При сравнении этой мифологической ситуации с социологической реальностью обнаруживается странное соответствие. Каждый мужчина обязан передать своему племяннику по материнской линии или младшему брату семейное наследие, в том числе семейный миф, семейную магию и семейные песни, а также права на определенные материальные ценности и хозяйственные обряды. Передача магических знаний должна происходить в течение жизни старшего брата. Передача имущественных прав и привилегий также часто осуществляется до его смерти. Интересно, что это законное приобретение человеком имущества, полагающегося ему по наследству от дяди по матери или старшего брата, всегда требовало определенной платы, покала, часто весьма значительной. Еще важнее отметить, что когда отец передает сыну какое-то имущество, он никогда ничего не просит взамен и делает это исключительно из теплых чувств. В действительности старший брат также очень часто обманывает младшего. И между двумя людьми, которых по закону племени должны связывать общие интересы, обязательства и родственные чувства, всегда существуют взаимное подозрение и неуверенность. Нередко я обнаруживал, что какой-нибудь туземец, переняв магическое искусство у дяди или старшего брата, сам сомневается, не обманул ли его в чем-то наставник, когда передавал эти знания. Но такие сомнения неведомы человеку, получившему свои знания в дар от отца. Работая с людьми, владеющими магическими знаниями, я заключил, что более половины выдающихся магов получили их в дар от отца, а не как материнское наследство.
Таким образом, как в действительности, так и в мифе ситуация определяется комплексом и подавленным чувством и идет вразрез с законом и традиционными идеалами племени. Согласно закону и морали два брата или дядя и его племянник — друзья, союзники, разделяющие общие чувства и интересы. Но и в действительности, и в мифе они — достаточно явные враги, обманывающие, убивающие друг друга; между ними царят скорее подозрение и неприязнь, чем любовь и согласие.
Еще одна особенность мифа о каноэ заслуживает нашего внимания: из эпилога мы узнаем, что три сестры героя разозлились на младшего брата из-за того, что он убил старшего, не переняв у него искусство магии. Однако сами они успели обучиться магии и хотя, будучи женщинами, не могли построить летающие каноэ, зато умели летать, как летучие ведьмы. После того как произошло убийство, они улетели и поселились в разных местах. Этот эпизод показывает нам характерное матрилинейное положение женщины, которая изучает искусство магии до того, как им овладел мужчина. Сестры также выступают хранительницами рода, но их гнев вызван не преступлением, а тем, что пострадало родовое наследие. Если бы младший брат вполне овладел искусством магии прежде, чем убил старшего брата, три сестры счастливо жили бы с ним до скончания века.
Еще один фрагментарный и уже публиковавшийся миф заслуживает нашего внимания
[39] — миф о происхождении магии, позволяющей спасти людей в случае кораблекрушения. Жили-были два брата, старший — человек, младший — пес. Однажды старший отправился на рыбалку, но отказался взять с собой младшего. Пес, перенявший у матери магию безопасного плавания, бросился в воду и поплыл за старшим братом. Улов пса оказался больше. В отместку за нанесенную старшим братом обиду пес перешел в другой клан и завещал магические знания своим новым родственникам. Суть этой драмы заключается прежде всего в том, что мать отдала предпочтение второму сыну, что, очевидно, является матрилинейной чертой в том смысле, что мать распределяет свои милости открыто, ей не приходится обманывать отца, как матери Исава и Иакова. Здесь также имеется типичная матрилинейная ссора — несправедливый поступок со стороны старшего брата по отношению к младшему и возмездие.
Приведем еще один важный сюжет: сказание о происхождении любовной магии, представляющее собой наиболее убедительное свидетельство влияния матрилинейного комплекса. Стремясь понравиться, обольстить, произвести впечатление на другой пол, эти влюбчивые люди всячески демонстрируют свои красоту, доблесть и артистические способности. Слава хорошего танцора, певца, воина имеет сексуальный аспект, и хотя честолюбие само по себе — властное чувство, какая-то его часть всегда приносится в жертву на алтаре любви. Но более всех прочих способов обольщения аборигены почитают и чаще всего применяют прозаичное и грубое искусство магии. Местный донжуан будет хвалиться скорее своими магическими знаниями, чем личными качествами. Менее везучий обожатель вздыхает: «Если бы только я знал кайроиво». Туземцы всегда указывают на старых и некрасивых калек, которым благодаря их магическому искусству всегда сопутствовал успех в любви.
Это не простая магия. Она включает в себя ряд действий, каждое из которых состоит из особой формулы и ритуала; ритуалы необходимо исполнять один за другим, чтобы с каждым следующим все сильнее очаровывать желанного возлюбленного. Нужно сразу добавить, что любовной магией занимаются как девушки — чтобы обворожить кавалера, так и юноши — чтобы покорить любимую.
Исходное заклинание связано с ритуальным купанием в море. Заклинание произносится над губчатыми листьями, которыми аборигены пользуются как банными полотенцами. Купальщик вытирается заколдованными листьями и бросает их в волны. Листья поднимаются и опускаются на волнах, и так же должна волноваться от страсти душа возлюбленной. Иногда этого заклинания достаточно; если же нет, отвергнутый любовник прибегает к более мощному средству. Второе заклятье произносится нараспев над орехом катеху, затем маг жует и выплевывает его по направлению к возлюбленной. Если же даже это оказывается тщетным, есть третье заклинание, превосходящее два других по силе воздействия; оно произносится над каким-нибудь лакомством, таким как орех катеху или табак, и кусочек его предлагается возлюбленной, чтобы та его съела, пожевала или выкурила. Еще более решительное средство — прошептать магическое заклинание над открытыми ладонями и попытаться прижать их к груди возлюбленной.
Последний и самый радикальный способ можно без преувеличения назвать психоаналитическим. Фактически задолго до того, как Фрейд открыл преимущественно эротическую природу снов, подобные теории были популярны среди темнокожих дикарей северо-западной Меланезии. Они верят, что при помощи определенных форм магии можно вызывать сны. Желание, испытанное в этих снах, проникает в действительность, и таким образом греза воплощается в жизнь. Это фрейдизм наоборот; но я бы не взялся сказать наверняка, чья теория верна и чья ошибочна. Что касается любовной магии, есть способ, при котором над настоенными на кокосовом масле определенными ароматическими травами произносится магическая формула, придающая этому настою свойство вызывать сны. Если магу повезет и его возлюбленная вдохнет аромат этого напитка, он непременно ей приснится. В этом сне она может увидеть и испытать то, что затем обязательно попытается воплотить в жизнь.
Из всех видов любовной магии важнейший, несомненно, сулумвойя. Эта магия считается весьма действенной: тому, кто хочет, чтобы маг провел для него этот обряд или же передал само магическое знание, придется заплатить большую цену. Этой магией занимаются в двух центрах. Первый расположен на восточном побережье главного острова. С прекрасного пляжа с чистым коралловым песком открывается вид на морские просторы, где за белыми бурунами в ясный день можно разглядеть силуэты далеких коралловых скал. Одна из них — остров Ива, второй центр любовной магии. Пляж деревни Кумилабвага на главном острове — что-то вроде священного храма любви для аборигенов. Здесь в белом известняке среди пышной растительности прячется грот, где разыгралась древняя трагедия. По обеим сторонам от грота бьют два родника — считается, что вода из них и поныне обладает магическими свойствами и ею можно приворожить любимого человека.
