумала, что люди там же, на месте, заключают пари, и невольно задалась вопросом, какой из братьев фаворит. Они казались равными по мастерству и выносливости. Малколм был выше, зато Джеймс двигался быстрее.
Быстрая череда ударов – и меч Джеймса оказался выбитым из его руки. Приставив острие меча к горлу брата, Малколм торжествующе взревел, заявляя о своей победе. Обведя глазами толпу, он отыскал Джоан. Их взгляды встретились, и он широко улыбнулся.
Джеймс воспользовался моментом, уклонился от острия меча, пригнулся и врезался плечом в живот Малколма. Внезапный удар сбил Малколма с ног, и он тяжело рухнул на землю, подняв облако пыли.
Толпа разразилась криками. Люди стали спорить, кто из братьев победил. Тогда вперед выступил лэрд Маккенна, повернулся к своим людям и сказал:
– Пусть это будет урок для всех вас. Вот, как бывает, когда тебя отвлекает прелестная женщина.
Джеймс протянул руку и помог брату встать. Смеясь, Малколм стукнул Джеймса по спине, но когда он наклонился, чтобы взять щит, Джоан заметила, как он болезненно поморщился. Леди Эйлин, должно быть, тоже это заметила и сразу подошла к сыну. На ее лице читалась материнская тревога.
