И, кстати говоря, на стратегических играх на картах в январе 1941 г. именно это-то и проверялось, и оказалось, что маршал Шапошников прав.
А вот двум действительно здорово «отшлепанным» Сталиным маршалам — Мерецкова в начале войны едва к стенке не поставили за связь с заговором Тухачевского, но потом дали возможность оправдаться на поле боя, а Жукова приказом министра обороны № 009 от 9 июня 1945 г. (т. е. приказом самого Сталина) и при полном согласии иных маршалов военного периода «выпороли» за беспрецедентную нескромность и приписывание себе заслуг, к которым он не имел никакого отношения, — ничего не стоило чуть-чуть передернуть реальный факт.
Ну так и в самом-то деле, кому какая разница, по их мнению, главное ли направление советского контрнаступления определялось или же направление главного удара вермахта?
Но для них-то смысл был, и смысл колоссальный — ведь тем самым Мерецков, по сути дела, прикрывал некоторые «особенности» деятельности Жукова на посту начальника Генштаба. Чуть ниже мы к ним вернемся и расскажем о них подробнее.
Конечный же смысл такого «прикрытия», судя по всему, в том и заключался, чтобы заставить ответственность за умопомрачительный, катастрофический провал и разгром Западного фронта — а именно он в первую очередь и должен был оборонять Белоруссию — обойти стороной личность Жукова! Потому как катастрофа именно этого фронта и обусловила появление гитлерюг под стенами Москвы.
А теперь, твердо памятуя, что согласно «Соображениям…» от 18 сентября 1940 г. главная задача № 1 (всего их было четыре) заключалась в прочном прикрытии западных границ СССР именно активной обороной, посмотрите, что же предписал дуэт Тимошенко — Жуков командующим приграничных округов.
В упоминавшихся еще в первой главе номерных майских 1941 г. директивах Генштаба и НКО говорилось следующее:
«…2. Упорной обороной укреплений по линии госграницы прочно прикрыть отмобилизование, сосредоточение и развертывание войск округа…
II. Оборону государственной границы организовать, руководствуясь следующими указаниям:
1. В основу обороны положить упорную оборону укрепленных районов в созданных по линии госграницы полевых укреплений с использованием всех сил и возможностей для дальнейшего развития их. Обороне придать характер активных действий…»
[278]
Несмотря на то что из этого «шедевра» эпистолярного творчества НКО и ГШ времен Тимошенко — Жукова, откровенно говоря, весьма затруднительно уяснить, что же все-таки следовало оборонять — сами ли укрепления на линии госграницы или, опираясь на них, все-таки саму границу (о том, что и куда развивать, уж и не говорю), — задерживать внимание на деталях не будем, а сразу перейдем к главному.
А им является вот что. Процитированное выше содержание этих директив (они были подписаны Тимошенко и Жуковым, и именно перед ними должны были отчитываться командующие приграничными округами за их исполнение) в части, касающейся организации обороны, означает прямую подмену принципа «активной обороны», на котором и основывался утвержденный план отражения агрессии, на принцип (упорной) «жесткой обороны», тем более на линии государственной границы!
Выходит, явно сам того не желая, Жуков сказал правду — он и Тимошенко почему-то и впрямь готовились сначала к такой войне, которая должна была, по их разумению, начаться с приграничных сражений, и только затем, очевидно, ожидали войны большой.
Но кто бы разъяснил — на каком основании этот дуэт «вдарился» в подобные ожидания?! Кто бы объяснил также, на каком основании произошла подмена принципа обороны? Кто бы объяснил заодно, что должно было означать «обороне придать характер активных действий»?
Например, когда Шапошникову понадобилось, он прямо так и написал в «Соображениях …» от 18 сентября 1940 г., что необходимо активными действиями сковать большую часть сил немцев…»! Четко, ясно и понятно!
А что значит «обороне придать характер активных действий»? Особенно если требуется упорно оборонять УРы (укрепленные районы) на линии госграницы?! Как активничать-то? Перебегать из одного ДОТа (долговременная огневая тачка) на границе в другой?
Нет и не может быть никакого сомнения в том, что даже самый лучший в мире Генштаб никогда не сможет разработать один-единственный план на все случаи. Случаи-то, как известно, бывают всякие, а порой и весьма неожиданные…
Так и с «Соображениями…» от 18 сентября 1940 г. — в определении сути замысла противника и выборе наиболее адекватной системы ответных мер они были актуальны и приемлемо точны максимум до 10 марта 1941 г., т. е. пока не стало точно известно о трех направлениях главного удара вермахта и предназначенных для этого его трех группировках.
С позиции именно этого обстоятельства — да, план подлежал безусловной корректировке, причем особо тщательной в части, касавшейся задач Западного особого военного округа, потому как одна из группировок вермахта сосредоточивалась как раз перед ним.
Причем корректировка явилась бы вполне естественным развитием положений ранее утвержденного плана — ведь Минское, а следовательно, и в целом Белорусское направление и там тоже названо главным, а тут уже реальный факт в виде группировки вермахта непосредственно перед ЗапОВО. При этом следует иметь в виду, что в вопросе определения в качестве главных для вермахта Западного (т. е. Белорусского), а также Северо-Западного направлений, Шапошников был исключительно точен, а потому и прав. Оба направления прямо фигурировали в плане «Барбаросса».
Несмотря на то что, как гласят рассекреченные ныне документы ГРУ, точно были определены все группировки германских войск против каждого из наших западных приграничных округов (причем с указанием армий, корпусов, дивизий и тому подобных данных на глубину до 400 км от линии границы вглубь германской территории
[279]), осмысленной корректировки в целях обороны на основе этих данных почему-то не последовало. Тем более не последовало вывода о необходимости усиления обороны на Белорусском направлении.
Напротив, Минское, а следовательно, и в целом Белорусское направление в понимании Генштаба вообще было низведено до уровня второразрядных для вермахта, в то время как оно было самым что ни на есть главным из главных! Более того, это был установленный разведкой факт. Это направление напрашивалась в качестве главного даже исторически, ибо основной маршрут у завоевателей с Запада всегда именно такой. Еще более того. О сосредоточении громадной массы германских войск в Польше, т. е. прежде всего перед ЗапОВО, Жуков знал также и из материалов переписки между Сталиным и Гитлером, с которыми его ознакомил сам Иосиф Виссарионович. Концентрация войск в Польше вызывала наибольшую тревогу у Сталина, потому как он ясно понимал направление главного удара этой группировки вермахта. Тем не менее у знавших об этом Жукова и Тимошенко именно это направление главного удара вермахта из разряда главных почему-то исчезло…
