Помпей не разграбил храмовые сокровища, но сам тот факт, что язычник смог безнаказанно войти в Святая Святых, был страшным ударом для евреев. С хасмонейской мечтой о независимости было покончено. Весь этот инцидент стал своего рода миниатюрной репетицией трагической драмы Иудейской войны против Рима, которая разразилась спустя 133 года и в ходе которой Храм был сровнен с землей. Армия Помпея убила 12 тысяч евреев. Но по сравнению с бойней Иудейской войны эти 12 тысяч оказались всего лишь горстью.
Итогом разгрома Аристобула Помпеем оказалось, странным образом, вовсе не возведение Гиркана на царский трон, а назначение хитроумного Антипатра губернатором, причем Гиркану была отведена всего лишь роль первосвященника. Так Помпей положил начало римской политике управления Палестиной посредством марионеток из местных уроженцев. На них возлагалась ответственность за сбор дани, деньгами и хлебом, что было конечной целью римской политики завоеваний.
Теперь главным союзником римлян в Палестине стал Антипатр. Он помогал корыстолюбивым офицерам, Скавру и Габинию, вымогать колоссальные суммы у Харита, царя Набатеи, и Птолемея, царя Египта, под видом платы за покровительство. Всякий раз, когда евреи пытались восставать против римской власти, Антипатр действовал на стороне Рима. Например, когда евреи Галилеи, вдохновленные тяжелым поражением римлян в Парфии, подняли восстание, Антипатр помог Кассию (другу Брута) подавить их. Он завел также немало влиятельных друзей среди римлян. В числе их был молодой человек по имени Марк Антоний, в то время начинавший на Ближнем Востоке свою карьеру полководца.
После смерти Помпея Антипатр связал свою судьбу с новой звездой, Юлием Цезарем, и оказал тому огромные услуги во время кампаний в Египте. В благодарность Цезарь даровал Антипатру титул прокуратора, а также сделал его полноправным римским гражданином, освобожденным от налогов. Юлий Цезарь, в отличие от большинства римских командиров, испытывал некоторую приязнь и уважение к евреям (в чем походил на свой прототип, Александра Великого); но даже Цезарь не забывал целей римского империализма в Палестине. Он распорядился, чтобы четверть урожая каждого года (кроме седьмого года, «субботнего» по еврейскому закону, когда земля оставалась под паром) отдавалась в качестве дани римским властям. Это может показаться достаточно тяжелой повинностью, но евреи восприняли ее как облегчение по сравнению с годами грабежей после завоевания Помпеем. Тогда обогатились коррумпированные офицеры вроде Скавра, Храм (чьи сокровища Помпей пощадил) был ограблен в 53 г. до н. э. Крассом на 10 тысяч талантов золота (около 40 миллионов долларов), а налоги взимались в неустановленных размерах. Более того, сбор налогов передавался за деньги откупщикам, или «мытарям», которые, опираясь на мощь римских легионов, выколачивали деньги из населения с крайней жестокостью. Цезарь запретил практику передачи взимания налогов в руки откупщиков и объявил неприкосновенными взносы на Храм, регулярно присылавшиеся еврейскими общинами со всего известного тогда мира, от Испании до Вавилонии. Он также покровительствовал гражданским правам евреев и свободе еврейского культа в римском мире. Когда Юлий Цезарь был убит, его оплакивали евреи всей империи
[12]
[13]. Если бы последующие правители Рима были подобны ему, Иудейской войны не было бы.
Здесь следует подчеркнуть, что евреи Палестины были лишь частью еврейского народа. В Палестине их жило около 3 миллионов, а еще немногим более 3 миллионов — за ее пределами
[14]. Евреи побывали подданными стольких империй, что центробежные силы разбросали их по всему миру. Еврейская община имелась даже в Индии, она была основана в 175 г. до н. э., когда индийские колонии Александра все еще были частью эллинистического мира. Еврейские поселения в Северной Африке и Испании возникли «в кильватере» Карфагенской империи. Евреи были предприимчивыми купцами, а кроме того, сменявшие друг друга империи использовали их как отборных солдат. В Александрии, крупнейшем городе эллинистического Египта, еврейская община насчитывала около 500 тысяч человек. Крупная и процветающая община Вавилонии, пользовавшаяся фактическим самоуправлением под властью парфян, восходила еще к Вавилонской и Персидской империям. Но евреи диаспоры, или рассеяния, как их принято было называть, сохраняли свою самобытность вследствие отличавшей их религии. Более того, частые паломничества в Иерусалим на крупные празднества означали, что связь с родиной не прерывалась.
После смерти Цезаря в 44 г. до н. э. у евреев Палестины появились основания для искренней скорби, так как Кассий, который в отличие от Брута не прочь был грабить население любыми средствами, немедленно потребовал дани в размере 700 талантов (около 2,8 миллиона долларов). Антипатр получил приказ собрать эту сумму. Когда некоторые евреи проявили нежелание платить, Кассий продал в рабство все население четырех городов. Вероятно, в результате этого Антипатр был отравлен — и его функции перешли к его сыну Ироду, позже прозванному «Великим».
Ирод был столь же коварен и решителен, сколь и его отец. Его необычайные способности неизменно были направлены на то, чтобы сделать еврейское государство органической частью Римской империи. У него хватало ума, чтобы понять, что этого нельзя добиться путем преследования иудаизма или уничтожения самобытной еврейской культуры. Поэтому Ирод всячески подчеркивал, что евреи — носители веры, внушающей благоговение своей древностью и чистотой, и потому заслуживают специальных привилегий. Он отстроил заново еврейский Храм с такой роскошью и пышностью, что даже греки стали восхищаться им как одним из чудес света. Ирод был умелым правителем, и его хитроумное ведение торговых дел с Аравией принесло его стране большую выгоду
[15].
Тем не менее Ирод потерпел полное фиаско в своем намерении примирить еврейский народ с Римской империей. Хотя он имел внешний успех, его личная жизнь становилась все мрачней, он оказался изолирован от своего народа и умер как тиран, лишенный друзей. И как только было объявлено о его смерти, евреи подняли восстание против своих римских сюзеренов.
Главной причиной того, что Ирод не сумел достичь своей цели и потерпел провал, было то, что, будучи инородцем, он не понимал ментальности и самосознания евреев. Ирод, подобно своему отцу Антипатру, был весьма честолюбив, но горизонт его был ограничен Римской империей. Верхом его честолюбия было играть заметную роль на имперской арене, общаясь на равных или почти на равных с такими людьми, как Антоний и Август. Еврейских стремлений он по-настоящему не понимал. Поскольку надежды евреев были сосредоточены на приходе мессии, вся слава Ирода не производила на них никакого впечатления, и его представление о роли евреев внутри Римской империи нимало их не воодушевляло. Конечно, путь Ирода был путем здравого смысла. Другой путь напрямую вел к тотальному конфликту с Римом, к лишению привилегий и прав, к изгнанию. Но протест против того «мира», который нес Рим, был частью еврейского предназначения. Евреи не для того перешли Красное море, провели сорок лет в пустыне, пережили империи Ассирии, Вавилонии, Персии и Греции, чтобы удовлетвориться дозволением смиренно вносить свой вклад в римскую культуру.
