А следом за ней на сцену вышли два работника с длинными дредами, в черных шортах, рубашках и сапогах. Они ухватились за металлические крючки, свисавшие с потолка.
Я бросил взгляд на Джульетту. В ее глазах читалось изумление. Я мог расшифровать ее эмоции исключительно по выражению ее лица.
Нахмурилась. В замешательстве. Удивлена. Подняла подбородок и прищурилась. Заинтересована.
Снова посмотрев на сцену, я увидел, что женщина улыбается толпе, подняв руки вверх. Она выглядела как какое-нибудь божество. Я не видел, что происходит у нее за спиной, но знал, что сейчас будет. И все равно у меня перехватило дыхание, когда она взлетела вверх.
– Джекс! – сказала Джульетта так, словно не верила своим глазам. – Она висит. На крючках.
По моему лицу расползлась улыбка, и я снова облокотился на столик.
– Это так и называется – подвешивание на крюках. Необычно, да?
Она кивнула.
– Да. Но… – Она запрокинула голову, глядя на то, как женщина вращается в воздухе. Ее кожа растянулась в тех местах, где к ней прицепили четыре крючка. – Она… она выглядит словно…
– Что?
– Словно ангел. Похожа на темного ангела, правда?
Я посмотрел вверх, вспомнив, как сам впервые увидел то, что сейчас видела Джульетта. Женщина парила над толпой – темный, зловещий силуэт, но при этом она была совершенно ослепительна. Она приковывала к себе внимание, взгляды и сердца всех собравшихся здесь.
Почти всех.
– Я и не знала, что люди такое делают, – задумчиво произнесла Джульетта, – но она правда потрясающая.
Я снова поднял глаза. Фиолетовые, алые и белые перья на шляпе женщины контрастировали с черным интерьером зала.
– Ее зовут Шторм Круз, – сказал я. – Этот клуб принадлежит ей.
Джульетта повернулась ко мне:
– Ты с ней знаком?
Я едва заметно покачал головой.
– Мы не общались.
– Но ты приезжаешь сюда и смотришь ее выступления.
– Сюда и в другие места, где она выступает, – признался я.
Проглотив комок в горле, я посмотрел, как женщина раскачивается над нами, и мне впервые захотелось, чтобы она посмотрела вниз, на меня.
Мой голос был не громче шепота, когда я сказал:
– Это моя мать.
Джульетта молчала, но я чувствовал, что она ждет, пока заговорю я. Выжав сцепление и переключившись на шестую передачу, я набрал воздуха в грудь и начал:
– Ей было восемнадцать, когда она меня родила. Несмотря на то что тогда мать употребляла наркотики и алкоголь, я родился здоровым. Но она меня бросила. – Я провел рукой по волосам, представив себя младенцем. Плачущим. Беспомощным. – Она оставила меня в больнице. Никаких родовых сертификатов заполнено не было, поэтому персонал не знал, кто мой отец, пока он сам не нашел меня через пару лет. – Лучше бы этого не случилось. – Ему не сразу удалось получить опеку надо мной, пришлось сделать тест на отцовство и все такое. А вот она вообще ушла и ни разу не оглянулась.
– Ты не можешь этого знать, Джекс. Уверена, что ей в то время было очень нелегко, – сказала Джульетта, стараясь подбодрить меня.
Но меня не нужно было подбадривать. Я не чувствовал боли. Ни из-за того, что потерял мать, которой у меня никогда не было. Ни из-за того, что лишился отца, которого ненавидел. Наверное, мне просто хотелось, чтобы меня признали.
– Я ее не виню, – сказал я. – В конце концов, кто знает, как с ней обошелся мой отец? Она унесла от него ноги. Сделала то, что должна была. Она счастливая и успешная, живет той жизнью, которой хочет. Не злоупотребляет ничем. В прекрасной форме. Я обрадовался, узнав, что у нее все хорошо.
Я был счастлив знать, что у моей матери – женщины, которая дала мне жизнь, – не было проблем. Заслуживала она того или нет, я все равно не мог пройти мимо.
– Но она меня не искала, – добавил я. – Это мне точно известно.
Если бы она захотела, то могла бы найти. Черт, мои данные в базе могли конкурировать с информацией о президенте. Всю мою жизнь задокументировали, зашифровали и сохранили. Так бывает, когда растешь в системе опеки.
– А что Джаред говорит? – спросила Джульетта.
– Джаред не знает. Мэдок – единственный, кому я рассказал.
Я посмотрел на нее и увидел замешательство в глазах. Она отвела взгляд. С Мэдоком было проще разговаривать, и, когда мне нужно было с кем-то поделиться, я делал выбор в его пользу.
– По мнению Джареда, все что угодно может мне навредить. Он не хочет, чтобы я о чем-то волновался, с чем-то боролся, не хочет, чтобы я был несчастен. Увидев ее, он бы решил, что мне лучше держаться от нее подальше. – Наряд, обстановка, подвешивание… – Именно так он думал насчет тебя, – поддразнил я ее, ухмыльнувшись.
– Насчет меня?
Я кивнул.
– Ты же знаешь, что я запал на тебя еще в старших классах. Но я никогда тебя не домогался. Не задумывалась, почему?
– Домогался, – засмеялась она. – Ты постоянно флиртовал со мной.
Я снисходительно усмехнулся.
– Детка, если бы я тебя домогался, ты бы стала моей еще тогда. – Я протянул руку и погладил ее по бедру. – Просто Джаред считал, что я слишком сумасброден для Кейси Картер. Он думал, что через какое-то время ты придешь в чувство и кинешь меня.
Улыбка осветила ее лицо, и, отстегнув ремень безопасности, она наклонилась к моему уху. Мои глаза едва не закрылись, когда она поцеловала меня в шею, и я силой удержал их открытыми, пытаясь сосредоточиться на дороге.
– Значит, он мне не доверял? – прошептала она. Ее дыхание щекотало мою кожу. Я сжал руль.
– Хочешь сказать, он был неправ? – пошутил я.
– Хочу сказать, что меня бесит, когда мне говорят, кто я. – Она приблизила свое лицо к моему и быстро поцеловала меня в щеку. Я был разочарован. – Поезжай в «Черную Деб», хорошо?
Тату-салон, в который ходил Джаред?
– Зачем? – спросил я.
– Просто поезжай.
Въехав в город, я припарковался у обочины напротив салона. Внутри горел свет, но табличка с надписью «открыто» была перевернута другой стороной.
Я повернулся к Джульетте, чтобы сообщить ей об этом, но она уже хлопнула дверью и обходила машину спереди, держа в руках свою черную тетрадь.
Черт. Я покачал головой, гадая, что вообще происходит. Она хочет сделать татуировку? Прямо сейчас?
И все же поспешил вылезти из машины. Перебежав дорогу, вошел вслед за Джульеттой в салон и сразу заметил Ауру – мастера, к которому ходил Джаред. Она сидела, склонившись над набросками, и жевала бутерброд.
Подняв глаза и увидев Джульетту, Аура перестала жевать.
