– Она не игрок, – говорит Ариэль.
– Сдается мне, сейчас все игроки, – возражает Лусика Асамоа. Она останавливается на гравийной тропе. Слабое шевеление в ветвях, в листве, в наземном плюще останавливается вместе с нею. Ариэль чувствует на себе дюжину ядовитых взглядов. – Наши семьи всегда были близки, но сегодня я здесь как Омахене Котоко. Действия Орла беспрецедентны. Мы не можем предсказать последствия. Это нас тревожит.
– Орел просит лишь об обещании.
– Которое я не могу дать. АКА не чета другим Драконам. У нас сложное, многоуровневое управление. Столько мнений нужно обернуть в свою пользу, столько голосов обеспечить. Некоторые считают это медленным, неповоротливым и неэффективным, но мы всегда верили, что власть лучше поместить в как можно большее количество рук. АКА движется медленно, но уверенно. У нас просто не было времени, чтобы достичь консенсуса.
– Орел был бы признателен даже за указание, данное частным образом…
– У меня нет полномочий на такое. У Золотого Трона нет права голоса. – Лусика снова идет вперед. Кресло Ариэль подстраивается под ее скорость. Наблюдатели в лесу следуют за ними. – Наши семьи всегда были близки. Как вы, мы не самые богатые и не самые могущественные из Драконов. Мы купили свою позицию, держась подальше от соперничества других семей, а где это не удавалось, заключали разумные союзы. Котоко будет следить, но мы не будем спешить с принятием на себя обязательств.
– Вы встанете на сторону фракции-победителя, – говорит Ариэль.
– Да. Нам придется. ВТО, две корпорации Маккензи, «Тайян» в меньшей степени – все зависят от взаимоотношений с Землей. Мы нет. Луна – все, что у нас есть. Но, как гласит наша поговорка, все едят, все спят.
– Мне это сказать Орлу?
– Таков ответ Золотого Трона.
Движение в ветвях, внезапный трепет крыльев. Взлетают птицы, бабочки, кружась, пролетают мимо лица Ариэль, и маленькие, быстрые существа мчатся вдоль краев тропы. Хранители уходят, оцепления больше нет. Ариэль понимает, что она останется, а Омахене уйдет. Она слушает, как мертвые листья опускаются на гравий, скользя на ветру, который непредсказуемым образом порождает микроклимат квадры Водолея. Хрустят шаги и шины: возвращаются бегуны и тележки торговцев сладостями.
* * *
Леди Сунь тянет рукава костюма Дариуса, чтобы прикрыть запястья. Дариус снова их поднимает.
– Это мода, – говорит он.
Леди Сунь уступает, но выхватывает вейпер из его пальцев.
– Этого я не потерплю.
Дариус звонко ступает по полированному камню. Великий зал «Тайяна» – просторный, пустой – куб, с миллиметровой точностью выточенный в каменной стене кратера Шеклтон. Его пропорции и акустические свойства просчитаны инженерами, с тем чтобы внушать физиологический трепет. Суни предпочитают принимать в нем гостей и клиентов.
– Это Ариэль Корта, – говорит Дариус.
Ариэль Корта в красном платье от Эмануэля Унгаро – яркое солнце, вокруг которого вращаются по орбитам сановники «Тайяна». Даже прикованная к инвалидному креслу, она остается в центре внимания. Ариэль Корта не из тех, кого можно запугать архитектурными трюками.
– Что это за люди с нею? – спрашивает Дариус.
– Та, что помоложе – Абена Маану Асамоа.
– Племянница Омахене, – говорит Дариус. Перспектива в Великом зале обманчива. Ему кажется, что он прошел уже несколько километров, но не приблизился ни на шаг.
– Ты подготовился, – говорит Леди Сунь. – Хорошо. Что это значит?
– Асамоа и Корта по традиции были союзниками.
– Половина живущих Корта находится под зашитой Асамоа.
– Как я нахожусь под защитой Суней, – замечает Дариус.
– Будешь говорить с такой насмешкой в голосе – я тебя сама отравлю, юноша, – предупреждает Леди Сунь. – Третья женщина – ее личный охранник. Она нас не заботит.
– Она убила человека вейпером, – говорит Дариус.
– Ты это сам отыскал или поручил фамильяру? – интересуется Леди Сунь.
– Я вспомнил, – сказал Дариус. – Вы этого от меня хотели?
Толпа чиновников открывается. Они опускают головы, приветствуя Леди Сунь.
– Бабушка, это Ариэль Корта – представитель Орла Луны, – сообщает Сунь Чжиюань.
Леди Сунь протягивает руку. Ариэль ее пожимает. «Так не положено», – думает Дариус. Руку Леди Сунь надо целовать.
– Мадам Сунь.
Пока идут представления, Дариус изучает Ариэль Корту. Из своего кресла она командует всеми в комнате. Ее внимание – это благо, которое она выделяет скупо, и даже чиновники «Тайяна» его жаждут. Почему она еще не ходит? Она легко может позволить себе операцию. Есть ли сила в этом кресле? Может, оно дает ей преимущество? Всем, даже Леди Сунь, приходится наклоняться, чтобы говорить с нею. Дариус пытается понять, какая сила воли нужна для того, чтобы выбрать увечье и власть, а не здоровье и безвестность. В этом кроется урок.
– А это мой подопечный, Дариус.
Дариус склоняет голову перед Ариэль Кортой.
– Я очарован, сеньора Корта.
Вспышка в глубине ее глаз в момент встречи их взглядов порождает волну страха, которая проходит сквозь Дариуса. Он был чересчур мил? Она его раскусила?
– Рада знакомству, Дариус.
Она его подозревает.
– Я хотела, чтобы он с вами встретился, Ариэль, – говорит Леди Сунь. – Юноше нужно познать ценность настойчивости. Без нее не совершилось ни одно великое деяние. Падение, дни вдали от мира, обретение известности и власти; настойчивость. Идем, Дариус.
Деловые переговоры возобновляются. Цзыюань и Ариэль обсуждают гражданскую службу, квалифицированных рабочих, благодаря которым Луна продолжает вращаться вокруг Земли; от переработчиков трупов до администраторов, которые имплантируют чиб в каждое новое глазное яблоко. Работники-люди трудятся на любого, кто позволяет им дышать. Кому будут служить административные ИИ «Тайяна»: Орлу или Совету?
– Ты повел себя легкомысленно, – отчитывает Дариуса Леди Сунь, уводя его прочь от собравшихся.
– А вы нагрубили, – сказал Дариус, – прямо ей в лицо.
– Я Вдова из Шеклтона, – парирует Леди Сунь. – Вдовы грубы. Ты слышал про Трех Августейших.
– Байки…
– Они нечто куда большее, чем байки. Они квантовые компьютеры, которые мы построили для банка «Уитэкр Годдард», чтобы делать высокоточные предположения о грядущих событиях. Пророчества, если пожелаешь. Конечно, мы встроили в них лазейку, и с той поры они делятся с нами кое-какой долей своих озарений касательно будущего. Они несчастные создания: темнят и вечно расходятся во мнениях. Они были единодушны лишь в одном: в том, что Ариэль Корта станет важной фигурой в истории луны.
– Вот почему она наш враг.
