«Я не могу с нею связаться, – только и сказала Ариэль. – Я не могу с нею связаться».
– Я по-прежнему не могу с нею связаться, – говорит Ариэль.
– Ариэль, послушайте меня.
Она оставила записку на полу кухни. Абена все еще видит каждое слово, как будто его записали раскаленной добела иглой у нее на сетчатке.
«Я должна покинуть Луну. Я должна уйти».
– Ариэль, ее капсула улетела пятнадцать минут назад.
Моту прибывает в хаб Меридиана и разворачивается.
– Ариэль, ее здесь больше нет.
Ариэль резко поворачивает голову, и Абена пасует перед бледным жаром ее пристального взгляда.
– Знаю. Я знаю. Но мне надо это увидеть.
Возвратная капсула спускается по стене хаба Меридиана, возвращаясь из космоса. Одна опускается, пока другая поднимается. Вверх и вниз, бесконечная карусель.
– Я хочу, чтобы ты ушла, – говорит Ариэль.
– Ариэль, я могу помочь…
– Заткнись! – вопит Ариэль. – Заткнись, ты, тупая, глупая сучка! Оставь при себе свои гребаные благонамеренные, бодрящие, бессмысленные, бесчувственные, невежественные, несерьезные проповеди. Я не нуждаюсь в твоей помощи, я не нуждаюсь в твоей очаровательности, я не нуждаюсь в твоей терапии. Я хочу, чтобы ты ушла. Просто уходи. Убирайся.
Всхлипывая, Абена неверной походкой выбирается из такси. Она бежит к каменной скамье у стены из гибискуса. Сиреневое утро переходит в золото, в сияющем воздухе кувыркаются летуны, и это кажется Абене уродливым. Ненавистная женщина. Мерзкая. Неблагодарная. Но она не может не смотреть сквозь собственные волосы, сквозь сотрясающие ее рыдания на беспомощную адвокатессу в моту. Двери машины лежат вокруг нее, словно лепестки раскрывшегося цветка. Вот Ариэль опускает голову вперед. Вот запрокидывает. Абена пытается понять, что она видит. Она вспоминает, что чувствовала, когда Лукасинью забавлялся с другими девушками и парнями. Гнев, предательство, желание причинить столь же неразборчивый вред, какой причинили ей. Желание ударить своего обидчика и увидеть, как его ударят. Это нечто другое. Это жизнь, которая разломилась напополам. Это абсолютная, опустошительная потеря.
Фамильяр шепчет ей на ухо: «Ариэль».
– Абена. Прости. Я уже в порядке.
Абена не знает, сможет ли оказаться лицом к лицу с Ариэль. Она видела наготу, при которой содрали не только кожу. Она видела, как уязвимость разломала на части женщину, для которой самообладание – это все. Абена встает, приглаживает одежду, надетую впопыхах, глубоко дышит, пока всхлипы не сменяются вздохами.
– Я иду.
И тут вокруг такси Ариэль собираются моту и байки.
* * *
Вооруженные и бронированные люди выходят из открывающихся моту и соскальзывают с байков. Воронцовы в кевларовых жилетах, защищающих от ножевых ранений и изукрашенных надписями в стиле хэви-металл, изобилующими умлаутами; наемники в разномастной защите, какую принтер печатает задешево, неуклюжие земляне в черных боевых скафандрах. Они окружают моту Ариэль.
Абена застывает.
Ариэль нуждается в ней.
– Оставьте ее в покое! – кричит девушка.
Одна фигура поворачивается: это невысокая женщина с кожей кофейного цвета, в неуместном платье от Миуччи Прады и на четырехдюймовых каблуках от Серджио Росси.
– Ты кто?
– Я Абена Маану Асамоа.
Из кольца вооруженных самцов раздается голос Ариэль:
– Пропустите ее. Она работает со мной.
Женщина в «Праде» кивает, и бойцы расступаются.
– Мне жаль, что тебе пришлось увидеть то, что случилось, – шепчет Ариэль. – Ты не должна была этого видеть.
У Абены сотня ответов, но все они благонамеренные, бодрящие, бессмысленные, бесчувственные, невежественные, несерьезные. Банальная, наивная и склонная к ребячеству – так Ариэль охарактеризовала ее, когда они встретились в Лунарианском обществе. Абена понимает: у нее есть – и всегда были – только такие ответы.
– Мы пришли за Ариэль Кортой, – говорит женщина в платье от Миуччи Прады.
Абена не понимает, что у нее за акцент, но есть нечто знакомое и оттого сбивающее с толку в ее лице, глазах, скулах. Сетевой поиск не дает результатов, а фамильяр у незнакомки – свинцово-серая сфера, изукрашенная булатным узором. «Почему мне кажется, что мы уже встречались?»
– Орел Луны хочет с вами встретиться, – говорит молодая незнакомка. Глобо – не родной язык для нее.
– Обычно просьбы Орла не доставляют вооруженные идиоты, – говорит Ариэль, и Абене хочется издать восторженный вопль.
– Произошла смена руководства, – говорит незнакомка.
Теперь Ариэль смотрит на ее глаза, скулы, форму рта. Узнавание, невероятное узнавание проступает на ее лице. И Абена понимает, где она видела эту женщину; в лице той, что сидит напротив.
– Да кто ты такая, черт возьми? – спрашиваешь Ариэль на португальском.
Девушка отвечает на том же языке:
– Я Алексия Корта.
* * *
Боты-ремонтники проявили усердие, но Ариэль адвокатским взглядом подмечает следы дыма вокруг дверных рам, пыльные отпечатки ботов на полированном полу из синтера. Блестят мелкие осколки разбитого стекла, застрявшие там, где сходятся стены и пол. В боковой комнате два бота прилежно счищают большое пятно с ковра.
Детали – это хорошо. Детали дисциплинируют. Это суд, она идет на заседание. Здесь все может повиснуть на волоске, включая ее жизнь.
Сопровождающим приказали остаться в транспортном доке. Каблуки Алексии Корты выстукивают военный ритм по жесткому полу. Ариэль читает в каждом ее шаге дисциплину и контроль. Джо Лунники шагают неправильно, не умеют пользоваться своими чересчур сильными ногами. Вновь прибывшие, только что с «лунной петли», идут по проспекту Гагарина скачками и прыжками – это шутка, переходящая в стереотип. Эта молодая женщина ни разу не поставила ступню неправильно. Ко всему прочему, она еще и в туфлях от Серджио Росси.
Еще одна деталь. Яркая монетка, кувыркаясь и блестя, летит в яму.
Что там с капсулой Марины, она уже причалила или еще несется в невесомости, навстречу той далекой блистающей звезде? Ариэль могла бы это вычислить, получив от Бейжафлор кое-какие детали относительно полета.
Адвокатесса сосредотачивается. Происходящее здесь и сейчас важнее, нужно сфокусироваться на полезной информации. Алексия Корта называет себя Железной Рукой, старым титулом Адрианы. Она творит себя по образу и подобию Адрианы. У нее есть амбиции, и она высокого мнения о собственной беспощадности.
– Пожалуйста, подождите здесь, – говорит Алексия Корта Абене.
– Не предлагайте меня подтолкнуть, – предупреждает Ариэль.
– Ну разумеется, сеньора Корта.
