Что из всего этого должно следовать? Что они сознательно все делали по Тухачевскому, и лишь в последние три дня уразумев, что трагедия неминуема и голов им не сносить за нее, потому и обезопасились бумажками? Так, что ли?! Особенно если вспомнить резкую позицию Рокоссовского по этому же вопросу.
Если не так, то уместно задать такой вопрос: а что вообще они пять месяцев кряду делали, коли всего за три дня спохватились? Почему тогда надо было дотягивать до упора, а после смерти Сталина валить все на него?! Ну так ведь это не просто ложь, а гнусная, подлая ложь — Сталин 18 июня предупредил войска о нападении и потребовал привести их в боевую готовность! Какого же, спрашивается… на следующий же день нарком обороны своим приказом объявляет посевную на аэродромах западных округов и сезон малярных работ, не столько тем самым неестественно подменяя руководство ВВС РККА, сколько — фактически расхолаживающими сроками исполнения посевной и малярных работ, перечеркивая все архиважнейшее значение директивы от 18 июня 1941 г.?!
Беда только этим, к сожалению, не ограничилась. Дело-то ведь также и в том, что в недрах доктрины Дуэ кроются истоки еще в главе II описанной истории с дырками от бубликов в Сухопутных войсках.
До чрезвычайности гипертрофировавший значение воздушных операций и полагавший, что с их помощью можно едва ли не полностью разгромить любые неприятельские государства, Дж. Дуэ в своем основном труде — «Господство в воздухе» — на полном серьнзе вывел якобы не подлежащую сомнению мысль о том, что-де пока своя авиация громит противника, собственные Сухопутные войска должны вести оборонительные действия, сдерживая врага до тех пор, пока он не будет разломлен атаками авиации
[470].
Что в Германии герры генералы, что в СССР Тухачевский и иже с ним, но все они практически одинаково, порой до комичного в одних и тех же выражениях и даже тональности высказываемых идей гипертрофировали значение авиаударов точно по Дуэ.
Однако от комедии на бумаге до трагедии в реальности оказалось куда ближе, чем можно было себе представить.
Ведь у наших-то стрелковых дивизий Первого стратегического эшелона и дислокации, и задачи были точь-в-точь, как и предписывал Дуэ, точнее, как их скалькировал для своей концепции пограничных сражений Тухачевский.
… Тут вот в чем дело. Как уже подчеркивалось выше, сам автор этой концепции ясно указал на то, что она годится не для всех. Так оно и было — талантливый итальянский вонный теоритик Джулио Дуэ действительно собственноручно описал предел применимости своей доктрины.
В изданной в 1937г. Воениздатом в переводе на русский язык книге французского военного специалист П. Вотье «Военная доктрина генерала Дуэ» прямо говорится: «Доктрина Дуэ была создана только для Италии. Дуэ не переставал указывать на это. Даже говоря о войне вообще, он всегда имел в виду особые условия своей Родины. «Я желал бы, чтобы меня, в конце концов, захотели понять! Я учитываю в основном паши особые условия. Когда я утверждаю, что воздушная сфера будет решающей, я говорю преимущественно об Италии»!
[471]
Однако закусивший удила о своей вредительско-подрывной деятельнасти Тухачевский никоим образом не желал принимать во внимание предупреждение ни самого Дуэ, ни других зарубежных теоретиков, ни даже своих, советских.
Так, в предисловии к упомянутой выше книге П. Вотье А. Н. Лапчинский премо укозывал на то, что Дуэ неоднократно писал, что он имеет в виду условия Италии, что он пишет для Италии». И далее А. Н. Лапчинский объясняет, о чем идет речь. «Сухопутные границы (Италии. — А. М.), представленные Альпами, образуют очень труднопроходимую горную преграду, непосредственно прикрывающую промышленную равнину р. По — экономический центр всей Италии. Вообще говоря, оборону горной границы легко организовать и подготовить: зимой горы образуют белую преграду, безусловно непроходимую для значительных сил»
[472].
Более того. Из того, что было сказано выше о характере действий Сухопутных сил в момент, когда авиация громит противника, со всей очевидностью вытекает ставка на позиционную оборону, или, если говорить в масштабах всей линии государственной границы, главной в доктрине Дуэ была ставка на статический фронт!
Дуэ так прямо и пишет. «Истина такова: всякое усовершенствование огнестрельного оружия дает преимущество оборонительному образу действий»!
[473] Однако глубокое заблуждение Дуэ было вдребезги раскритиковано одновременно с публикацией его основного труда «Господство в воздухе» в 1936 г., чего Тухачевский не мог не знать.
Когда в 1936 г. Государственное военное издательство Наркомата обороны СССР издало «Сборник трудов по вопросам воздушной войны», то наряду с публикацией основного произведения Дж. Дуэ там же были опубликованы и взгляды советских военачальников ниа сей счет. В одной из статей теоретик и практик ВВС комкор Хрипин однозначно указал если и не прямо на вредоносность, то по крайней мере на исключительную слабину доктрины Дуэ. В частности, он отмечал, что «исключительные преимущества воздушного флота Дуэ доказывает тем, что опыт мировой войны 1914 — 1918 гг. показал невозможность реализации широких наступательных планов из-за выявившихся преимуществ оборонительных средств перед наступательными, что позиционный тупик повторится и в будущем, если не будет проведена революция в Воруженных силах в пользу Воздушного флота.
Но Дуэ забывает о появлении новых боевых средств, в 1918 г. начавших менять позиционный характер борьбы. Он обходит молчанием мощные средства мотомеханизированных соединений и целых танковых армий. Он проходит мимо развития современных средств подавления и возможного образования внутренних очагов борьбы. Он совершенно не рассматривает и значение самой авиации в действиях Сухопутной армии и флота, произвольно лишает их наступательных способностей, а, следовательно, и боевой ценности»
[474].
Подчеркиваю, что ни Лапчинский, ни Хрипин, ни тем более их взгляды не были терра инкогнито для Тухачевского — они были единомышленниками. Тем более что приведенные выше примеры относятся к 1936 г.
Но вот ведь что дальше-то получается: Если Вооруженные силы какой-либо страны а парядке подготовки к отражению возможной и даже вероятной агрессии в форме блицкрига готовятся в рамках системы мер по реализации немедленного встречно-лобового контрблицкрига, но при этом делают ставку на т. н. статический фронт — трагедия, кровавая тригедия в особо коллапсовых формах фатально неизбежна. Она просто-таки неминуем, потому как в таком случае войска жертвы запланированной агрессии находятся в сасотоянии неустойчивости именно же сточки зрения обороны. В эгтом-то и состояла суть замысла «Плана поражения» Тухачевского — подставить войска под неминуемый разгром! И в первую очередь — авиацию, ибо в такам случае Сухопутные войска немедленно лишаются воздушного прикрытия. Он абсолютно точно знал что делает, — от того так и упорствовал на следствиии, настаивая вопреки всему на якобы очевидной целесообразности операций вторжения как якобы прикрытия. Но это была преступная, злоумышленно навязывавшаяся иллюзия.
