Надеясь снова восстановить императорскую власть, Иоанн X сосредоточил надежды на Гуго Прованском. В 926 г. Гуго был провозглашен королем Италии в Павии, оттуда направился в Мантую, где встретился с папой и заключил с ним договор о сотрудничестве. Здесь же он даровал брату папы Пьетро обширное и богатое герцогство Сполето. Тем самым Иоанн X обеспечил себе весомое преимущество над противниками. Однако представители римской аристократии и в особенности Мароция негодовали по поводу возросшего могущества братьев.
Условием получения Гуго императорской короны было, вероятно, освобождение папы от его врагов в Риме. Но Иоанн обманулся в своих ожиданиях: власть Мароции была в это время более сильна, чем когда-либо. Как только вдова Альберика узнала, что Гуго предстоит стать королем Италии, она решила искать опоры в его младшем сводном брате, маркграфе Гвидо, и предложила ему свою руку. Гвидо не пренебрег красивой и богатой римской сенатриссой, очевидно, рассчитывая вместе с женой приобрести и власть над городом. Таким образом, партия Теофилакта, теперь уже Мароции, действовавшая при Беренгаре в национальных интересах, стала проводником возвышения иностранных государей Прованса.
Иоанн со всех сторон оказался окружен врагами. Тем не менее в этих сложных условиях он сумел продержаться еще два бурных года, что служит наилучшим доказательством ума и энергии этого понтифика.
Его опорой, его вооруженной рукой был брат Пьетро. Все известные хроники подчеркивают глубокую родственную привязанность, существовавшую между братьями. По-видимому, Иоанн поставил Пьетро во главе городского управления и возвел его в консулы. Летописец сорактский
[22] называет Пьетро даже маркграфом, поскольку Пьетро удалось получить титул Альберика и овладеть его землями. В скупых строках хроник ясно просматривается, что Пьетро был преградой для партии, которая намеревалась свергнуть папу, возвести на апостольский престол свою креатуру и таким способом захватить власть над Вечным городом.
Гвидо и Мароция, стремившиеся получить патрицианское достоинство, далеко еще не являлись властителями Рима. Они вынуждены были скрытно собирать войска, которые затем повели на Латеран. Если верить летописцам, сначала изгнали Пьетро, но с помощью венгров он сумел вернуться в Рим и бросился на помощь брату, запертому в Латеране. Тогда на глазах у папы по приказанию Мароции наемники Гвидо изрубили Пьетро, схватили самого Иоанна и заключили в замок Св. Ангела. Римский народ поддержал революцию. Этот переворот, о котором приводятся лишь смутные и обрывочные сведения, произошел в июне или июле 928 г., а в следующем году Иоанн X, томившийся в темнице, перешел в мир иной. Как утверждали некоторые современники, Иоанн X по приказу не склонной к сантиментам Мароции был задушен подушкой; по другим сведениям, его уморили голодом.
Так ужасно окончилась судьба человека, стремившегося к благополучию Рима. Некоторые авторы видят некую закономерность в возвышении и гибели Иоанна X — и то и другое было результатом вмешательства в его судьбу двух роковых женщин, матери и дочери.
Теодора даровала Иоанну корону понтифика, а Мароция лишила его и тиары, и жизни. Сомнительные обстоятельства, которым Иоанн был обязан своим возвышением, и близкое соприкосновение с женщинами, оставившими по себе дурную славу, послужили основанием многим историкам церкви и более других Баронию заклеймить позором этого папу. А между тем личность Иоанна X, греховность которого утверждается только молвой, а выдающиеся способности имели действительное историческое значение, выступает из мрака того времени как один из ярких образов, наиболее заслуживающих сохранения о них памяти и благодарности.
В Риме не существует ни одного памятника Иоанну X.
Вместо неугодного понтифика на папский престол Мароция посадила римлянина, принявшего имя Лев VI (V.928–XII.928). Единственной отличительной чертой этого папы осталась слабохарактерность. Законность его сомнительна, поскольку в это время, по-видимому, еще был жив папа Иоанн X. Через шесть месяцев Лев умер при неясных обстоятельствах — скорее всего, был отравлен.
Ставленником группировки Мароции был и другой римлянин — Стефан VII (VIII) (928–931). Его постигла похожая участь, а о его двухлетнем понтификате сведений практически не имеется.
Правление пап Льва и Стефана прошло так незаметно и оказалось в таком забвении, что их более молодой современник Лиутпранд совершенно не упоминает об их персонах и от рассказа об Иоанне X переходит прямо к Иоанну XI. Скорее всего, марионеточные папы для того и назначались, чтобы сохранить престол св. Петра для сына Мароции от Сергия, принявшего имя Иоанн XI (931–936), которому в то время исполнилось около двадцати лет.
О любовной связи Сергия с Мароцией говорит не только пристрастный летописец Лиутпранд, но и официальное жизнеописание пап «Liber Pontificalis». С тем, что отцом Иоанна XI, вероятнее всего, был Сергий III, соглашаются и католические энциклопедии. Сочинения Лиутпранда в некоторых случаях подкрепляются сообщениями официального папского календаря и двумя монастырскими хрониками. Впрочем, есть и те, кто сомневается в достоверности этого устоявшегося мнения.
Новый папа был во всем послушен матери, и, таким образом, Западной церковью открыто управляла женщина, с 930 г. опять вдова, поскольку Гвидо Тосканский скончался от болезни.
Мароция попыталась заручиться поддержкой Византии. Император Роман Лакапин, желая сделать патриархом Константинопольским своего юного сына Феофилакта, направил в Рим послов, которые должны были склонить на свою сторону папу Иоанна XI. Одновременно с этим проходили переговоры о заключении брака между дочерью Мароции — сестрой папы — и другим сыном императора.
Между тем обстановка в Италии все больше накалялась.
Мароция решила проблему проверенным способом и в 932 г. в третий раз заключила брачный союз с братом своего покойного супруга — королем Ломбардии Гуго. В народе говорили (и эти слухи добросовестно передали хроники), что он отравил свою жену и ослепил брата, чтобы жениться на римской сенатриссе. Брак с вдовой брата расценивался как инцест, но был безоговорочно одобрен папой. Для всемогущей римской патрицианки не составляло никакого труда получить от папской курии и от собственного сына необходимое разрешение. Но избежать пересудов о законности заключенного брака не удалось.
В середине июля 932 г. римляне торжественно встретили жениха и проводили к Мароции в замок Св. Ангела, где и состоялось бракосочетание.
«Его, желанного, как быка, привели к алтарю,
Короля Гуго — к тебе в город Рим», —
позже, обращаясь к Мароции, написал симпатизирующий ей Гуго Лиутпранд. Однако римляне позволили войти в город лишь очень немногим людям из королевской свиты, из-за чего Гуго стало немного не по себе. Римские аристократы позволили им сыграть свадьбу, но в последний момент воспротивились тому, чтобы Иоанн XI надел на новобрачных императорские короны, как бы они этого ни желали.
