Действительно, над всем этим краем с VI века распростерлась тень славного короля Артура: если верить легендам, он родился в Корнуолле, в замке Тинтажель, а в Гластонбери находится его гробница, — если только он не покоится в некоем тайном месте, погрузившись в сон в ожидании дня, когда нужно будет объединить народ королевства Британии. В этих краях, согласно преданию, совершали свои подвиги рыцари Круглого стола. Все это в какой-то степени может объяснить, почему легенда о Граале с такой легкостью прижилась в историях «артуровского цикла». Немало тому способствовали и усилия монахов аббатства Гластонбери, использовавших в своем произведении самые различные элементы, заимствованные из других культурных традиций. Благодаря этому рассказ о Перлесво наполнен приключениями, всяческими превратностями и неожиданными поворотами действия, а главными его действующими лицами являются не только Перлесво и Гавейн, но и сам король Артур, Ланселот Озерный и множество других персонажей. Читателя может удивить отсутствие в этом списке Мерлина, но к тому времени он еще не появился в легендах «артуровского цикла», это произойдет чуть позже стараниями Робера де Борона.
В злоключениях и опасностях, выпавших на долю героя, ему верой и правдой служил щит, принадлежавший Иосифу Аримафейскому. Наконец, после всех перенесенных тягот и приключений Перлесво излечил Короля-Рыбака, но последний через некоторое время скончался. Королем Грааля стал Персеваль, что, впрочем, не помешало ему отправиться навстречу другим приключениям, перед тем как обосноваться в замке, охраняющем «sangral». Но однажды герой увидел корабль с ярко-красными крестами на парусах и, взойдя на него, отправился в путешествие. С тех пор более никто не видел Грааля; никто не мог отыскать дорогу к таинственному замку, в котором он хранится. Единственным, кто оставался в замке Грааля, был отшельник, увековечивший события, которые некогда в нем развернулись, однако вскоре не стало ни отшельника, ни самого замка. Так заканчивается этот запутанный, богатый различными сведениями роман, найденный в латинской рукописи, которая хранилась «на острове Авалон», то есть в аббатстве Гластонбери. На его страницах Грааль впервые предстает в виде кубка, предназначенного для исполнения христианского обряда: таким его рисует нам автор. Но что может быть в этом кубке? Этого мы не знаем, поскольку, как говорит сам автор, «не нужно говорить о вещах, служащих таинствам».
4. РОМАН «ДЖАУФРЕ»
Утомившись в этом сражении, не имея сил даже на то, чтобы спешиться, он засыпает, и конь привозит спящего хозяина к воротам чудесного сада. Это сад прекрасной Брюнисанды, юной сироты, наследницы огромного владения. Однако вот уже семь лет Брюнисанда живет в печали: четырежды в день и трижды в ночь плачет она от непонятной тоски и грусти, а вместе с ней горько плачут и стонут все обитатели замка. Единственное утешение Брюнисанды — прогулки в саду, во время которых она наслаждается волшебным пением живущих в нем птиц. Брюнисанда одета в дорогое шелковое платье; ее тонкие светлые волосы искусно увиты золотыми нитями. Она очень красива; сияние ясного лица Брюнисанды, не меркнущее ни днем ни ночью, настолько сильно, что им освещены все, кто находится рядом с юной девой
[21].
При знакомстве с этим эпизодом возникает ощущение, что мы в очередной раз наблюдаем за процессией Грааля: в руках Брюнисанды нет ни волшебного кубка, ни блюда с отрубленной головой, однако сверхъестественный свет, который Кретьен де Труа приписал таинственному сосуду, излучает сама героиня. Помимо этого, страдания, которые испытывает прекрасная дева, а вслед за ней и окружающие, напоминают о «горестных стонах», коими разражались при виде отрубленной головы сотрапезники Передура.
Героем этого повествования является некто Джауфре (окситанский вариант имени Готфрид), спутник короля Артура. Как-то раз, когда при дворе короля собралось множество рыцарей, среди них оказался и некий воин по имени Толат, который бросил вызов королю Артуру и оскорбил королеву Гвиневру, убив одного из ее верных товарищей. К слову сказать, убил он его копьем, что вновь отсылает нас к «предательскому удару», или «мучительному удару, который стал причиной ранения Короля-Рыбака» и запустения некогда процветавшего королевства. Желая спасти королевский двор от бесчестья и восстановить справедливость, Джауфре поклялся разыскать убийцу, однако, сбившись со следа, заблудился и очутился в саду Брюнисанды, жертвы проклятия, нависшего над ней и ее владениями.
Образ Брюнисанды вызывает у нас несколько вопросов. В Окситании ее именем, дошедшим до нас в провансальской огласовке, называли некоторые дороги, построенные римлянами, — «дороги Брюнисанды»; подобные названия можно найти на северо-востоке Франции или в Бретани — «дороги Брюнего» или «дороги Are». В каждой из этих местностей именами Брюнисанды, Брюнего и Are обозначали одно и то же божество, покровительницу дорог и перекрестков, подобную греческой Гекате. Вероятно, это божество внушало страх — по крайней мере, его цветом всегда был черный, что отразилось и в самом имени Брюнисанды, и в названии ее замка Монбрюн. В таком случае ответ напрашивается сам: в образе Брюнисанды угадываются смутные очертания женщины-божества, которую впоследствии христианство преобразило в Черную деву; подтверждением догадки может служить и то, что в именно в Окситании больше всего Черных дев.
Однако можно пойти еще дальше. Германский корень «brun», ставший «braun» в немецком и «brown» в английском, означает не только «коричневый», как во французском, но и «сверкающий», что прекрасно подходит к описанию светозарной таинственной Брюнисанды. Окончание этого имени соответствует другому корню, найденному в окситанском языке: «sens», то есть «грудь». Довольно интересное наблюдение, особенно если учесть, что слово «brun» — кельтского происхождения и соотносится с валлийским «bron», которое означает то же самое: «грудь», «чрево». Не слишком ли много совпадений?.. Вполне возможно, что имя «Брюнисанда» вобрало в себя семантику нескольких древних корней, что делало ее либо «Черной (коричневой) грудью», либо «Сверкающей грудью»; все эти толкования нисколько не противоречат друг другу, более того: замок Монбрюн стоит на круглом холме, то есть на «груди» (разумеется, в переносном смысле). Подобные значения в равной степени могут характеризовать образ богини-матери.
Имя «Брюнисанда» заставляет вспомнить о героине второй ветви «Мабиноги» — Бранвен, сестре Брана Бендигейда, чье имя, как мы уже говорили, может означать «Белый ворон». Впоследствии, несколько изменив форму, оно поменяет и свое значение: в истории о Тристане Бранвен превратится в прислужницу Изольды Брангену, то есть в «Белое чрево (грудь)»; мы уже упоминали, что ее брата Брана называли «чревом», поскольку он владел магическим котлом, ставшим одним из прообразов святого Грааля. Впрочем, Брюнисанда напоминает еще одну героиню, загадочную Императрицу, являвшуюся Передуру в многочисленных обличьях, в том числе и в облике «Черной девицы». Кроме того, в другом отрывке, где автор описывает наряд Брюнисанды, отмечена ее «шапочка с павлиньими перьями», что отсылает нас к другому образу: Юноне (Гере), чьим символом был павлин, даровавший богине все цвета радуги. Завуалированное присутствие этого символа лишь усиливает сияние, исходящее от хозяйки волшебного сада.
