Еще яснее выявились новые моменты в порядке передачи власти в начале XVII в. Отчасти это было вызвано тем, что в указанное время большинство султанов вступало на престол в малолетнем возрасте, поэтому они не могли получить опыта правления от своих отцов. Так, Ахмед I стал султаном в возрасте 14 лет, Осман II – 13 лет, Мурад IV – 14 лет, Мехмед IV – 7 лет168. Хотя султаны Мустафа и Ибрагим вступили на престол в возрасте 24–25 лет, они были недееспособными. В связи с этим роль матери-советчицы стала необходимым атрибутом государственной политики того времени. Однако, для того чтобы давать политические советы, матери сами должны были получать определенную подготовку. Известно, например, что Турхан-султан, мать султана Мехмеда IV, проходила обучение у дочери султана Мурада IV Атике-султан169. В ее обучении принимала также участие Кёсем-султан, прежде чем представить новую наложницу своему сыну170.
По мнению турецкого историка Ч. Улучая, Кёсем-султан взяла под свою опеку и Мустафу Кочи-бея Гёмюрджинского, автора трактатов о причинах упадка Османской империи, написанных им в традиционном жанре назиданий юным правителям171. Такие наставления – насихат-наме – появились еще в годы правления султана Османа II172. Возможно, Кёсем-султан знала о них, и по совету валиде подобное сочинение было написано для ее сына султана Мурада IV173. Позже она сама просила Кочи-бея подготовить такое же наставление для Ибрагима I174.
В критических заметках авторов того времени175, несомненно, отразилось негативное отношение османского общества к увеличению роли гарема и султанских фаворитов, что напрямую связывалось с растущими проблемами в жизни султанских подданных. Однако следует отметить, что одним из результатов рассматриваемой эпохи стало утверждение традиции передачи власти старшему члену османской династии, что исключало борьбу наследников за власть176. Новый принцип положил конец и практике казни младших султанских сыновей, поскольку содержание в кафесе делало невозможным их участие в борьбе за престол.
Окончание эпохи «кадынлар салтанаты»
Период от смерти султана Сулеймана Кануни в 1566 г. и до назначения на должность великого визира Кёпрюлю Мехмед-паши в 1656 г. в исторической литературе называется эпохой «правления женщин». Этот термин был выдвинут автором одноименной работы Ахмедом Рефиком Алтынаем177, который считал, что вмешательство женщин в государственную политику привело к ослаблению Османской империи. По его мнению, главной заслугой Турхан-султан является то, что она приняла все условия Кёпрюлю Мехмед-паши при его назначении на должность великого визира. Однако вмешательство женщин в государственные дела, в котором многие исследователи обвиняют обитателей султанского гарема, началось гораздо раньше вышеуказанной даты и не всегда происходило по желанию и стремлению этих женщин178. Обстоятельства политической жизни, а также замыслы других участников дворцовых интриг вынуждали их пойти на такое вмешательство.
Как это уже было отмечено выше, защита интересов своего сына и обеспечение прихода его к власти определяли мотивацию поведения матери шахзаде. Тогда возникает вопрос: почему же матери прежних правителей не оказывали такого воздействия и не были столь активными? Несмотря на сложность ответа на данный вопрос из-за отсутствия достаточных сведений, можно отметить, что одна из причин выдвижения женщин султанского гарема на передний план связана с личностью самого правящего султана. Взаимоотношения между Сулейманом и его хасеки Хуррем во многом предопределили те изменения в султанском гареме, результатами которых воспользовались другие женщины в гаремах последующих султанов. Однако главными факторами в коренных изменениях, которые происходили в Османской империи в конце XVI и в XVII вв., были политические, экономические и социальные процессы.
Тем не менее назначение Кёпрюлю Мехмед-паши великим визиром в 1656 г. можно считать определенной точкой, после которого вмешательство женщин султанского гарема в государственную политику постепенно снижалось, хотя и не исчезло окончательно. Среди условий, выдвинутых Кёпрюлю Мехмед-паши и принятых Турхан-султан, было невмешательство валиде-султан в дела великого визира в вопросы назначения на государственные должности, а также отклонение жалоб в адрес великого визира179.
Взаимоотношения Турхан-султан и великого визира строились на отношениях патронажа и были направлены на сохранение и укрепление центральной власти. Кёпрюлю Мехмед-паша, в отличие от своих предшественников, мог самостоятельно назначать на самые высокие государственные должности тех людей, которых он считал нужными. Увеличение силы и власти великого визира происходило в ущерб влиянию самой валиде-султан, а также ее сына. Тем не менее до своей смерти в 1682 г. Турхан-султан поддерживала политику династии великих визиров Кёпрюлю: самого Кёпрюлю Мехмед-паши, а после его смерти в 1661 г. – его сына, Кёпрюлюзаде Фазыл Ахмед-паши, который в течение 15 лет, с 1661 по 1676 г., занимал тот же пост. Зять Кёпрюлю Мехмед-паши, Мерзифонлу Кара Мустафа-паша, также пользовался поддержкой валиде Турхан-султан. При таких условиях великий визир получил практически никем не ограниченную власть при султане Мехмеде IV. Неслучайно после смерти Турхан-султан при первом же удобном случае, после поражения османской армии под стенами Вены в 1683 г., великий визир Мерзифонлу Кара Мустафа-паша был смещен с должности, а затем и казнен180.
С другой стороны, институт валиде-султан после Хатидже Турхан-султан изменил свое отношение к управлению государством. Турхан-султан финансировала завершение строительства мечети, начатое еще в 1597 г. Сафийе-султан181. Последующие валиде-султан стали больше заниматься благотворительностью. Благодаря их усилиям и финансовой помощи в городах создавались больницы, рыночные площади, торговые центры, медресе и начальные школы, караван-сараи, водопроводы и источники воды, которые служили населению. Имареты и ханы, созданные для учащихся медресе и бедных слоев населения, способствовали уменьшению напряженности между богатыми и бедными слоями населения и посредством этого сохранению власти дома Османов. Хотя они также имели силу и авторитет, однако уже не осмеливались так активно вторгаться в государственные дела, поскольку османское общество негативно относилось к вмешательству женщин в государственные дела. Показательны последние наставления великого визира Кёпрюлю Мехмед-паши султану Мехмеду IV, который навещал его, когда тот тяжело болел. В первом пункте своего завещания султану великий визир советовал ему не слушать женщин при принятии решений182.
Среди причин прекращения активного вмешательства валиде-султан в государственные дела можно указать также и утверждение принципа «старшинства» при передаче власти и прекращение умерщвления новыми правителями своих младших братьев. С конца XVII в. будущие султаны приходили к власти уже в достаточно зрелом возрасте, а их матерей к этому времени либо уже не было в живых, либо же они находились в почтенном возрасте и были не столь активными, как их предшественницы. Это привело к тому, что матери последующих султанов не могли играть той роли в государственной политике, какую играли женщины гарема до середины XVII в. Например, мать султана Сулеймана II (1687–1691) Салиха Дилашуб умерла через два года после вступления ее сына на престол. Мать султана Ахмеда II (1691–1695) Хадидже Муаззез умерла в 1687 г., до прихода своего сына к власти. Мать султанов Мустафы II (1695–1703) и Ахмеда III (1703–1730) Рабиа Гюльнуш (1642–1715), хотя и стала валиде-султан, однако не вмешивалась в государственные дела183.
