К моему приходу в казарму три боевые машины пехоты уже стояли перед нашим невысоким крыльцом, а в самой казарме взвод уже был построен, и Ничеухин завершал традиционную проверку боевой готовности. «Убийца «беспилотников» «REX-1» в пластиковом кейсе скромно стоял, прислоненный к стене, дожидаясь, когда я возьму его. Я, кстати, с удовольствием отметил, что старший сержант не забыл захватить второй пулемет, который он перед этим спрятал на «полосе разведчика».
— Мы в одной машине поедем? — спросил Дегтярев.
— Думаю, да. А что тебя волнует?
— Нужно синхронизировать «REX-1» с моим нетбуком. Он был синхронизирован со старой программой, а новую может сразу не принять. Есть существенные изменения. Может сразу «зависнуть», и тогда все усилия пропадут.
— По времени это…
— Не больше десяти минут. Нужно только включить, соединить кабелем, и программа сама начнет синхронизацию. Прямо в дороге, чтобы время не терять.
— Кабель есть?
— Полный комплект. На все случаи жизни.
Я согласно кивнул.
Расселись по машинам. Солдаты, как обычно, в большинстве своем предпочитали ехать «на броне». Я тоже, признаться, так больше привык и считаю это более безопасным, но не хотелось оставлять в одиночестве Дегтярева. Еще вздумает тоже на броню выбраться, а не имея соответствующей подготовки и не умея пользоваться ручками, недолго свалиться под гусеницу идущей следом машины. И я остался внутри вместе с программистом. Около ворот колонна замерла в ожидании, когда они откроются.
— Товарищ старший лейтенант, начальник штаба идет, — доложил мне сержант Махалов.
Я выбрался наружу, чтобы встретить майора Рыженкова. Майор принес один экземпляр планкарты плотины и два больших пакета. Что в этих пакетах, мне лично догадаться было не трудно уже по их внешнему виду, поскольку уже много раз подобными пользовался. Кому один пакет предназначался, тоже догадаться труда не составляло. Я постучал кулаком в броню БМП и позвал программиста. Дегтярев выбрался наружу как раз к моменту, когда майор Рыженков приблизился.
— Это тебе, переодевайся, — сунул ему в руки один из пакетов Рыженков. — В гражданской одежде ты сразу в глаза бросаешься. Ходячая наживка для снайпера. А в костюме «Ратник» тебя от солдат не отличить. Старлей поможет тебе аппаратуру внутривзводной связи настроить и все необходимое объяснит. Кстати, через сорок минут я высылаю машину в аэропорт, чтобы твою жену с детьми встретить. Кубрик вам приготовлен. Посадим их туда, тебя дожидаться… Второй пакет для полковника Коломойникова, чтобы обеспечивать связь.
— Спасибо, товарищ майор, — поблагодарил Вячеслав. — Мы постараемся не задерживаться надолго.
— Тем не менее, до утра там точно застрянем, — заметил я. Не люблю, когда не оправдываются ожидания. Даже чужие.
— Это не столь суть важно, — решил Вячеслав. — Главное, дело сделать…
Против такой постановки вопроса, да еще со стороны человека, которого, как думалось, придется утешать и уговаривать, возразить было нечего.
Чтобы не мешать Дегтяреву, который полез в БМП переодеваться, я остался снаружи, рассматривая принесенную майором планкарту. Взгляд сразу определил защитные боевые укрепления и огневые точки, хотя вне карты они наверняка не должны бросаться в глаза, так как на плотину время от времени экскурсии возят. Экскурсанты, как я знал, обязаны были увидеть только престарелого сторожа со стареньким карабином. Это якобы и есть охрана. Все огневые точки были тщательно выверены и замаскированы под воздухозаборники и прочее, порой даже под вывод из стены обыкновенной водопроводной трубы. И не каждый экскурсант сумеет понять, что смотрит на него обыкновенный пулеметный ствол, пусть даже и с демонтированной мушкой. Но планкарта имела обозначение огневых точек. И я не нашел, к чему придраться, с точки зрения диверсанта, — то есть не увидел откровенно слабых мест.
