Теперь о так называемых совместных парадах советских и германских войск в Львове и Бресте в сентябре 1939 г.
Мифы об этих парадах появились ещё тогда, в 1939 г. Но только на Западе. В нашей же стране его реанимировали в связи с 50-летием подписания договора о ненападении от 23 августа 1939 г. и эксплуатируют до сих пор. Основными реаниматорами были А. Н. Яковлев, М. С. Горбачёв и их присные из числа конъюнктурщиков, действовавших в тесной координации с Западом, оголтелыми польскими русофобами и прибалтийскими лимитрофами, преследовавшими цель уничтожения территориальной целостности Советского Союза. А сделать это можно было только одним способом — полностью исказив подлинный смысл договора о ненападении от 23 августа 1939 г., а затем и дезавуировав его.
Что же до существа дела, то обратимся к тщательно аргументированной подлинными германскими документами книге О. Вишлёва. Факт так называемых «совместных парадов» (см. фото) подразделений германского вермахта и РККА как якобы убедительного доказательства некоего «братства по оружию» между СССР и нацистской Германией и даже их якобы имевшего место «военного сотрудничества» до сих пор никем и никак документально не доказан! И всего лишь по той простой причине, что, например, в Лемберге (Львове) попросту не было германских войск именно в тот день, на который миф относит этот якобы «парад». Согласно мифу, «совместный парад» якобы состоялся 21 сентября 1939 года. Но все дело в том, что 21 сентября 1939 г., то есть в день капитуляции польского гарнизона Лемберга (Львова) перед частями РККА, в указанном городе не было ни одного подразделения вермахта. Потому что накануне, в результате настойчивой и жесткой позиции советского руководства, активно требовавшего отвести германские войска из Львова, командование вермахта вынуждено было это сделать. Предыстория же этого жесткого демарша Советского Союза такова.
В присутствии наркомов иностранных дел и обороны — В. М. Молотова и К. Е. Ворошилова — в 2 часа ночи 17 сентября 1939 г. Сталин официально проинформировал германских дипломатических представителей в Москве о том, что подразделениям РККА отдан приказ через четыре часа перейти государственную границу. Их задача взять под защиту население Западной Украины и Западной Белоруссии. Одновременно, во избежание нежелательных инцидентов, он потребовал, чтобы было остановлено наступление германских войск в восточном направлении, отвести вырвавшиеся вперед на линию Белосток — Брест — Львов части вермахта и запретить германской авиации совершать полеты восточнее этой линии. Причем германским представителям ясно дали понять, что в случае невыполнения этих требований германские части могут попасть под бомбовые удары советской авиации. Германский военный атташе генерал Э. Кёстринг попытался уговорить советское руководство задержать на некоторое время выступление советских войск и прежде всего действия советской авиации, чтобы он смог проинформировать свое командование и тем самым предотвратить возможные инциденты, однако его попытка была решительно отклонена Сталиным.
Несмотря на предпринятые меры, 17–18 сентября 1939 г. в ряде мест советская авиация вынуждена была подвергнуть атакам германские части, чтобы командование вермахта и руководство рейха поняли бы всю серьезность требований СССР. В результате германское командование ускорило отвод своих войск на указанный советским руководством рубеж. И к 19 сентября этот процесс в основном был завершен. Лишь в районе Львова германское командование продолжало держать свои войска восточнее указанной линии. Причем оно оправдывало это необходимостью разгрома окруженной в этом городе группировки польских войск. При этом 18 сентября 1939 г. официальные представители германского правительства продемонстрировали советским дипломатическим представителям в Берлине карту, на которой Львов, нефтедобывающие районы Западной Украины — Дрогобыч и Борислав, а также район г. Коломыя, обладание которым позволяло Германии установить прямое железнодорожное сообщение с Румынией, были обозначены как относящиеся к германской сфере интересов. Поскольку это было серьезным нарушением устных условий, ныне выдаваемых за секретный дополнительный протокол к договору о ненападении, советское правительство заявило решительный протест. Передовым частям Красной Армии был отдан приказ овладеть Львовом и районами Западной Украины, на которые незаконно претендовала Германия.
19 сентября 1939 г., когда передовые части РККА подошли к Львову, они были встречены артиллерийским огнем германских частей. Затем произошло боевое столкновение между танковыми частями вермахта и РККА, в котором обе стороны понесли потери. Командующий советской группировкой войск потребовал от немцев немедленно отвести войска, так как подчиненные ему части имеют приказ штурмовать город. Немцы ответили отказом. И одновременно по дипломатическим каналам попытались оказать нажим на Советский Союз. Однако жесткая позиция Кремля была неизменна — только немедленный отвод германских войск и прекращение всяких попыток продвижения в восточном направлении явятся гарантией, исключающей нежелательные инциденты.
Жесткая и решительная позиция советского руководства вынудила Гитлера во избежание серьезных осложнений отдать 20 сентября 1939 г. приказ о немедленном отводе германских войск от Львова. Их отвод тем не менее сопровождался неоднократными стычками и артиллерийскими дуэлями. Как бы там ни было, однако к 21 сентября, когда польский гарнизон капитулировал перед частями РККА, в городе не было ни одной германской воинской части — они все были отведены на 10 км западнее Львова и готовились к отходу на рубеж р. Сан. Германский генералитет квалифицировал решение Гитлера об отводе войск как «день позора немецкого политического руководства» и даже проявлял готовность пойти на открытое военное столкновение с СССР.
То же самое и в отношении так называемого совместного парада в Бресте. Это такая же околесица. Потому как и, во-первых, никакого совместного парада в Бресте не было и в помине. Во-вторых, имело место всего лишь торжественное, но раздельное прохождение германских и советских войск. Германские войска прошли торжественным маршем после согласования и подписания соглашения о передаче Бреста под контроль Красной Армии. Это обычный военный протокол, и нечего из этого устраивать совместный парад.
Кстати говоря, именно с этим соглашением связана и мистификация о том, что-де советские офицеры совместно с германскими офицерами в полевых условиях делили на карте Польшу. В качестве якобы документального доказательства достоверности мифа используют, как правило, фотоснимок с подписью «Советские и немецкие офицеры делят Польшу. 1939 год» (см. фото на стр. 410).
Однако, как свидетельствует опирающийся на данные германских архивов О. Вишлёв, в действительности этот снимок был сделан в момент обсуждения советским представителем с командованием одной из германских частей порядка отвода этой части с территории, на которую должны были вступить подразделения РККА. Военные всегда все обсуждают на картах и на них же отмечают достигнутые договоренности. Это их обычная испокон веку существующая практика. Кому это привиделось, что обычные офицеры двух армий «делят Польшу» — попробуй, догадайся.
