— Не обязательно, товарищ полковник, — не согласился с Коломойниковым старший лейтенант Лукрепциев.
— Не обязательно… — поддержал коллегу его начальник штаба.
— Объясните мне, неразумному… — сурово потребовал полковник.
— «Беспилотник» вертолетного типа обладает возможностью вертикального взлета. Следовательно, его могли запустить, скажем, из кузова грузовика откуда-то поблизости от вокзала или просто с палубы какого-то катера в море — это совсем рядом, или даже с рук из простой лодки, а назад он возвращался на базу, уже в дальний конец, — высказал свое мнение старший лейтенант.
— Я тоже об этом подумал, — согласился майор Рыженков.
— А почему, товарищ полковник, — поинтересовался Рахматуллин, — мы именно на этой машине сконцентрировались? Могут же быть и другие? Например, террористы из-за границы на своем горбу притащили или их «беспилотники» могли через границу перелететь уже после перехода банды.
— На такой выбор есть определенные причины. Дело в том, что два «беспилотника» «ZALA 421–02X» приобрело управление МЧС по Ростовской области. Покупка была благополучно оплачена, деньги предприятием получены, и «беспилотники» были отправлены в Ростов-на-Дону грузовым автомобилем. Произошло это около месяца назад. Достаточно времени, чтобы несколько рейсов сделать туда и обратно. Но автомобиль бесследно исчез по дороге. Управлял им, кстати, дагестанец. Он же был и владельцем грузовика, на котором работал в частной транспортной компании. Концерн «Калашников» часто пользуется услугами этой компании и к самой компании претензий не имеет, хотя та в настоящий момент, если поиски не дадут результатов, готова оплатить стоимость пропавшего груза. Но там основная часть оплаты выпадает на страховую компанию, которая сначала сама перечислит деньги транспортной компании, а та, в свою очередь, с доплатой неустойки, перечислит уже концерну «Калашников», и они отправят новый такой же груз. В настоящее время ведется активный поиск водителя и, естественно, груза. Здесь есть кое-какие интересные факты, которые мы не имеем права оставить без внимания. Отец водителя грузовика служит заместителем начальника линейного управления полиции на транспорте. Их здание находится по другую сторону привокзальной площади, но все равно рядом с вокзалом. Там, как обычно, должен был нести дежурство отряд спецназа полиции. Он и нес. Но именно в этот день и именно в это время заместитель начальника управления решил вдруг, ни с того ни с сего, провести незапланированный проверочный рейд на железнодорожной станции «Две тысячи двести девяносто четвертый километр» — это тоже в черте города, но, по местным меркам, все же далеко от вокзала, уже недалеко от Каспийска. Почему он увел спецназ подальше, причем именно в конкретный момент? Такой вопрос невольно возникает сам собой. Этим стоит поинтересоваться.
— Извините, товарищ полковник, а что смог бы сделать отряд спецназа полиции в той ситуации? Летать, как «беспилотники», менты никак не научатся. Они даже как орлы, летать не умеют. Разве что как курица — высота полета равняется высоте забора. Могли бы только прикрыть собой мирных жителей — но все равно бы не успели, — не согласился майор Рыженков. — Так что все подозрения и проверка обвинений в сторону заместителя начальника управления, на мой взгляд, только время у нас отнимут и заставят потерять темп. Бандиты еще раз нас опередят и снова что-то разбомбят… Опять будут жертвы…
Кстати, Владимир Ахметович, что там с жертвами, по последним данным? Меня уже из Москвы запрашивали, я не смог ответить. Ты в курсе?
Подполковник снова приблизил лицо к монитору и защелкал компьютерной «мышкой».
— За ночь еще двое раненых умерло. У одного мужчины осколок был в голове — он в сознание за ночь ни разу не пришел, умер, так ничего и не поняв. У пожилой женщины крупный осколок в шее, под основанием черепа. Там был поврежден шейный позвонок и спинной мозг, и врачи еще вчера говорили, что старушка не выживет. К тому же она еще и крови очень много потеряла. Всего в результате взрывов убито, выходит, тринадцать человек. Тридцать три получили ранения. Семьдесят два человека серьезно пострадали в давке, большинство с переломами конечностей и ребер. Два смертельных случая. Они в общее число убитых не входят. Их отдельно преподносят, «на закуску», так сказать…
— Могло быть и больше пострадавших, если бы бандиты бросали бомбы, скажем, чуть в стороне. А так получилось, что ближние собой закрывали дальних от осколков, — высказал Лукрепциев свое мнение. — Сколько уже взрывают в разных странах, то в метро, то на стадионе, и все время в толпе норовят.
— Они, похоже, больше на давку и панику рассчитывают, чем на поражение осколками. И в чем-то, возможно, правы. Люди бегут сами не зная куда, давят друг друга. От паники беды кратно увеличиваются.
Но не все были согласны с Рахматуллиным.
— А вы, товарищ подполковник, окажись по случаю там, так стояли бы и ждали, когда вам на голову новую бомбу сбросят? — спросил майор Рыженков. — Толпу понять можно. Вот террористов понять сложнее. Они что, после каждой гадости себя лучше чувствуют?
— Сильнее себя чувствуют… — ответил майору старший лейтенант. — Увереннее… Есть категория уродов, которым нравится, когда их боятся.
В этот момент на столе зазвонил внутренний телефон. Подполковник лениво отставил в сторону бокал с горячим чаем, дунул на него и только после этого снял трубку. Но слушал он внимательно и долго, лишь изредка вставляя собственные междометия. И по мере того как слушал, лицо его вытягивалось, а в глазах появился ужас, вообще-то не присущий следователю по долгу службы.
Когда Рахматуллин положил трубку, все присутствующие с повышенной серьезностью посмотрели на него.
— Две новости. Начну с худшей… — мрачно произнес он.
— Хороших теперь долго ждать придется, — заметил полковник Коломойников. — Говори…
— Еще один теракт. Можно сказать, что синхронный по методике проведения. В аэропорту взорвались три бомбы. Одиннадцать человек убито — среди них трое детей. Несколько десятков пострадавших. В давке задавили еще двоих детей. Как раз этим рейсом дети прилетели. Они в сопровождении школьного учителя возвращались с экскурсии. А в остальном — все то же самое. Два «беспилотника». Один бомбит, второй снимает. Снимает все, в том числе и панику толпы. Потом улетают в западную сторону.
— Еще не легче, — проговорил Коломойников. — Но старую истину никто не отменял: когда бандит сидит тихо и прячется, поймать его очень сложно. Когда действует, он дает показания против себя. Иначе говоря, появляются новые факты, а это, в свою очередь, ниточка, за которую мы сможем ухватиться. А вот настроение людей в городе — это уже отрицательный момент. Люди в такой ситуации живут в преддверии апокалипсиса. Ждут, что на их дом бомба упадет, может, прямо к ним на балкон. — Он тяжело вздохнул и махнул рукой: — Ладно, а какая вторая новость?
— Презрение к нам — полнейшее. Ничего не боятся, наглые, — продолжил Рахматуллин. — На своем сайте ИГИЛ выставило видео вчерашнего теракта. И момент бомбардировки со взрывами, и истерику в толпе. Причем, что дает возможность сделать определенные выводы, вместе с сюжетом с «беспилотника» был выставлен сюжет одной из внешних камер на здании вокзала, самой верхней. Видимо, кто-то сверху снимал бегущих людей. Мне сейчас на компьютер перебросят ссылку на сайт ИГИЛ. Вместе посмотрим.