— Оценил? — спросил меня начальник штаба.
— Оценил, товарищ майор. Но весь вопрос упирается, на мой взгляд, в уровень подготовленности бойцов охраны.
Моя привычка относиться к подготовке любых других бойцов, кроме спецназа ГРУ, соответствующим реальности образом была, видимо, близка и начальнику штаба. Хотя внешне он старался соблюдать не объективность, но вежливое понимание.
— «Росгвардия», вообще-то, считается хорошо подготовленным соединением.
— В «Росгвардию» собрано столько различных подразделений, часто несовместимых, что оценивать их по единой системе невозможно. Если за пулеметом будет сидеть человек, только и умеющий, что на спусковой крючок нажимать, пусть даже стреляющий точно, но не понимающий, в какую сторону следует стрелять в первую очередь, то толку от такой пулеметной точки будет мало.
— Вот по этой причине полковник Коломойников и затребовал твой взвод в усиление. Должен будешь отработать по полной программе.
— Знать бы еще, что задумали бандиты. Какой способ атаки они предпримут…
— Не торопись. Еще следует точно знать, что они будут атаковать именно плотину. Могут ведь и в любом другом месте организовать атаку.
— Могут. Но плотина — самый идеальный для них вариант.
— С этим трудно не согласиться. Это ты, как я понимаю, полковнику данный вариант представил?
— Так точно.
— Я тоже об этом думал, вне зависимости от твоих мысленных вычислений. Над картой сорок минут сидел. Всю республику мысленно перешерстил, искал место следующей атаки и пришел к такому же выводу. Должны атаковать плотину. Это для бандитов наиболее лакомый кусок. Ладно. Поезжай. И так доберешься до места уже почти в темноте.
— По моим расчетам, только-только смеркаться начнет. Здесь же не горы. Здесь темнеет, как и светает, не сразу.
— Поезжай. Я на КПП. Распоряжусь, чтобы вас выпустили. «REX-1» не забыл?
— В машине… В пути будем с нетбуком синхронизировать.
— Добро. Докладывать результаты не забывай… — обычной своей фразой напутствовал меня Рыженков, хорошо знающий, что я не любитель предварительных докладов. — Три вертолета будут стоять «под паром». Ждать команды и координат…
Мне показалось, что мы никогда раньше так быстро не «гоняли» боевые машины пехоты. По крайней мере, моя, головная машина, ехала очень быстро благодаря тому, что я пару раз сказал «мехводу», что следует торопиться. Для этого приходилось снимать собственный шлем и надевать мягкий шлем с внутренней связью БМП. Но при такой скорости оставалось только радоваться, что я остался внутри с программистом, потому что «на броне» Вячеславу было бы просто не удержаться. Время от времени я посматривал в свой «планшетник», где можно было увидеть каждого из бойцов взвода, пусть и в виде зеленой точки. Вторая и третья БМП от нас не отставали, хотя дистанцию держали правильную и в случае экстренного торможения головной машины успели бы остановиться. Скорость пришлось сбросить только при приближении к столице республики, где движение транспорта стало более интенсивным. Вскоре мы свернули на боковую грунтовую дорогу, через нее не проехали, а пролетели, выбрались на другое шоссе и двинулись в прямо противоположном первоначальному движению направлении. Несвоевременный, как всегда бывает, ремонт дороги вынудил нас совершить этот значительный объезд. Здесь дорога была более заполнена машинами, особенно надоедали тяжеловесные фуры, что покидали город. Ехали они обычно медленно, с трудом преодолевая подъемы, но обогнать фуры было достаточно трудно, поскольку движение в сторону столицы республики было более интенсивным, чем от нее. Тем не менее мы обгоняли, а водители встречных машин прижимались вплотную к обочине, чтобы пропустить тяжеловесные гусеничные машины, да и фуры услужливо сбавляли скорость. Не заезжая ни в Старый Бавтугай, ни в Бавтугай, свернули по дороге на Гельбах и дальше на сам Чиркей, то есть уже вплотную приблизились к точке своего назначения. Нас уже заждались на месте, и полковник Коломойников сам вышел встретить боевые машины пехоты.
