Ведь то, чего так опасался Гальдер еще до войны, он, генерал армии, начальник Генерального штаба Жуков Георгий Константинович, обязан был сделать самое позднее 28 июня 1941 г., т. е. когда стало известно о захвате Минска гитлеровцами, что и означало фактическое появление той ситуации, которой так опасался Гальдер и ради чего он еще до войны дал соответствующую директиву ГА «Центр»
Но Гальдер зря столь заблаговременно опасался, потому что почти целый месяц начальник Генерального штаба РККА не только ничего не предпринимал, но и даже не ставил вопроса о срочном нанесении мощного контрудара по южному флангу ГА «Центр» силами группировки КОВО (точнее, Юго-Западного Фронта), хотя в тот момент силы для этого еще были — не ахти какие, но были. А ведь это могло коренным образом изменить ситуацию уже тогда, летом 1941 г. За него это сделал Сталин, чье указание Жуков приписал себе, позабыв, правда, изменить стиль речи — сам-то он никогда так не выражался. Чуть ниже текст этого указания воспроизведен.
«Органическая ненависть» Жукова к «штабной работе» даже десятилетия спустя не позволила ему разглядеть то, что охаиваемый им Сталин, в отличие от него, начальника Генштаба, узрел едва ли не мгновенно тогда же, в июне 1941 г. И узрел именно так, как того и опасался Гальдер. Более того, Сталин не мог допустить краха ЮЗФ и потому загодя создал Брянский фронт — чуть восточнее того места, где гитлерюги впоследствии нанесли свой удар в тыл Юго-Западного фронта и тем завершили окружение нашей группировки.
Подписанная лично Сталиным и Шапошниковым директива Ставки ГК «О формировании и задачах группы армий Резерва Главного Командования» с приказом о создании в Брянске группы армий ушла 25 июня 1941 г. в 20 ч 10 мин.
[770] То, что должны были сделать Жуков и Тимошенко, вынуждены были сделать Сталин и Шапошников!
Сталин явно планировал совместными усилиями Брянского и Юго-Западного фронтов ликвидировать не только обозначившуюся, но и уже с ускорением нараставшую угрозу со стороны гитлерюг рвануть с Центрального направления на юг, в тыл ЮЗФ.
Когда же угроза гитлеровского прорыва в тыл ЮЗФ достигла своего пика, а поддержанное командующим Юго-Западным направлением маршалом Буденным командование ЮЗФ обратилось к Сталину с просьбой о разрешении отхода, то Иосиф Виссарионович предложил единственно возможный, а потому-то и единственно верный вариант действий. Сталин предложил часть войск ЮЗФ развернуть строго на север, чтобы отчаянным сопротивлением совместно с Брянским фронтом воспрепятствовать окружению всей группировки, а ведь это свыше 600 с лишним тысяч человек с громадным количеством оружия, и одновременно небольшую часть отвести восточнее — на рубеж р. Псёл, где срочно создать новый оборонительный рубеж, и уж только затем отводить туда основные силы группировки
[771].
То было самое разумное, полностью адекватное обстановке (кстати, и опасениям Гальдера тоже, точнее, адекватно в пику им), исключительно достойное воина решение — спасение боем. А запретил Сталин всего лишь немедленный отход ЮЗФ, который неминуемо мгновенно превратился бы в паническое бегство с непредсказуемыми последствиями (к глубокому сожалению, у ЮЗФ к тому моменту уже был такой печальный прецедент)
[772].
Постановка задачи на спасение основной группировки боем, подчеркиваю это особо, была единственно разумной в той обстановке, поскольку являла собой достойный стратегический ход, а соответственно и выход из положения.
Сорвали же возможность реального спасения группировки фактически два трагических обстоятельства.
Во-первых, наиподлейший обман командующего ВВС Жигарева, который, зная, что у него нет свободного истребительного полка в районе выгрузки войск Брянского фронта, бодро наобещал Сталину прикрыть войска Еременко с воздуха и даже умудрился еще и по телефону подтвердить Сталину исполнение этого приказа! В результате Брянский фронт был выбомблен гитлеровской авиацией
[773]. В гневе от происшедшего Сталин едва не ударил Жигарева в своем кабинете, а затем выгнал его со словами: «Подлец! Вон!»
[774] Однако даже абсолютно праведный гнев Сталина уже ничего не мог исправить — Брянский фронт ничем серьезным помочь ЮЗФ не смог. Да и Еременко был еще гот брехун — всю войну Сталин постоянно сомневался в нем, как в человеке, не способном отвечать за свои слова
[775].
В своих мемуарах А. И. Еременко чуть ли не «всех собак» вешает на Сталина: «Это он не позволил привести войска в боевую готовность, это он не обеспечил армию современным оружием, это он не принял стратегическое решение на случай войны, не определил группировку войск в приграничных округах, не дал указаний о подготовке к активной обороне, недооценил вероломство Германии и т. д. Все эти упреки военачальника — не более чем попытка переложить ответственность с больной головы на здоровую (более того, это откровенная ложь — А. М.).
Поразительно другое. Постигшую нас трагедию в начальный период войны, в том числе «черный октябрь» 1941 г. он спустя 20 лет не заметил и написал в своей книге о том, что это были всего лишь «…некоторые погрешности стратегическую порядка, допущенные в начальный период войны… они носили не принципиальный, а частный характер и не были связаны с основой нашей стратегии». Это возмущение генерала Червова из книги которого только что был процитирован отрывок. А возмущаться есть чем, ибо выходит, что Еременко открыто подтвердил в своих мемуарах, что основой их стратегии была ставка на немедленный встречно-лобовой контрблицкриг при статическом фронте узкой лентой, нескончаемой череде дырок от бубликов в разрывах между эшелонами. И это он посмел назвать «некоторые погрешности»?
Во-вторых, командующий ЮЗФ генерал Кирпонос, получив вышеуказанную директиву лично от Сталина, отколол такой финт, что до сих пор все гадают — зачем?
После получения директивы лично от Сталина настаивавший на отходе и поддержанный ради этого Буденным Кирпонос вдруг категорически отказался ее исполнять, заявив Иосифу Виссарионовичу, что командование фронтом и не помышляло об отходе!?
[776]
Ну, а всего через шесть дней после этою трагедия окружения Киевской группировки стала фактом: за беспрецедентно неадекватное (если не сказать похлеще) боевой обстановке решение дружка Тимошенко и Жукова — Кирпоноса — своими жизнями заплатили свыше 600 тыс. человек! Ведь в Киевской стратегической оборонительной операции участвовали, кроме ЮЗФ, три армии ЦФ и ЮФ, часть сил Пинской флотилии. Всего: дивизий — 44, бригад — 6, УРов — 12. Общая численность — 627 000 человек. Безвозвратные потери — 616 304 человека…
[777]
