Годом позже Бенедикт скончался в Гамбурге. В конце своей жизни он пользовался почитанием горожан и духовенства.
Вместе с ним умерли последние живые традиции того свободного папства, которое возвысилось над руинами каролингской империи.
Останки Бенедикта были перевезены для погребения в Италию.
Иоанн XIII (1.10.965–6.9.972) в миру звался Джованни и принадлежал к знатному роду: был сыном сенатриссы Стефании от графа Бенедикта, то есть правнуком Теодоры Старшей и внучатым племянником Мароции. Возвышению этого родственного семейства содействовал Иоанн XII, желая найти в нем поддержку против враждебных ему знатных фамилий.
Вновь избранный понтифик отличался добродетельной жизнью, но, поддерживая Отгона, явно был паршивой овцой в своей семье, яростно боровшейся с германским влиянием.
Это не помешало ему почти сразу проявить очевидную привязанность к родным: своей матери Стефании папа передал в ленное владение городок Палестрину (Пренесте). За ежегодную плату в десять золотых солидов Стефания, ее дети и внуки получили право владеть городом, но затем он должен был быть возвращен Церкви. Брата, тоже носившего, как и отец, имя Бенедикт, папа повенчал с Теодорандой, дочерью аристократа Кресченция, и после того сделал его правителем Сабины. Род Кресченциев вступил на свое блестящее поприще именно в это время. Поскольку значительная часть римской знати продолжала поддерживать потомков Альберика в лице графов Тускулумских, появление их соперников в лице Кресченциев могло быть полезным Отгону I, позволяя контролировать Рим в соответствии с испытанной тактикой «разделяй и властвуй».
Несмотря на шаги по примирению со своим домом, Иоанн XIII оказался в конфронтации с родными, традиционно являвшимися противниками императора. Брат папы возглавлял движение против немцев, что прибавляло наметившейся ситуации драматичности.
Очевидно, слишком усердно принявшийся проводить линию Оттона I в Риме, к тому же допустивший бестактность и высокомерие по отношению к римской знати, Иоанн XIII скоро вызвал вспышку недовольства в городе. Против него возник заговор, возглавленный префектом Рима Пьетро, которого на эту должность для соблюдения порядка поставил сам император. В число главарей заговорщиков входили также граф Ротфрид из Кампании и Стефан, постельничий папы. Помимо знати в возмущении приняли участие многие представители народа, мечтавшие сбросить навязанного им понтифика, а вместе с ним и иноземное иго.
Иоанна схватили, избили и заперли в замке Св. Ангела, откуда он через некоторое время был переведен в Кампанию, под надзор людей Ротфрида. Те, однако, надзирали за пленным папой недостаточно прилежно, и спустя несколько месяцев Иоанну удалось бежать.
На помощь своему союзнику двинулся Оттон I. По его приказу на заговорщиков были обрушены жестокие репрессии. Император отдал префекта в распоряжение Иоанна XIII, и тот приказал повесить его за волосы на Латеранской площади, на конной статуе Марка Аврелия. Затем Пьетро сняли, раздели донага и посадили верхом на осла, лицом к хвосту, к которому был привязан колокольчик и который префект должен был держать как повод. На голову ему надели мешок, утыканный перьями; такие же мешки прикрывали ноги. В этом виде бывшего префекта провезли по всему Риму, а затем отправили за Альпы в изгнание. Однако жизнь ему папа сохранил.
В Риме установилось спокойствие, хотя и непрочное.
В 967 г. Оттон приказал короновать императорской короной своего сына — молодого Отгона II.
Забота о продолжении своей юной династии двигала в это время императором. Он надеялся придать новый блеск Саксонскому дому вступлением в родство с греческим двором. Оттон отправил посольство к Никифору Фоке, чтобы заключить с ним мир и просить для своего сына руки его падчерицы, дочери Романа И. Посольская миссия была возложена на одного из самых умных людей Италии того времени; это был уже упоминавшийся Лиутпранд, искусный царедворец, последовательно служивший при дворах Гуго, Беренгара и Отгона, а с 962 г. получивший сан епископа Кремонского. Редкое для того времени знакомство с греческим языком, ум, находчивость и придворная ловкость делали Лиутпранда вполне пригодным для выполнения этой задачи, считавшейся тогда современниками одной из труднейших, если вообще выполнимых. Лиутпранд представил Отгону подробный отчет о своей поездке, который и в настоящее время читается с живейшим интересом. В этом отчете изображена картина византийского двора, написанная злым пером, но живыми образами и поэтому в высшей степени ценная.
Лиутпранд писал, что Константинополь — это «город, заполненный ложью, вероломством, мошенничеством и жадностью, пропитанный алчностью и тщеславием». В его суждениях по поводу столицы Византии, как в любых других, исходящих от западноевропейцев, можно обнаружить явное чувство досады по поводу византийского высокомерия и самодовольства. Кроме того, в отчете просматривается и зависть к метрополии, которая намного превосходила Рим по размерам и роскоши, которую еще никогда не грабили варварские орды и которая, несмотря на довольно суровую политику властей, представляла собой глубоко религиозное общество. В нем высоко ценились интеллектуальные способности, а необразованность среди представителей как высшего, так и среднего сословий всячески порицалась. Иными словами, Византийская империя, несмотря на постоянное влияние восточной культуры, сохранила намного больше качеств, присущих единой Римской империи античных времен, чем западная ее часть.
Папа был сторонником сближения Западной и Восточной империй и принял участие в подготовке договора, который должен был быть скреплен браком Отгона II и византийской царевны. Но византийский император
[25] смотрел с тревогой на восстановление Западной империи и на возраставшее в Италии могущество германского короля, вассалами которого уже стали государи Беневента и Капуи. Искавшие спасения в бегстве сыновья Беренгара обрели приют в Константинополе и легко могли начать войну из Калабрии.
На этот раз соглашение о династическом браке достигнуто не было.
Наряду с традиционными связями понтифик заботился о распространении христианства на новых территориях. Иоанна можно считать одним из первых пап, начавших из далекого Рима христианизацию бодричей — славянских племен, занимавших земли Мекленбург и восточный Гольштейн. Населявшие их племена еще в VIII в. объединились с Карлом Великим против саксов, чьи поселения вплотную придвинулись к границам славян. Подчинение восточных соседей составляло важную сторону деятельности германских королей из рода Людольфингов. Теперь Церковь стремилась принести язычникам слово Божье: в Мекленбурге по распоряжению папы была основана архиепископия. И хотя христианские проповедники встречали яростное сопротивление — в 989 и 990 гг. возмутились лютичи и бодричи, — миссионеры продолжали продвижение в польские земли.
