— А у нас проблемы? — переспросил я.
— Четыре машины, которые должны были быть выделены твоему взводу, повреждены. Использовать их не будем. Есть еще пять машин. Остальное МВД и ФСБ пусть предоставляют. Взвод готов к выезду? Мы же с тобой договаривались…
— Вы, товарищ майор, дали им два часа на отдых. За два часа должны успеть подготовить машины и у нас в автороте, и у смежников. И распечатать адреса, по которым потребуется ехать. Но если есть необходимость выехать сейчас, я подниму взвод.
— Не торопись. Коломойников еще не дал «добро» на выезд. Они свой транспорт еще не подготовили. Иди, сам пока отдохни…
Однако вторая попытка оказалась не более продуктивной, чем первая. Едва я повернулся на бок и натянул на голову одеяло, как дверь в кубрик открылась и появился дневальный по роте. Я вздохнул и покорно сбросил с головы одеяло — служба есть служба…
— Чем порадуешь? Рассказывай… — приказал я дневальному, присаживаясь на край кровати.
— Звонили от дежурного по части. Там кто-то прибыл и желает пообщаться с вами, товарищ старший лейтенант.
— Кто прибыл?
— Я толком не понял. Звания помощник дежурного не назвал. Только фамилию — Дегтярев. Не пулемет, понятно, а человек с такой фамилией. Имя он неразборчиво произнес, я не расслышал.
— Хорошо. Если еще раз позвонят, пойду в штаб. А ты — свободен.
Я прекрасно понимал чувства оператора беспилотных летательных аппаратов и по совместительству программиста Славы Дегтярева. Понимал его желание иметь дело со мной и с бойцами моего взвода, к которым он интуитивно испытывает чувство глубокой благодарности. Это естественное чувство, которое трудно побороть разумом. Ведь именно мой взвод вытащил его из жестокого и опасного плена. Слава теперь на меня надеется, думая, что я спасу его и в следующий раз. Однако что может произойти в следующий раз, одному Богу известно. Мой взвод и в первый раз не искал его специально. Нам была поставлена задача исключительно по ликвидации банды, захватившей опасное оружие, и по возвращению этого оружия. Вопросы освобождения заложников или похищенных людей решаются обычно спецслужбами ФСБ или, при каком-то более простом варианте, когда дела вооружения или государственной тайны не замешаны, МВД. Мы же представляем собой армию, то есть мы обучены вести боевые действия, а не заложников вытаскивать. Чаще всего спецназ ГРУ привлекается в случаях, когда в бандах присутствуют иностранные наемники. Тогда уже откровенно ставится вопрос об армейском обязательном участии в защите государственной территории. Бандиты, вернувшиеся с Ближнего Востока, согласно закону уже утратили российское гражданство, хотя другого часто так и не приобрели, поскольку их псевдоквазигосударство — «Всемирный халифат» — так и не состоялось. Тем не менее у себя на родине они уже считаются чужаками, поскольку воевали в рядах этого несостоявшегося псевдогосударства, в том числе и против россиян. В свои села и города эти люди вернулись озлобленными чужаками, готовыми мстить любому, у кого жизнь была не такой сложной, как у них, и кто не допустил их грубых жизненных ошибок. И вернулись они в родные горы вовсе не для того, чтобы сдаться. И потому для них любой мент или военнослужащий — враг, и тот, кто с ними работает, тоже враг. В этой бескомпромиссной борьбе двух сил побеждает тот, кто лучше оснащен и лучше подготовлен. И те, кто создает для армии или правоохранителей оснащение, — тоже враг. А какое отношение к врагу — это Вячеслав Дегтярев на собственной шкуре испытал. Он для бандитов — большой враг. Может быть, даже больший, чем все бойцы моего взвода со мной вместе. Если бы мы его не выручили, неизвестно, что с ним стало бы. Он прекрасно понимал, что бандитам от него требовалось только одно — обучить кого-то из них пользоваться его пультом, совмещенным с нетбуком, тем самым пультом, который при помощи высокочастотного излучателя «REX-1» позволял не только лишать летающие дроны управления, но и захватывать это управление над чужими «беспилотниками». Один раз Вячеслав дал «слабину». Он просто выполнил приказ эмира банды и продемонстрировал работу своего пульта, перехватив управление и посадив два «беспилотника» ФСБ. Ситуация тогда сложилась такая, что простые бандиты начали ворчать, зачем, дескать, им нужен этот пленник, когда даже еда в банде ограничена. И все громче звучали предложения избавиться от него. Эмиру было уже сложно доказывать необходимость присутствия Дегтярева. Сам же Вячеслав сказал на допросе, что сделал это с единственной целью — показать бандитам, что он является носителем важной информации, человеком, которого требуется беречь, так как уже много раз слышал разговоры о том, что ему следует отрезать голову. То есть эмир в данном вопросе оказался его союзником. Но обучать бандитов Вячеслав отказывался. Даже выполняя их задание, он следил, чтобы у него никто за спиной не стоял и не заглядывал через плечо в монитор. А еще отказывался потому, что прекрасно понимал: вслед за завершением обучения его по-настоящему расстреляют, скрытые от бандитов знания — это единственное, что оставляет его пока в живых.
А сейчас, когда он освободился из плена, его знания требовались нам. Наверное, и обучение он мог бы провести, выбрав кого-то из солдат или офицеров, хотя пока у нас необходимости в этом не возникло. Использование бандами «беспилотников» еще не приобрело, к счастью, массового характера. Но следует быть готовым к тому, что вскоре бандиты начнут их массовое применение. И еще не существует специальных тренажеров, имитирующих полет чужого «беспилотника», чтобы обучить бойца или офицера, необходимо будет прибегать к помощи таких специалистов, как Слава Дегтярев.
Дегтярева я застал в кабинете начальника штаба.
— Вот и Виталий Николаевич пожаловал, — констатировал майор. — Именно он настаивал, чтобы вас здесь еще на какое-то время задержали. Я полагаю, у него есть варианты использования ваших навыков в защите горожан. А полковник Коломойников пообещал привезти сюда ваших жену и детей. Их у вас сколько?
— Трое… Две дочери и сын… — тихо, словно опасаясь, что нас подслушивают, ответил Вячеслав и повернулся ко мне: — А что сделать-то нужно?
— Для начала хочу задать вопрос, — сразу перешел я к практическому решению ситуации. — Помнится, во время первой встречи вы, Вячеслав, показывали мне какую-то программу, позволявшую восстановить маршрут полета «беспилотника», который вы посадили.
— Да, Виталий Николаевич, вот она, здесь, эта программа… — Слава положил ладонь на свой нетбук, лежащий на столе перед ним. — Она в рабочем состоянии, но бандитам я ее не показывал. Это пока секретная программа, хотя ее предполагается установить на большой ассортимент вооружений.
— Понимаю. Я первоначально считал, что, используя эту программу, мы сможем отыскать бандитскую базу, то есть место, откуда «беспилотники»-бомбардировщики взлетают. И именно потому у меня возникла мысль задействовать вас в операции. Но сейчас подумал, что, если мы посадим бандитские «беспилотники», они сами могут догадаться о наших действиях и успеют покинуть базу. К тому же они могут запускать дроны с моря, прямо с лодок. А лодок и катеров там всегда великое множество, и нам сложно будет найти нужное судно. Нельзя ли дописать вашу программу так, чтобы она считывала маршрут без принудительной посадки «беспилотника»?
